пока окончательно не успокоились. Мария, решив сменить тему, нарушила молчание:
– Так что ты предлагаешь насчёт наших… хм, соперниц? – улыбнулась она, слегка потормошив подругу. Та встрепенулась, сбрасывая с себя оцепенение, и на глазах снова превратилась во взрослую женщину, готовую ко всем жизненным перипетиям. Заплаканная девочка-подросток бесследно исчезла.
– Прежде всего я хочу узнать о них всё что можно! – заявила та. – Как их зовут, кто они, и их настоящее отношение к нему. А потом уже будет ясно что можно сделать.
Мария подумала и согласилась:
– Да, верно… Надо же нам знать кто хочет отнять нашего Гюнтера? – со смехом спросила она – У меня есть один знакомый в гестапо, я попрошу его узнать о них подробнее.
Ребекка улыбнулась и внезапно накинулась на неё, щекоча подмышками. Похоже, девочка-подросток снова вернулась… От неожиданности, Мария взвизгнула и, забыв свою аристократичную маску, вскочила и побежала за хохочущей подругой, которая обогнула стол чтобы спрятаться от неё.
– Ах ты, зараза! Ты же знаешь что я боюсь щекотки! – крикнула баронесса, прикидывая как бы добраться до этой несносной особы, которая в свои почти сорок ведёт себя как школьница.
– Конечно, знаю! – ответила та, бдительно следя за ней. – Поэтому и защекотала!
– А ещё подруга, называется! – пожаловалась баронесса, забыв про кипу документов, ожидающих её внимания. – Ну, держись у меня! – и рванулась в обход..
Все печальные и грустные мысли бесследно исчезли, оставив вместо себя лишь смех и весёлое настроение, что и требовалось обеим.
Берлин.
2 мая 1940 года. День.
Аннелиза Хаммерштайн (бывшая Бломфельд).
Вместе с Катариной они, под ручку, неторопливо прогуливались по парку Тиргартен, наслаждаясь прекрасным, солнечным днём. Деревья и кусты бурно зеленели, придавая воздуху насыщенный аромат, которым хотелось дышать каждое мгновение. Лёгкий ветерок нежно ласкал лицо, руки и ноги под тонким платьем, иногда шаловливо пытаясь задрать подол. Её сын Роланд не захотел идти в парк, решив остаться дома, играя в игрушки.
– Ну вот, милая, мы теперь, как бы, его жёны… – усмехнулась Катарина, кинув на неё взгляд. – Как ты себя чувствуешь в таком качестве?
Аннелиза весело улыбнулась:
– Уж точно получше чем когда была официально замужем за Мартином! Ощущения совсем другие! Нет, ты не думай, я всё понимаю… с точки зрения общества мы с тобой сейчас просто… просто его любовницы… – нашла она наиболее подходящее слово. – Но меня, почему-то, это никак не огорчает. Странно, правда?
– Да нет… – пожала плечами её подруга. – Наверное, потому что главное – быть рядом с любимым человеком. А есть отметка в паспорте или нет это уже вторично. Ты же отлично знаешь, что штамп вовсе не гарантирует тебе любовь… Только привилегию носить кольцо на пальце, вызывая зависть тех у кого его нет. Вот и всё.
– Ты права! – согласилась Аннелиза, поглядывая по сторонам. – Но, знаешь что… я нисколько не ревную к тебе. Хотя, по идее, должна же, верно?
– Я думала над этим… – подхватила Катарина. – Меня это удивило, ведь я тоже не чувствую в тебе соперницу. Наверное, потому что мы с тобой не две хищницы, которые готовы рвать добычу друг у друга, а… хм… скорее, две равные половинки одного целого… Нет, не так… – поправилась она, с досадой тряхнув головой. – Вот представь… Ты же знаешь как выглядит знак автомобиля "Мерседес"?
– Конечно, знаю… – удивлённо пожала плечами Аннелиза, гадая такому странному повороту разговора. – Но при чём тут это?
– А при том! – пояснила подруга. – Там три луча на равном расстоянии друг от друга. И вот это мы и есть, понимаешь? Я, ты и Гюнтер… Три части одного целого!
Аннелиза удивилась и даже остановилась от такого сравнения Катарины. Но внезапно поняла её мысль. А ведь верно! Если смотреть с такого ракурса то всё сходится! Какая, всё-таки, она умница!
– Ты права, Катарина! – рассмеялась она, снова двинувшись по дорожке. – Хотя сравнение ты выбрала весьма своеобразное..
– Что первое в голову пришло то и сказала! – расхохоталась в ответ подруга. – Зато теперь понятнее стало почему мы не ревнуем друг к дружке. И это мне нравится… Я бы очень не хотела терять такую подругу как ты, Аннелиза. Даже из-за Гюнтера.
– Ты прямо прочитала мои мысли! – воскликнула женщина, шутливо хлопнув её по плечу. – Хорошая подруга дороже золота!
– Это точно! Полностью согласна, дорогая! – ответила Катарина. – А уж как радовался Роланд..
– Да, теперь он считает Гюнтера папой… Мне немного непривычно от этого но, одновременно, я радуюсь за него… Уверена, отец из Гюнтера выйдет замечательный! – размечталась Аннелиза, вспоминая последнее свидание с ним.
– Очень надеюсь что с ним всё будет в порядке и он вернётся к нам! – уже без улыбки сказала Катарина, тем самым вернув Аннелизу с небес на землю.
– Я тоже беспокоюсь за него… – призналась она. – Но Гюнтер был так уверен в себе на вокзале… Словно знал что всё обойдётся. Как только он напишет нам свой адрес то сразу отправим ему письмо.
– Само собой! Это обязательно! – поддержала Катарина и вдруг резко сменила тему: – Я и подумать не могла что его придёт проводить столько разных… дамочек. Непостижимо, откуда они все взялись?
– Да, я тоже заметила! – вздохнула Аннелиза, поворачивая к выходу из парка. – Причём, одну из них я знаю… Это баронесса фон Мантойфель, она была нашей соседкой по дому, ещё до пожара. Правда, мы с ней почти не виделись..
– Это та важная особа в красивом, модном платье? – спросила подруга, слегка наморщив брови. – С ней, вроде бы, была ещё одна женщина и три молодые девушки?
– Да, это она и три её дочери… – подтвердила женщина. – Он спас их до того как вернулся за мной. Теперь, они, видимо, общаются иногда..
– Если у них к Гюнтеру не праздный интерес то дело плохо… – озабоченно сказала Катарина. – Я смотрела на них и, кажется, эта баронесса явно заинтересовалась им.
– Будем надеяться что ты ошибаешься, Катарина! – ответила Аннелиза, пытаясь отбросить неясные подозрения. – Впрочем, там и других хватало.
– Ты права, их слишком много. Надо что-то делать! –