Бесу в такой же степени, как и он мне? Как подобрать нужные слова, чтоб разобраться в этом, не показавшись чересчур навязчивой?
С моей стороны до жути легкомысленно, подумать об этом только сейчас, когда мои поры сплошь пропитаны его потом, а на бёдрах красуются красноречивые следы недавних утех. В глубине души грызёт неприятная мысль, что для Антона это просто случайный секс, и теперь я дрожу, как осиновый лист, со смесью надежды и страха ожидая его реакцию.
– Эй, ну ты чего? – оборачивается ко мне только что натянувший шорты парень. С взлохмаченными волосами и резко вздымающейся грудью, причудливо расписанной изломанными тенями, он выглядит, как киногерой, вырвавший победу в решающей битве. Причём герой явно отрицательный. Отбитый на всю голову классический злодей. – Иди ко мне, мышонок.
Грубоватая ироничность его тона и давнишнее прозвище как некий тайный код выпускает запертую неизвестностью лавину чувств. Это же он, мой старый добрый Бес. Рядом с ним тепло и безопасно, так отчего меня всю колотит? Нервиничаю, волнуюсь.
Антон не дожидается, пока я отомру, подходит первым и, притянув к себе, бережно, как в день, когда мы подружились, целует в лоб.
– Поедешь ко мне? – не отнимая губ от моей кожи, просит парень, и я недоверчиво вскидываю брови. Неужели в моей жизни намечается просвет? Его близость, неожиданная ласка, нежность в голосе. Все слишком сказочно, чтоб оказаться правдой.
– Хорошо, – неосознанно тяну руку к его лицу, чтоб удостовериться, что это всё реальность, но она тотчас оказывается в его большой, тёплой ладони.
– Идём. Только сперва спустимся к реке, попрощаемся с моими друзьями.
Антон ведёт меня за собой, пиная в сторону раскиданные по пути бутылки и придерживая мешающие нам ветки разросшейся у стен дикой вишни. Этот простой, но такой трогательный жест заботы пробирает до слёз. Что поделать, если мне, не шибко разбалованной посторонним вниманием, в каждой мелочи видится бездна тепла. Оказывается, не так уж и много нужно для счастья и вместе с тем неизмеримо – один конкретный человек.
Мы сворачиваем на протоптанную тропинку, ведущую к реке. Отсюда до костра рукой подать, и я в нерешительности замираю, так как в одном из трёх парней, пьяно напевающих знаменитую "Рюмка водки на столе", признаю младшего брата Егора. Он сидит по-турецки, приобняв симпатичную брюнетку и нас пока не замечает, полностью поглощённый импровизированным концертом. Будет обидно, если он меня узнает. Объяснятся сейчас с Антоном, тем более в его присутствии – не лучшая из затей, мало ли, чем это чревато. А Бесу я обязательно всё расскажу, сегодня же, только наедине и в более спокойной обстановке, не стоит недооценивать его взрывной характер. Как бы потом плакать не пришлось, ведь ситуация достаточно деликатная и любые раздражающие факторы непременно сыграют не в мою пользу.
Я так боюсь потерять его снова.
– Не паникуй, мышонок, они безобидные, – Антон уверенно тянет меня к костру, на ходу подхватывая свою сброшенную в траву футболку.
Видела я их "безобидность" в деле, по крайней мере в том, что касается шатена. А, с другой стороны, разве Бес не такой же? Хуже, вспоминается мне один случай из детдома. Не каждому взбредёт в голову душить противника, цитируя Лермонтова, да с такой жуткой улыбкой, что я тогда сама чуть от страха заикаться не начала. Тому верзиле пришлось несладко, и больше он меня не обзывал, что совсем неудивительно, урок был впечатляющим. По сути, в Антона не сложно влюбиться, не зная его настоящего, но соль в том, что его жестокость никогда не была для меня тайной и я изначально полюбила его именно таким, со всеми раздирающими его голову и душу демонами.
– О, Антоха! А ты откуда? Мы думали, ты плавать пошёл, – машет ему рукой та самая брюнетка, затем замечает меня и удивлённо приоткрывает рот. Мне даже удаётся заметить её мимолётный толчок локтём в бок своего спутника.
– Маш, да если б я всё это время плавал, то у меня бы уже жабры выросли покруче, чем у Ихтиандра, – ухмыляется Бес, натягивая футболку. – Просто захотелось пройтись по местам юности. Кстати, знакомьтесь – Кира, мой самый дорогой человечек.
Я немного теряюсь, когда Антон покровительственно обнимает меня со спины. Теряюсь настолько, что имена присутствующих транзитом проносятся в моём поплывшем от нежности мозгу, не запоминаясь даже приблизительно. Его сердце размеренно стучит у моего затылка, как бой курантов в честь нашей новой жизни. Мне стыдно перед собой за свои по-детски глупые мысли, стыдно перед его друзьями за отрешённый вид, но прекратить это сумасшествие может только чудо. Или хмурый взгляд брата Егора.
– Антон, отойдём на минутку?
– Сань, да нормально всё, – отмахивается Бес, но в голосе проскакивает изрядная доля напряжения, которая, как по цепочке передаётся и мне.
– Сомневаюсь, – шатен скользит по его скрещенным над моей грудью рукам быстрым осуждающим взглядом и, тихо ругнувшись, качает головой. – Пил я, а чудишь почему-то ты.
– Нормально всё, – с нажимом повторяет Бес.
Похоже, не о том я всё это время беспокоилась.
– Антон, я в сторонке подожду, ничего страшного, – не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб понять, что мне здесь никто не рад. Я аккуратно высвобождаюсь из его рук и отхожу к оставленным в стороне машинам. Не хочу угнетать ни себя, ни окружающих.
– Кира, постой! – быстрым шагом нагоняет Антон. – Саня, когда выпьет, тупить начинает. Не принимай на свой счёт. Садись.
Он открывает передо мной переднюю пассажирскую дверь глянцево-чёрной машины. Я в марках автомобилей плохо разбираюсь, но эта явно не из дешёвых. Тем непривычней видеть Беса, по-хозяйски уткнувшегося лбом в её руль. Никогда бы не подумала, что некогда перемазанный мазутом, чумазый пацан, в будущем будет так органично смотреться на водительском месте подобного авто.
– Я что-то не то сделала? – осторожно провожу пальцами вдоль его шеи, спускаясь за шиворот, к ставшей неразборчивой во тьме татуировке. Свет в салоне он включать не стал, музыка смолкла ещё до нашего появления, тишина висит такая, что слышно сверчков, стрекочущих снаружи. И то, как он дышит напряжённо. Нервничает.
Не успеваю я опомниться, как Бес нависает, обхватывая моё лицо руками, чтоб прижаться отчаянным поцелуем к губам.
– Саня, чтоб его... – голос парня звучит глухо и зло, и я борюсь с желанием полезть к нему с расспросами, но вовремя прикрываю рот.