Может быть…
Но Мия сюда не вернется. Даже случись нечто серьезное… нет, не сможет. Для нее здесь уже жизни не будет.
Странно, в городе она частенько тосковала о том, как жила дома. О маме, о папе, о том, как ей на ночь причесывали волосы, как пели за окном птицы, как пахли цветы на лугах…
Сейчас она понимала: воспоминания всегда с ней. И останутся навечно. А вот жить ими уже нельзя. Надо идти дальше, прокладывать новые дороги, строить новые дома…
Детство осталось где-то там, за спиной, и его уже не вернешь…
– Поедем, дядя?
– Поедем, Мия.
Джакомо посмотрел на решительное лицо племянницы. Да, все так. Мия пришла к тому же решению, что и он сам. Пусть прошлое останется прошлым, а будущее…
Его никто не знает, но оно – будет. И это главное.
* * *Изменилось многое.
Изменился двор – теперь чистенький, едва ли не вылизанный.
Изменился сам дом. Конечно, многое сделать было нельзя, но стены побелили, ставни покрасили…
Не изменился Герин, который в восторге лаял и прыгал вокруг Мии. Потом попробовал поставить ей лапы на плечи и, конечно, свалил легонькую девушку. Ну и ладно…
И вовсе она не плачет, это просто пыль.
Джакомо тем временем общался с управляющим.
Ньор Маттиа Димартино свои обязанности выполнял на совесть, но с черепахи шерсти не настрижешь. Увы. Денег с Феретти получить не удастся, ни в этом году, ни в следующем, а по-хорошему так и еще бы лет пять арендаторов и крестьян не трогать, пусть отдохнут. Последнее ведь забирали…
Хоть и земля хорошая, плодородная, и оливки в Феретти замечательные, но люди с голоду пухли.
А оливковое масло делать?
Про это никто и не вспоминал.
Мия задумалась. Шкатулки с побрякушками эданны Вакка грели ей душу. Так, может…
– Ньор Маттиа, вы вообще в этом деле разбираетесь?
– Иначе не говорил бы, дана Феретти, – с достоинством парировал управляющий. – За каждый сольди могу отчитаться. Да у вас раньше масло и делали, просто потом забросили.
– Вроде как при дедушке несколько лет было неурожайных, потом пожар случился, а денег восстанавливать производство не было, – пробормотала Мия.
– Именно так, – кивнул Джакомо. – Отец наш, не тем будь помянут, вообще к делам способностей не имел. Только баб валял… гхм. Так, ты этого не слышала.
– Даже и не слушала, – отмахнулась Мия. – Дядя, а восстановить это можно? Там, бочки, пресс… что еще надо?
– Помещение, – задумался дан Джакомо. – Деревья… само сырье. Несколько лет производство все равно в убыток работать будет, но это смотреть надо…
– А мы можем посмотреть и подумать?
– Мия, а до того ли? Дом чинить надо, рухнет ведь скоро. В стенах трещины – палец просунуть можно.
– До того, – жестко ответила девушка. – Феретти должно приносить доход, а не висеть камнем на шее у брата. Давайте подумаем насчет оливок, если надо – посадим деревья…
– Надо смотреть, – кивнул управляющий. – Оливки как раз собирают где-то с ноября по февраль… лучшее масло вообще получается из смеси зеленых, полуспелых и спелых плодов.
– То есть кому и чем собирать, где хранить… по крайней мере, зерно уже уберут, и можно будет нанять крестьян на сбор оливок, – кивнула Мия.
Опять же и люди заработают.
– Мне кажется или старое оборудование осталось? – пробормотал Джакомо.
– А пожар?
– Мия, что может сгореть в гранитных жерновах? Или в прессе?
Действительно, что?
Целы были и жернова, и пресс – и то поди их утащи! Там такие каменюки…
Оливки сначала превращали в кашицу жерновами, потом прессом отжимали масло, потом по-простому отстаивали получившееся масло, сливали воду…
Сейчас уж, может, и еще что придумали, поинтереснее.
Оливковые деревья тоже…
Посадить дерево можно сейчас. А вот плоды с него получить… иногда и до двадцати лет доходит.
По счастью, старые деревья были целы.
