Читать интересную книгу Зерно жизни - Дмитрий Хван

Глава 7

Байкал, посёлок Новоземельский, конец ноября.

В Прибайкалье ожидаемо пришла зима, ночью уже здорово морозило, покрывая лужи льдом, сковывая землю до цементной твёрдости. Зимнего обмундирования на всех не хватало, поэтому что-то носили по очереди, а где-то выручала меховая одежда тунгусов, которые регулярно приносили её в посёлок. А этим утром зима окончательно вступила в свои права - наконец выпал снег, лёгший за ночь ослепительно белым ковром. От снега и яркого солнца с непривычки слезились глаза, так что некоторых счастливых обладателей солнцезащитных очков затерроризировали желающие их поносить. Поселковые, ходившие в становище тунгусов, играли с веселящимися в снегу детьми, которые, звонко смеясь, норовили засветить этим гогочащим бородатым дядькам снежком по шапке. Даже профессор Радек присоединился к всеобщему веселью, полностью извалявшись в снегу и, лишь взмокнув от непривычки, заковылял в избу сушить одежду.

А вот по обыкновению жизнерадостная хохотушка Лена Мышкина, биолог из Уфы, в этот день чувствовала себя не вполне комфортно. С утра у неё всё валилось из рук, напала какая-то апатия, хотелось спать и никого не слышать и не видеть.

- Ленка, ну ты чего? - её подружка Катя, получив в спину очередной снежок от заверещавшего от такой удачи маленького эвенка, толкнула её в бок.

- Ой, Кать. Подташнивает меня что-то, пойду лучше полежу - протянула Лена.

- Опа-на. А не Ярославчик ли это постарался? Пойдём-ка, провожу до избы.

Там же, в избе, застали и Марину Бельскую. Она, как обычно, пригорюнившись, сидела на лавке у тёплой печи, теребя завязки на шарфе.

- Марин, а ты чего тут сидишь? Сходила бы прогуляться! - Воскликнула Катя.

- Мариша, ну ты опять? У всех такая ситуация!

В последнее время тоска Марины по оставленной в Протвино дочке и муже грозила перейти на следующий этап, опасалась Тимофеева, где недалеко и до суицидных мыслей.

- Чего я опять?! Тебе проще, у тебя детей нет, - пробубнила Марина.

- А вот у Ленки, по-моему, будут, - ответила Катя.

- Чего? Да вы что! Ну какие тут дети? Лена, ты с ума сошла, реально. Тут же ничего нет - ни памперсов, не кашки. Лес вокруг, да медведи в них.

- Мы ещё ни одного медведя не видели! - Леночка решила хоть в чём-то опровергнуть говорящую вроде правильные вещи Марину.

- Ладно, ты молодая, а Петренко-то куда смотрел, взрослый мужик!

- Ну ладно, Марина, хватит уже. Абортов тут тоже не сделать, да и мерзкое это дело, ты лучше, как рожавшая, возьми над Ленкой шефство, - предложила Катя.

- Да ну вас! - выронила Марина.

- Катя, ты сама с Фёдором зажигаешь! - обиженным голосом брякнула Лена

- Она не обрюхатилась, в отличие от некоторых! - выпалила Марина.

Ленка вспыхнула и обиделась, покачиваясь, она отошла к застеленному тряпьём топчану и легла, отвернувшись к бревенчатой стене. Катя укоризненно посмотрела на Марину, та, неожиданно показала ей язык и подошла к Ленке, присела на топчан и обняла девчонку за худенькие плечи.

Смирнов, в сопровождении сержанта Васина, эдакого местного Илюши Муромца, тоже пришёл посмотреть на веселящихся людей, встретив у ворот запыхавшегося Радека. Похлопав учёного по спине, он посоветовал быть ему осторожнее, возраст таки. На что получил ответ в стиле 'самим не хворать'. Усмехнувшись, он хотел продолжить путь, как перед ним возник Хатысма -вождь недавно пришедшего под покровительство поселковых тунгусского кочевья. С ним были двое его сыновей и сын Алгурчи - тунгуса из разгромленного белореченскими кочевья Тутумэ.

Хатысма что-то произнёс нараспев с неизменной подобострастной улыбочкой, Огирэ перевёл.

- Хатысма говорит, что он очень сильно опечален тем, что ты не пускаешь его жить за стену. Говорит, что он тоже хочет жить в доме.

- Ишь ты, какой шустрый, - прошипел сержант.

- Акира, скажи ему что он с женой пускай приходит, но без оружия, - ответил вождю Смирнов.

Огирэ перевёл, Хатысма заметно оскорбился и снова заговорил.

- Он говорит, что его надо пустить с семьёй, у него четыре сына и четыре жены, у сыновей есть жёны, а у них - дети. А без оружия орочоны не ходят.

- Ну, нет - так нет, что же делать, - Смирнов хотел было обойти тунгусов, чтобы продолжить путь, как вождь что-то ещё ласково произнёс.

