и съеденной тушенки, жил тут как минимум три-четыре дня. Сильно закопченный чайник тоже говорит об этом. Кроме того, я сильно сомневаюсь, что дезертир при попытке покинуть расположение части умудрился прихватить с собой матрас, подушку, одеяло и прочее барахло, которое мы с тобой, Алексей Филиппович, тут наблюдаем.
– Так, может быть, их было несколько.
– Ты сам-то служил? – Зверев усмехнулся.
– Нет, – с долей плохо прикрытой обиды буркнул Ваньчин. – Просился. Письма с просьбами отправить меня на фронт трижды писал. Не взяли – а́стма у меня.
– Ты не обижайся, Филиппыч! Я же не хотел тебя обидеть. Просто для меня, как для военного человека, совершенно очевидно то, что одного дезертира в любой части тут же вычислят, а уж нескольких и подавно. К тому же все предметы здесь на одну персону рассчитаны. Так что не нужно нашим военным пропавших искать, а вот приглядеться к бойцам, сержантам и в особенности старшинам, которые на руку нечисты́, я полагаю, стоит. Ты сам погляди: одеяло, подушка, матрас – они же новые. Запылиться изрядно успели, но не вытертые и не рваные. То же самое и про чайник с котелком, и про кружку можно сказать. Значит, какой отсюда вывод?
– Какой?
– Говорю же, что кто-то из сержантов или старшин местного гвардейского полка наверняка нашему отшельнику все военное имущество и продукты поставлял… или продал. Откуда у простого солдата столько леденцов да тушенки?
– Согласен.
– А потому я и думаю, торгаш этот с имуществом дело имеет. Он либо ротный старшина, либо каптер. Вот кого бы я в первую очередь трясти начал. Глядишь, кто из этих торгашей расколется.
Ваньчин еще раз осветил все найденные в помещении предметы.
– Что ж, я с Трушиным поговорю.
– Вот и славно. А если выяснишь что, ты мне весточку передай. Я бы с удовольствием с нашим таинственным обитателем сего славного места пообщался. Чувствую я, что это он нашего здоровяка подстрелил.
Они поднялись наверх, и Зверев вдохнул чистый прохладный воздух июньской ночи. Однако, несмотря на прохладу и свежесть, Зверев снова почувствовал, что его клонит в сон.
Когда они подошли к кустам, он увидел светлый «ПАЗ‐653» с красными крестами на бортах. Санитары уже переложили тело на носилки и стали грузить его в «труповозку».
– Вот же каланча! Даже на носилках не убирается, – отметил один из санитаров.
– Да уж, немаленький блонди́нчик нам достался – метр девяносто, не меньше.
Зверев словно очнулся от дремы и бросился к носилкам.
– А ну, братцы, постойте!
Когда санитары остановились, Зверев откинул простыню и заглянул в лицо мертвеца. Эти приметы он где-то уже слышал: «метр девяносто три, вьющиеся светлые волосы».
– Есть что-нибудь острое? – спросил майор у первого санитара.
– Скальпель подойдет?
– Подойдет.
Когда санитары положили носилки на землю, один из них достал аптечку и вручил Звереву скальпель. Павел Васильевич аккуратно разрезал правый рукав мертвеца и оголил плечо.
– А ну-ка, Алексей Филиппыч, посвети! – попросил Ваньчина Зверев.
Когда тот направил на оголенную руку покойника луч фонаря, все увидели на ней ощетинившуюся кошачью морду, под которой были наколоты три заглавные буквы: «К.О.Т.».
Когда Павел Васильевич наконец-то добрался до улицы Гоголя, уже рассвело. Зверев отпустил машину и попросил передать дежурному, что раньше двенадцати не приедет, и велел его не беспокоить. После этого он поднялся к себе, разделся и плюхнулся в постель. Когда спустя несколько часов пронзительно зазвонил телефон, Зверев резко встал и снял трубку.
– Какого черта? Кто это?
– Василич, я так понимаю, ты меня потерял? – голос, который послышался на другом конце провода, Зверев тут же узнал.
– Ты знаешь, что я с тобой сделаю, когда до тебя доберусь?! Куда пропал? Почему не звонил?
– Не психуй, Пал Василич, – усмехаясь, ответил Костин. – Поначалу я пытался позвонить, но тебя на месте не было! А потом все навалилось…
– Что там на тебя навалилось, черт ты полосатый?!
– При встрече расскажу! Жду тебя через час в пивном баре «Клешня» на Коммунальной, – ответил Веня и повесил трубку.
Зверев выругался и грохнул трубку о рычаг так, что едва не разбил телефонный аппарат.
Часть 4
Эдичка
Глава первая
Пивной бар «Клешня» находился на перекрестке улиц Коммунальной и Юбилейной, и, так как время позволяло, Зверев решил пройтись до бара пешком. Дорога заняла у него не больше сорока минут. Когда он подошел к «Клешне», почувствовал, что немного запыхался.
«Нужно поменьше курить», – подумал Зверев, входя в здание бара.
Мраморные полы, подвесные люстры, роскошная веерная пальма у окна – до сего дня Павел Васильевич ни разу не посещал данного заведения, но слышал о нем многое. Этот бар совершенно не походил на большинство пивнушек Пскова, где посетители толпились у стоек, орали, курили и пили из плохо вымытых кружек дешевое разбавленное пиво и непременно доливали в них «беленькую». Бар был элитным.
Меню в «Клешне» не отличалось особым разнообразием, зато вареные раки здесь всегда отличались свежестью и были довольно внушительных размеров. Кроме того, сюда регулярно завозили «Рижское», что не могло не радовать изысканных клиентов. Кружка пива стоила семь рублей тридцать копеек, так что цены в «Клешне» были не намного меньше ресторанных. Несмотря на то что «Клешня» все-таки именовалась пивным баром, ее завсегдатаями в основном являлись интеллигенты: научные работники, поэты и музыканты, а так же руководители различного ранга и партийные деятели. Драк и карманных краж здесь, как правило, не случалось, что, в первую очередь, было обосновано еще и тем, что водку посетителям заведения не подавали.
За стойкой скучала довольно приятная женщина средних лет в чистом голубом халате с распахнутым воротом. Так как время было раннее и заведение только что открылось, посетителей было немного и большинство столиков пустовало. Немало удивленный тем, что Костин назначил ему встречу в столь необычном для него месте, Павел Васильевич окинул взором помещение. Он не увидел Вени и подошел к стойке. Стоявшая за прилавком буфетчица тут же оживилась.
– Павел Васильевич, если не ошибаюсь?
Зверев был слегка удивлен.
– Откуда вы меня знаете?
Женщина улыбнулась и учтиво склонила голову.
– Я вас не знаю, но вас мне описали. Ваши друзья ожидают вас в зале для особо важных гостей. Пройдите вон туда, – и женщина указала на зашторенную красным бархатом нишу.
Зверев зашел за портьеру и увидел небольшой круглый стол, на котором стояла огромная тарелка с раками и несколько кружек с пенным напитком. За столом сидел Веня в синей рубашке с коротким рукавом и коротко