— Процесс активирован…
Как вы уже догадались, результат мы получили абсолютно аналогичный. И это притом, что не поленились удалиться от объекта, обогнуть его по дуге окружности и только потом осуществить манёвр сближения. О прицельном попадании в район стыковочного комплекса речи уже не шло, нас бы устроил даже прорыв в километровую зону в рандомной точке. Но… чего нет, того нет.
— Зараза! — в сердцах высказался я.
Конечно, изначально было желание выразиться куда более ёмко, но присутствие Лизки заставило отказаться от этого намерения. Она и сама редко ругалась, и меня старательно отучала. Ну и приходилось соответствовать ожиданиям.
— Всё же мы имеем дело с искривлением метрики континуума ПВ, капитан Заварзин, — после довольно длительной паузы пришёл к заключению Кумо. — Вокруг объекта сформирован «пузырь»…
— Опять?
— У меня нет более точных терминов, сэр. Но это не тот «пузырь», что в подпространстве… этому я не могу дать определение. То, что образование сферическое, сомнению не подлежит. Но ни одним физическим методом, за исключением визуального, фиксации оно не поддается.
— «Пузырь», значит… и что делать?
— Попробовать изменить исходные данные, сэр.
— То есть пойдём от противного? Плевать на приборы, ориентируемся визуально?
— Ответ положительный, капитан Заварзин.
— И что это даст?
— Возможно, ничего.
— Хм…
— Да ладно тебе, Заварзин! — встряла Лизка. — Не попробуем, не узнаем. Эй, мелкий! Рули, давай.
— Боюсь, здесь я бессилен, мэм. Капитану Заварзину придётся взять управление на себя.
— Да не вопрос! Давай, траекторию просчитывай.
— Процесс активирован… процесс завершён. Автопилот активирован. Дальше сами, сэр.
Торможение, разворот, разгонный импульс… пока курс выдерживаем. Но чёртова древняя железяка уже начинала раздражать. Глюком она оказаться не могла по определению — сканеры её видят… хотя стоп! А что именно они видят?
— Кумо?
— Да, капитан Заварзин?
— Как объект отображается в логах сканирующей системы?
— Как компактное сосредоточение массы.
— Просто массы?
— Ответ положительный, сэр. Определить элементный состав не представляется возможным.
— То есть опознали объект мы исключительно визуально?
— Да, сэр.
— Но при этом он может быть чем угодно ещё?
— Не исключаю такой возможности, сэр. Кстати, пора корректировать курс.
— Вижу… чёрт!
Казалось бы, вот она, база! Почти рукой подать, особенно по космическим меркам. Однако же почему-то ничего у меня не получилось. Вроде и коррекция прошла успешно, и скорость мы не потеряли… а почему-то вдруг уже через пару мгновений по завершению маневра выяснилось, что мы опять сквозим мимо…
— Попробуйте коррекцию с запасом в тридцать процентов, сэр.
— Спасибо, блин! Сам уже сообразил! — отбрехался я, не оставляя попыток победить неподатливый джойстик системы управления. — Зараза! Снова промахнулись…
— Ответ положительный, сэр.
— Рекомендации?
— Повторный эксперимент.
— Условия?
— Те же, но по моей команде дадите тягу на маршевые двигатели, сэр.
— Думаешь, поможет?
— Надеюсь на это, капитан Заварзин. Наша последняя попытка позволила получить уточнённые данные. Я зафиксировал… упругость среды.
— Чего?!
— У меня сложилось впечатление, что мы упираемся в некую колоссальную мембрану…
— Алекс, он всегда такой?
— Какой, Лиз?
— Занудный.
— Это его нормальное состояние, э! — как всегда вовремя влез кэп. — И это вы ещё быстро справляетесь.
— Пожалуй, погорячилась я с тобой напроситься…
— Поздно, Елизавета. Теперь обратной дороги нет. Или решаем проблему, или возвращаемся вместе, трусливо обо… кхм… поджав хвосты.
— Да вообще пофиг! — жизнерадостно отмахнулась Лизка. — Антиквариат жалко только…
— Ну так мы ещё и не сдались… Кумо, заходим на второй круг.
