что уж говорить, если даже доктор Доу, этот отрицающий любые суеверия господин, верил в существование Человека-в-красном.
– Ладно, мистер Трилби, оставим вашего каминного шмыгуна. Лучше расскажите о новом сюжете. – Она кивнула на лист бумаги под валиком печатной машинки. – Что это за Зои Гримм такая?
Бенни приподнял бровь.
– Вы разве не знаете? Это ведь самая главная новость в Саквояжне.
– Я все утро провела в Старом центре – видимо, там это не такая уж сенсация. Так откуда взялась эта «самая главная новость»?
Бенни нехотя сказал:
– Никто не знает. Мы думаем, что она приехала в Габен откуда-то. Вместе со своим прихвостнем мистером Пибоди.
Полли нахмурилась. «Пибоди… Где я могла слышать это имя?»
– Судя по вашему заголовку, эта Зои – какая-то злодейка, – сказала она, на что Бенни оскорбился так сильно, будто она задела лично его.
– Что?! «Какая-то»?! Да будет вам известно, что Зои Гримм – очень опасная и непредсказуемая злодейка. Ее злодеяния ужасны и зловещи! И она только начала…
– Что же она такого натворила?
– Много чего, – уклончиво ответил газетчик.
– Хм… любопытненько. Позвольте вам помочь со статьей.
– Нет! Это только моя статья! Я уже раскручиваю парочку многообещающих ниточек.
– Мистер Трилби…
– Мне сегодня не нужна ваша помощь, мисс Трикк, – отрезал Бенни Трилби.
– И чем мне заняться? – спросила больше саму себя, чем репортера Полли.
– Не знаю, – безразлично бросил Бенни Трилби и вдруг со значением вскинул палец. – О, вспомнил! Со вчерашней ночи в Саквояжне пропадают подарки, к нам пришло около дюжины жалоб. Можете заняться воришкой подарков.
– Что?! – возмутилась Полли. – Предлагаете заниматься каким-то воришкой подарков, когда сами вы в это время будете раскручивать ниточку новой габенской злодейки?! Это же скука смертная! Тухлая рыба!!!
– Кто знает… – возразил Бенни. – Вдруг эта тухлая рыба сожрала тортик.
Полли поморщилась. На репортерском языке это значило, что сюжет, который на первый взгляд кажется пустышкой, может таить в себе нечто большее. Но это… какой-то неинтересный воришка подарков! К тому же, Полли была уверена в том, что рыбы не едят тортики.
– А еще, – продолжил Бенни, – если там окажется что-то действительно занимательное, я позволю вам написать статью и буду рекомендовать ее для номера.
Полли совсем пригорюнилась.
– Но вы поставите под статьей свое имя. Как всегда. Притом, что всю работу сделаю я.
– В этом и заключается ваша работа, мисс Трикк. Извините за каламбур, но вы делаете всю работу – а я ставлю свое имя.
Бенни многозначительно кашлянул, глядя на свой стул. Полли нехотя поднялась, и репортер тут же уселся за стол, сделал глоток из чашки.
– И не нудите, мисс Трикк. Такие сюжеты, как история Зои Гримм, сами на голову не сваливаются. Мне пришлось стоптать подошвы, чтобы добыть материал. Мне нужно писать статью, не нависайте над головой. Займитесь воришкой подарков – возьмете все, что у нас на него есть у Фиббса.
Полли, раздраженно сжав кулачки, направилась к выходу из печатного зала.
– Мисс Трикк, – окликнул ее Бенни Трилби. Полли обернулась. – Вы забыли вашу открытку.
– Что? Какую еще открытку?
Бенни взял со стола праздничную открытку с изображением добродушного снеговичка и протянул его девушке.
– Это не моя открытка.
– Тогда чья? И что она делает на моем столе?
– Не имею ни малейшего представления.
Полли развернулась, чтобы уйти, а Бенни перевернул открытку и прочитал вслух:
«Счастливого Нового года, глупые сплетники! Я вам покажу “пшик”! И только попробуйте переврать мое имя. Или имя мистера Пибоди!
С любовью и проказливостью,
Зои Гримм».
Полли застыла. Она вспомнила, где она слышала имя «Пибоди». Женщина в полосатых чулках с клубком!
Полли бросилась к лестнице. Ей вслед несся вопль Бенни Трилби:
– Зои Гримм! Она была здесь! Кто ее видел?! Мисс Трикк, вы куда?!
Полли побежала вниз по ступеням – она еще может нагнать новую габенскую злодейку, та не могла уйти далеко!
На лестнице Полли ждало кое-что удивительное. Вверх по ступеням по тонкому красному шнурку бежал шипящий и разбрасывающий в стороны искры багровый огонек.
Полли машинально пробежала мимо, и осознание догнало ее лишь у основания лестницы.
– Спасайтесь! – закричала девушка. – Она заложила бомбу! В здании бомба! Мистер Трилби!
Полли ринулась наверх, но догнать огонек, бегущий по шнуру, не успела.
Почти в тот же момент, как помощница Бенни Трилби забежала в печатный зал, огонек преодолел последние пару футов и исчез под столом ведущего репортера «Сплетни».
– Что?.. – только и успел проговорить газетчик, недоуменно поглядев на Полли, а в следующий миг…
Заиграла музыка. Это была одна из праздничных мелодий: то ли «Семнадцать бубенцов», то ли «Танец снежинок» – для Полли все эти песенки были на одно лицо, или, вернее, на один нотный ряд.
После чего раздался громкий щелчок, и прогремел взрыв.
Полли отпрыгнула на лестницу, но Бенни Трилби и парочка, так и не осознавших произошедшее пересыльщиков ничего предпринять не успели. Вылетели стекла, лампы погасли, и стол Бенни Трилби отшвырнуло в сторону.
Полли поднялась на ноги. В ушах гудело, перед глазами все затянула собой белая пелена – на миг девушку даже посетила жуткая мысль: «Я ослепла?!»
Впрочем, она поняла, что именно произошло, довольно быстро. Это был не динамит, не нитроглицерин и даже не порох. Хотя последний все же принимал какое-то участие, учитывая характерный запах. Это была снежная бомба.
Печатный зал изменился до неузнаваемости. Столы, стены, помост печатников и пересыльные трубы – всё заволокло снегом. В воздухе висела, медленно оседая, снежная пыль.
– Мистер Трилби! Вы живы?! Кто-нибудь!
Один из сугробов зашевелился, и из него, неловко шевеля конечностями, выбрался незадачливый репортер. У окна отфыркивались и выкапывались еще два «снеговика».
Полли нервно хихикнула.
– Это просто снег… Никто не пострадал, – с облегчением выдохнула она. – Ваша Зои Гримм – та еще шутница…
– Я пострадал! – возопил Бенни Трилби. – Моя статья! Все перепечатывать! Очередное преступление на счету у этой злодейки!
– Вызвать полицию, мистер Трилби?
Бенни Трилби разъяренно поглядел на помощницу и стряхнул с лица снежную маску.
– Ни в коем случае! Лучше помогите мне выбраться!
Полли покачала головой.
– Ой, мистер Трилби, вы ведь говорили, что