Читать интересную книгу "Горный тролль - Дмитрий Николаевич Минаев"

когда-нибудь происходит в первый раз.

- Ты дурачком-то не прикидывайся! Откуда узнал о нападении?

- Может, я, по-твоему, его и устроил?

- Не юли, по делу говори. Вон, видишь, - сержант ткнул пальцем в сторону свежих могил: двух наших и трёх разбойничьих, - где стражники и возницы, закончив работу, ровняли холмики, - двое убитых, четверо раненых. Двое из них – тяжело. Всего этого бы могло бы не быть, если б ты нас вовремя предупредил, и мы были бы готовы к отражению атаки, - назидательно заключил Шон.

- А так вы чего, не готовы? И потом, кто б мне поверил. Этот случайный разговор… Э-э-э, что происходит?!

Блин! Пока мы беседовали, Лиона и остальные «их благородия» уселись в карету, куда вслед за ними шмыгнула и разбойница.

- Стой! – я дёрнул дверцу на себя, едва не выдернув закрывавшего её толстяка наружу.

- Это возмутительно!

- Что ты себе позволяешь!

- Дикарь! – послышалось изнутри.

- А ну, тихо! – гаркнул я, отчего всё высшее общество застыло, кто где стоял, а юная плутовка вжалась в самый дальний угол кареты.

- Шэрх, ты чего? – насторожился Шон.

- Ты у неё оружие проверял?

- А надо?

- Я-то откуда знаю?! Я ж в этом ничего не понимаю!

- Ну-ка молодая… особа, - нашёлся сержант, - ответствуйте, как перед Создателем – оружие есть?

Та отрицательно замотала головой.

- Говорит, что нет, - «перевёл» мне Шон, как будто я тут был самый главный.

- Надо проверить, пусть раздевается.

- Что?! – воскликнул теперь уже квартет… или квинтет… В общем, все пятеро, потому что к возмущённым пассажирам кареты добавился ещё и сержант, правда в его голосе сквозило недоумение.

- А как ещё можно проверить? И сапоги пусть снимет.

- Бог мой! Сапоги-то зачем? – удивилась Лиона.

- Может, там кинжал, - не сдавался я.

Девчонка напряглась, и меня прожёг колючий, полный ненависти взгляд. Один миг, и он тут же сменился на нежный и кроткий взор обречённого на заклание агнца. Ещё мгновение, и её сорванная с плеч куртка летит мне в лицо. Хватаю её в последний момент.

- Всё! Всё забирайте! – девицу сотрясают рыдания.

- А сапоги?

- У меня там ничего нет.

- Как вам не стыдно! - укоряет нас пышущая негодованием баронесса, - Набросились вдвоём на бедную девушку! – щёчки горят, глазки сверкают, как же она прекрасна в своём праведном гневе.

Сержант мнётся, поглядывая на меня, дескать, заварил ты кашу.

- Вот, а ты говоришь «камни».

Непонимающие взгляды, только воин, хмурясь, кивает.

- Сапоги-и-и, - напоминаю я разбойнице.

- В них только ма-а-аленький но-ожичек, - хнычет та.

- Давай сюда!

Мля! Эта хрень, называется «ножичек»… «маленький».

- Это ж мизерикорд, - хрипло выдавливает Шон.

- Мизер чего? – какое-то незнакомое слово.

- Кинжал, которым убивают рыцарей, - вертит воин в руках длинное смертоносное жало.

- А-а-а, - киваю я, - Барышня, а у вас против рыцарей больше ничего нет?

- Не-е-е, - мотает та головой, а полные слёз глаза такие честные-честные. По-моему, врать без запинки, это у них наследственное.

- А в кошеле на поясе что? – не сдаюсь я.

- Это всё не моё, честное слово! – море наивности плещется в широко распахнутых голубых глазах.

И мы тут же слышим историю, как одна бедная, несчастная девушка всё это похватала впопыхах, выскакивая из землянки. Ну надо же, как ей повезло!

- Что там? – теряет терпение Шон.

Плутовка развязывает тесёмки и суёт ему в руку что-то блестящее. Сержант в ауте, я тоже. Однако служивый успевает заметить ещё что-то.

- А это что?

- Всё было в кошеле, - следует поспешный ответ, - я схватила, думала, там деньги.

Воин держит добычу на ладонях, будто взвешивая улики и выясняя, на сколько всё это потянет со всеми отягчающими.

- Что вы так уставились? Что это такое? – слышится требовательный голосок Лионы, её рука тянется к конфискованным «игрушкам».

- Это оружие, - Шон делает шаг назад, цепко сжимая свою добычу в кулаках.

- Не может быть! – удивлённо воскликнула фьерра.

Тортус с женой тоже поразились.

- Ни в жизнь бы не подумал, - поддакнул я.

Действительно, откуда мне знать, что лучшие друзья девушек в этом мире не бриллианты, а удавка и кастет.

- Сорэна! Это правда, что он говорит! Ты мне бессовестно лгала?!

- Фьерра Лио-о-она, я говори-ила правду, - послышалось жалобное нытьё, которое могло растрогать кого угодно, - я обрадовалась, когда металлическую пластину схватила, думала она золотая, а это – бронза…

Согласен, блестящую «игрушку» можно было принять за слиток, вот только отполирована она была нежной девичьей рукой. Для взрослого мужика – размер не тот. Впрочем, а мне-то какое до всего этого дело. Для разоблачения злодейки я и так сделал всё и даже больше.

- Я вам ни разу не соврала, а вы всё равно не верите-ы-ы-ы!

Судя по Ниагарскому водопаду, хлынувшему из глаз упавшей перед баронессой на колени и самозабвенно рыдающей разбойницей, через пару минут всем сидящим в карете понадобятся калоши, иначе они непременно замочат ноги.

- И что теперь с ней делать? А, Шэрх?

Это он что, у меня спрашивает? Я удивлённо уставился на сержанта.

- А чего ты у меня спрашиваешь? Вот, есть… этот самый… эл Тортус, - при этих словах толстяк поморщился, как будто целиком разжевал и проглотил кислый лимон, но ничего не сказал, - представитель барона. Рядом – фьерра Лиона, его дочь, а вот - жена эла. Пусть они с этим и разбираются. Судить и рядить – удел благородных!

- И то верно, - облегчённо вздохнул воин.

Тортус тут же надул щёки, дабы подчеркнуть значимость момента, его тощая остроносая жена Элалия, выпрямила спину так, будто лом проглотила. Лиона ещё строже сдвинула бровки, а притихшая на время нашей беседы Сорэна… или как её там… зарыдала с новыми силами ещё горестней.

А я наконец опустил оглоблю.