И снова у нас ничего не получилось. Я старательно выдерживал курс на старую развалину, больше полагаясь на собственное зрение, чем на выстроенную «мини-гексом» в «дополненной реальности» траекторию с тридцатипроцентным запасом, и даже вовремя дал импульс маршевыми движками, но… мы снова пронеслись мимо, на сей раз с изрядным ускорением, так что маневрировать потом пришлось довольно долго. Торможение, разворот, коррекция курса, новый разгон… лыко и мочало, начинай сначала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Озарение случилось на третьей (снова безуспешной) попытке:
— Кумо, какой режим «мерцания» может выдержать «Набат» без значительного вреда?
— Для корпуса или для пассажиров?
— А что крепче?
— Корпус, естественно.
— Тогда ориентируйся на пассажиров.
— Есть, сэр. Анализ проведён. Расчётный режим…
— К чёрту подробности! Давай снова попробуем, но без разгонного импульса. Просто… скажем, в десятикилометровой зоне включай «мерцание».
— Хорошо, сэр. Экипаж готов?
— Более чем, — подмигнул я слегка сбледнувшей Бетти. — Не грузись, дорогая, я сам первый раз такую штуку проворачиваю.
— Успокоил, блин! — хмыкнула ненаглядная, но и впрямь немного расслабилась.
«Мерцание» — это именно тот режим, который превращал безобидные «понтоны» во всесокрушающие «брандеры». Но гибельным для всего материального он становился при строго определенных параметрах. По сути, это серия подпространственных «нырков» при микроперемещениях. В нашем же случае частота «мерцаний» не превышала, как я успел заметить из выкладок Кумо, десяти герц, а перемещения уже не соответствовали определению «микро». Если только совсем уж в космических масштабах. Но нам и такого варианта за глаза, особенно с учётом движения по инерции. А идея, как вы уже поняли, заключалась в том, что нужно попробовать преодолеть «мембрану», «нырнув» в континуум ВП. Тут, кстати, еще одна проблема — как подгадать, чтобы «нырок» совпал с этой самой «мембраной»? Ответ же предельно прост — исключительно эмпирическим, то бишь опытным, путем. Короче, будем пробовать до посинения, пока не попадём… пальцем в небо.
Естественно, с первого раза у нас не получилось — сказалась та самая «рассинхронизация». И со второго тоже. А вот с третьего, когда Кумо получил две опорные точки, мы почти достигли своей цели. Но всё же только «почти»: старая американская база снова осталась за кормой, но загадочный «карман» украсился характерными искажениями, такими, знаете, как круги на воде.
— Долго вы там ещё играться будете, э?! — возмутился Рин-сан, но мы от него попросту отмахнулись — не до тебя, старый ниппонский зануда.
А Кумо ещё и усугубил ситуацию, азартно заявив:
— Всё, сэр, я просчитал режим! Вероятность удачного преодоления «мембраны» превышает восемьдесят процентов!
— Ну давай тогда! Чего ждём?!
Однако нам понадобилось еще двё попытки — первая, как нетрудно догадаться, неудачная, спровоцировавшая очередную порцию «кругов на воде», а вторая…
Я даже не сразу сообразил, что стряслось. К лёгкой тошноте с головокружением мы уже приноровились, к тому же аптечки помогли, вовремя впрыснув соответствующие ситуации препараты, да и к небольшим зрительным искажениям тоже привыкли, тем более что они очень быстро проходили, стоило только «Набату» выйти из режима «мерцания». Но вот к такой «звенящей» тишине мы готовы не были. Космос, при всей своей кажущейся пустоте, всегда чем-то наполнен — излучением, волнами различной природы, вплоть до радио, царапающими обшивку микрочастицами, разреженным газом… и всё это вкупе давало постоянный фон на сканирующем комплексе, который приходилось отфильтровывать программными средствами. И всё равно помехи периодически прорывались в «дополненную реальность». Здесь же и сейчас не фиксировалось ни единого постороннего «шума»… за исключением нашего с Лизкой дыхания. Ну и ещё сердцебиения. Или это просто у меня в ушах кровь стучит? Чёрт, реально «звенящая тишина»! А еще сверхчёткая картинка на обзорном экране, половину которого занимала туша древней станции.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Прорвались?.. — первой подала голос Лизка. — Жутко-то как!