Хрипящий все сильнее, от вдавившихся в гортань сильно увеличившихся наростов, Схирем задрожал всем телом. Прошедшая битва сильно ослабила его и он уже с трудом цеплялся когтями за зависшую над пропастью пластину. Тем не менее, злость на собратьев заставляла его продолжать рассказ, словно он давно хотел выговориться, но учитывая необходимость скрывать свою истинную личину, до сего дня подобное было невозможно:
- Эти дураки, обуянные страхом, предложили немыслимое, уничтожить древние машины, а зная, что моя госпожа на это не согласится, приказали лишить меня жизни, едва я пересеку врата Кхидрина. Спасибо Раху, чье заклятие, из-за его личного желания прикончить меня, сработало слишком рано. Я остался цел и невредим, а сам анархомаг оказался изгнан из полиса за свою оплошность. К счастью, Воющие Ведьмы просчитались, несогласных с ними оказалось намного больше. Это стало для них неприятной неожиданностью, ведь они так и не смогли понять простой вещи, которая была очевидна многим, поднявшим против них оружие. Хроногресс ныне вовсе не то спасение мира, которое некогда создавали Миклагард с учениками, но колыбель для избранных некромантов. Тех, чьи силы уже вышли за пределы способностей простых смертных и которым остался последний шаг в вечность, тех кому надлежит стать личами и возглавить армии нежити. А это значит, что руины Чаарифа - настоящая сокровищница Эфира. Впитав силу и знания темных владык, зреющих здесь, словно бабочки в коконе, мы смогли бы поглотить энергию, собранную древней машиной, в момент, когда та низвергнет свою ярость на Небесные Горы!
- И тогда вы сможете захватить весь мир. - начав догадываться, к чему клонит Схирем, закончил за него Вик.
- Да, но не Кеплер. Зачем нам этот проклятый, гниющий труп? В умелых руках, с такой силой и знаниями, можно было бы сотворить невероятное, сбросить ярмо проклятых некромантов, коих с каждым годом все больше, и наконец занять достойное место в мироздании. Перестать быть землей, куда стекаются отбросы всех прочих реальностей и начать захватывать иные миры самим! Некромантия, тайны Пандемония, скрепы шестисот шестидесяти шести грехов, Бездна, течения Изначального Эфира, магия Крови и десятки иных высших школ, позволяющих управлять самой сутью магии, не говоря уже об учениях сотен иных стихий. Все это подвластно нам! Но мы продолжаем, будто черви, возиться на останках погибшего Кеплера, вместо того, чтобы открыть великие врата и завоевать себе новый дом!
На этот раз даже Ялазар оторвался от пристального разглядывания потолка, воззрившись на изменившегося колдуна. Тот настолько вошел в раж, рассказывая о планах, которые уже видимо давно строил, что даже стал пританцовывать, переминаясь с лапы на лапу. Стало ясно, Схирем жил этой мечтой если не большую часть жизни, то последние десятилетия точно.
- Бесчисленные вселенные, чьи обитатели будут просто не в силах противостоять той мощи, которую мы принесём с собой, только и ждут, чтобы пасть к нашим ногам. Я, ты Вик, ты Ялазар и даже ты, слуга Апостола Бродячего Ужаса, можем стать правителями, богами девственно чистых, молодых миров, вместо того, чтобы каждый день здесь пытаться перегрызть друг другу глотки. Только вдумайтесь в это!
В эту секунду Викариан, как наяву, представил Вардему, в которую вторгаются несметные орды чудовищных аберраций, големов и прочих монстров, ведомых темными колдунами, закаленными в бесчисленных войнах друг с другом. Как они превращают её прекрасные луга с лесами в пепел, а светлые, наполненные смехом и радостью города, в заполненные изуродованными трупами руины. От подобного видения ком подкатил к горлу. Он с пугающей ясностью понял, что весь его страх перед Агонисом, все его желание поквитаться с Ульфом за погибшую семью померкли перед абсолютной необходимостью остановить чудовище, с которым он сейчас общался. Причем не только его, но и все прочие порождения Плачущей Богини, ибо Схирем был лишь одним из её жрецов, а за двадцать прошедших лет с момента нахождения темного тома Века Ночи, та вполне была способна отправить своих слуг во все концы мира с аналогичной целью.
А не могла ли тень, которая напала на Силику, быть не их с Ялазаром виной, а одним из таких вот "покорителей новых земель", о которых говорил колдун, ещё до Праздника Чистых Небес? И пока Схирем лишь мечтал об этом, тот незнакомец с черным мечом уже сумел вырваться за пределы Кеплера!? Ведь прошло уже много лет. Как они знали, Воющие Ведьмы не сумели убить всех, кто не принял их сторону, а значит, у ренегатов было вдосталь времени, чтобы использовать полученные знания в своих целях. Разумеется, это было не более, чем нашёптанная страхом паническая мысль, но даже от мысли, будто подобное возможно, становилось не по себе.
- Но ты собираешь силу для своей госпожи, ведь так? - с трудом процедил Вик. Его разум постоянно норовил соскользнуть в круговорот паники, не в силах придумать, как они могут остановить Схирема и потому просто пытался, как мог, тянуть время, связывая уже почти окончившего свою трапезу колдуна разговором. - Выходит, ты всего лишь сосуд, что будучи опустошен, останется здесь, в то время, как она сама покинет Кеплер?
Опухшая покрасневшая голова, стиснутая со всех сторон разросшимися пластинами брони, уже почти не могла говорить, словно рыба, хватающая воздух, лишь открывала и закрывала узкую щель рта. Кости черепа, казалось, вот-вот лопнут, избавив тварь от последних остатков былого облика:
- Ты, отринувший благодать богини, не понял прежде, не поймешь и теперь, почему я буду верен моей прекрасной госпоже до конца. Даже слушая меня, ты не слышишь, но цепляешься за свою жалкую мясную оболочку. Однако, страж Первого Зала, что был создан противостоять истинному злу, напал именно на вас, а не на меня.
Большего он сказать не успел, когда Ялазар внезапно рванул Вика за шиворот, отбрасывая назад и резко поджимая к потолку щит. Повелитель костей, хоть и заинтересовался разглагольствованиями колдуна, но к счастью не утратил бдительности. А потому, когда острое лезвие блеснуло в темноте, опускаясь на голову его товарищу, он среагировал молниеносно. Железное дерево украсилось новой засечкой, но без труда выдержало удар. Тогда же, следом за мечом, на него рухнула громоздкая тень.
Крепко державший щит Ялазар не выпустил его и на этот раз, но от новой тяжести его ноги подогнулись и он припал на колено, в ту же секунду из темноты, где все это время сливаясь с мраком, стоял Торунг, выпорхнули два белых росчерка. Они заставили напавшего сделать резкий взмах оружием, на лету перерубая древки костяные стрел. К счастью, этого оказалось достаточно, чтобы скинуть незваного гостя.