Смирнов вопросительно посмотрел на Огирэ. Тот сказал что Хатысма говорит о том, что там с друзьями не поступают. Смирнов удручённо переглянулся с Васиным.

- Пойдём-ка Олег, к Петренко. Поговорить надо. Закрывайте ворота, парни! - Скомандовал полковник двум морпехам на воротах.

- Олег, возьми ребят и идите к нашим, смотри там за обстановкой. Что-то мне этот весельчак не нравится уже. А я с майором обмозгую это дело.

Смирнов уже направлялся к Петренко, когда с крыльца своей избы его окликнул Радек, уже переодетый в сухую куртку.

- Андрей Валентинович! Постойте! - Радек подошёл к полковнику.

- Андрей Валентинович, вы не замечаете, что этот туземный вождь довольно… э-э, странен?

- В смысле, Николай Валентинович?

- Лично мне он не нравится, может это и несколько нетолерантно, но он мне кажется каким-то мутным. Он ходит с таким злым выражением лица, а когда видит кого-то из солдат - то сразу напяливает свою дурацкую улыбочку!

- И что вы думаете?

- А то, что он что-то задумал!

- Хм, Николай Валентинович, буквально несколько минут назад я подумал тоже самое. Он тут в лагерь просится пожить, с семьёй. А семья у него большая.

- Вот-вот, сейчас он сюда вселится, а потом? Что будет потом?

- Так, господин профессор…

- Я предпочитаю товарищ, - ухмыльнулся Радек.

- Хорошо, товарищ профессор. Короче, мы с Петренко пообщаемся и подумаем, что делать.

- Вы меня поставите в известность, Андрей?

- Конечно, Николай, я вам сообщу наши оргвыводы, - Смирнов улыбнулся и продолжил свой путь.

Оказалось, Петренко и сам приметил маски Хатысмы, сначала он их списывал на восточный менталитет тунгуса. Потом перестал, уж больно нехороши были молнии, метаемые из-под густых бровей вождя. К тому же он довольно плотоядно засматривался на женщин экспедиции, особенно к худенькой и невысокой Мышкиной, которая так стала дорога для самого Петренко.

Поэтому он даже обрадовался разговору со Смирновым и сразу высказал свои подозрения на этот счёт. Мужики в итоге решили допросить вождя, но незаметно для его кочевья. Но сначала надо было изолировать тунгуса Алгурчи, который, собственно и привёл сюда Хатысму. Тунгуса взяли под белы рученьки ошивавшегося недалеко от частокола на полпути к чумам. Позже нашли и его парнишку, играющего с детьми в становище тунгусов. Обоих привели в избу к Смирнову. Сержант Васин своей лапищей мягко усадил побледневшего Алгурчи на лавку и встал молчаливой громадой за его плечами.

- Ну, рассказывай нам, дорогой друг Алгурчи, кого ты нам привёл?

Тот кинул тревожный взгляд на сына, который тихо перевёл ему вопрос. Алгурчи сглотнул и уставился в дощатый пол. Пауза затягивалась, Алгурчи покраснел как рак, но упорно продолжал соблюдать тишину. Внезапно Петренко треснул по лавке кулаком и заорал на тунгуса.

- Что ты теперь молчишь, засранец?! Чего вы там задумали? Хочешь, мы ещё раз вас перестреляем, как курей? Отвечай, кого привёл и чего задумали!

Алгурчи инстинктивно отбросило к брёвнам стены, Огирэ сидел, не шелохнувшись, только побледнел и закусил губу.

- Переводи, - негромко сказал Огирэ Смирнов. Тот заговорил, не глядя на отца.

Тунгус слушал сына с каменеющим лицом и, когда тот закончил, Алгурчи уронил голову на грудь и разрыдался. Петренко уже хотел было влепить ему пощёчину, но занесённую руку вовремя перехватил Смирнов.

- Не надо, Ярослав. При сыне-то, нехорошо это.

Алгурчи что-то спросил у сына, тот ответил целой тирадой, довольно импульсивно.

- Акира, пойми, мы не будем долго ждать, - Смирнов уже начал нервничать.

Огирэ кивнул, - Да, я понимаю, отец говорит, что его заставили провести кочевье Хатысмы поближе к вам, чтобы здесь Хатысма стал вашим кыштымом.

- Зачем?

- Захватить острог и отомстить за Тутумэ.

- Как он хотел захватить острог? Он что, не знает, как мы побили воинов этого Тутумэ, которые хотели убить нас, когда у нас и стен-то не было. Что они смогли? Ничего!

После короткого разговора с отцом, Огирэ продолжил.

- Он должен был войти в острог жить, а Немес…

- Кто?! Тот, о ком Бекетов говорил?

- Немес это бурятский князь, у которого Тутумэ и Хатысма были кыштымами. Вот он и должен будет напасть, когда Хатысма с сыновьями будет в остроге.

- Теперь всё ясно, - проговорил Смирнов, присел на лавку и вытер мокрый лоб, - Что-то жарковато натоплено.

- Когда он должен напасть? - Прокричал Петренко.

- Отец говорит, что сегодня ночью.

- О, чёрт!