Урожай, неурожай…
Когда накрылось собственное производство, отец Пьетро и Джакомо просто разрешил собирать оливки крестьянам. Часть их он продавал… купцы приезжали.
Ньор Димартино урожай тоже собрал, но продавать не спешил. Решил сначала поговорить с хозяевами.
Получалось вполне интересно. Старые деревья были живы, давали неплохой урожай, новые можно посадить – и постепенно начать производить масло. Сначала для себя, а потом уж можно и на рынок с ним выходить.
Мия решила, что надо попробовать.
– Я поговорю с Лоренцо, посмотрим, сколько мы сможем выделить.
И подумала, что у нее еще есть бумажки ростовщика. Тоже деньги… почему бы и не вложить их в Феретти? У Серены и Джулии приданое постепенно набирается, а ей… ей и не надо. Кто ее замуж возьмет, она же метаморф.
Пусть будет Феретти.
* * *Спустя почти неделю Джакомо и Мия увозили с собой большие списки всего необходимого. Что-то можно было заказать на месте, что-то купить в городе…
Но в целом – почему бы и нет? Поместье должно приносить доход, и не только от арендаторов. А деньги надо вкладывать в дело.
Мия вообще отнеслась к этому достаточно легко. Она же не трудом их зарабатывала, считай, на дурачка досталось, вот и уходило просто. Пусть будет оливковое масло. Пусть у Феретти будет доход.
Пусть в доме ее детства все будет хорошо. Даже если она туда и не вернется…
Адриенна (столица)
Когда Филиппо Третий прочитал письмо дана Рокко…
Смесь ярости и радости, вот так можно описать чувства его величества.
С одной стороны… дан Рокко описал, что именно произошло с убийцей. И Филиппо радостно потирал руки.
Адриенна действительно Сибеллин. Об этом свидетельствует все, от ее внешности до роз. От состояния самого дана Рокко (которого в столице весной бы уже на погост отнесли) до случившегося с убийцей. Последнему поделом, но…
Филиппо был умен и образован. Сволочи такими тоже бывают, это им серьезно помогает преуспевать в жизни. И хроники династии Сибеллинов он читал.
Слышал о проклятии королевской крови.
Там было примерно так. Если честь по чести вызвать на поединок – дерись, сколько влезет, побеждай, убивай. Наказания не последует.
А если ты собираешься напасть, причинить вред…
Прости, тебя предупреждали. Просто сгоришь от проказы. Быстротекущей или вялотекущей, в зависимости от ситуации.
Убийца, видимо, пролил королевскую кровь – и был наказан, мгновенно и жестоко.
И его, Филиппо Третьего, намеревались лишить этого сокровища!
Способа снять проклятие с его личной династии? С королевства?!
Ярость поднималась ураганом, вздымалась штормовой волной, выжигала душу лесным пожаром.
Осьминог, говорите?
Его величество совершенно плебейски обожал осьминогов, которых мариновали и поджаривали на вертеле. Кажется, настало время добавить в свою коллекцию еще одну зверушку?
* * *Грязный квартал стонал и рыдал.
Его величество не разменивался на всякую ерунду вроде стражи, вот еще не хватало! Он попросту ввел в столицу войска, а с моря нацелил на Квартал корабли. И приказал хватать всех, кто попробует вырваться.
А сопротивляться будут – убивать без жалости.
И солдаты пошли через Квартал.
Женщин и детей, правда, старались не трогать. Ну, разве что юбку кому из баб задрать, но и то командир за такое взгреть может. Так что сильно не связывались.
Да и его величество распорядился – найти Осьминога. Ему лично предоставить живым.
Остальных… по ситуации. Попадутся – допросить. Разобраться, потом задержать до выяснения.
Над Грязным кварталом повисли стон и вой.
* * *Осьминог долгих сборов не любил.
Роскошь, конечно, жаль, ну да ладно, денег у него хватает, на бобах не останется. Прихватить кое-какие документы из тайника – и в потайной ход.
Его люди?
Какие еще «его люди»? Это не люди, это мразь помоечная, отребье и гнилье! Плесень перемойная, он таких где хочешь нагребет…
![ВКОНТАКТЕ Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/uploads/1736508568_vk_compact.webp)