елейным тоном спросила демоница.
— Зови Егором. И сними с меня кандалы, желательно понежнее, — протянул я запястья, проверяя действенность своих приказов.
Демоница засунула когти ладоней в щель одного браслета, напряглась и сломала замок. Потом так же поступила с другим. Жаль, что после такого восстановить кандалы будет невозможно — хотелось бы надеть на Григория и дождаться полиции. Ничего, у охраны должен быть запас.
Глава 13
Заражённый всё ещё рычал, колотил в решётку, но за последние полчаса я впервые обратил внимание на эти досадные звуки.
— Обездвижь его, — приказал я, проверяя верность демоницы.
Дьволица не стала ломать комедию и играться: едва я договорил, как в когтистой ладони возник огненный шар размером с футбольный мяч. Короткий замах, полет, и фаербол врезается в ноги заражённого.
Я бросился в сторону и, едва успел лечь ногами к взрыву, как раздался громкий хлопок, спину обдало жаром. Зараженный рухнул: от его ног мало что осталось. Огонь обволок оставшиеся культяпки.
— Впечатляет... Но в следующий раз бей так, чтобы меня даже случайно не задело. А теперь — открой дверь.
Демоница будто ждала команды: сильное гибкое тело рванулось вперед, молниеносно пролетело два метра и врезалось в железную решетку двери. Металл заскрипел, погнулся, но демонице понадобилось ещё два удара берцев, чтобы сломать дверь.
— Есть какая-нибудь карта оружия?
— Нет, — лаконично ответила демоница. — У меня при себе три карты: серебряный огонь, золотой допрос и железная маскировка.
— А чего допрос выше по рангу?
— Люди не всегда идут на контакт с нами, знаешь ли, вот с миру по нитке, с клана по золотой карте допроса первопроходцам... Шучу. У некоторых из моих коллег — серебро, или иные ментальные карты, с помощью которых они вырывают знания.
— А другие карты не выделяют? — ухмыльнулся я, прикидывая, как ловчее разделать рычащего зараженного.
— А зачем мне другие? Своих сил хватает... Нет, если попадется обладатель интересной карты, я ее из пользователя вытащу, и наши этот инцидент замнут. Но я в вашем мире уже третий месяц, и карт, способных меня настолько заинтересовать, до сих пор не встречалось. А привязываться к определенной меди и дереву ради характеристик и "чтобы было" — глупо.
— Как скажешь...
"Глупо" ей. Это вас еще люди не гоняли — в первую неделю сражения демоны сменили свое мнение. Тогда еще не все солдаты умели сражаться, но кто умел — бился так отчаянно, что демоны усиливали себя даже деревом и бумагой. И не всегда помогало.
Я обошёл кругом покалеченное, обожжённое тело, и не придумал ничего лучше, чем скомандовать демонице держать запястья зараженного. Сам в это время свернул несчастному голову.
Возле тела появилось прозрачное и тусклое изображение карты, и я выругался. Знаю что сейчас произойдёт.
И верно: изображение просуществовало пару секунд, а после этого пошло трещинами и разлетелось. Значит, у человека была карта, но он её сжег потоком силы. Наверное, поэтому из него не стали делать качественную марионетку, а поместили охранять подвал. Надеюсь, неизвестный братишка, ты последней вспышкой хоть немного потрепал демона или его слугу, который пытался тебя спеленать.
Вы получаете новый уровень!
Я бы сейчас мог поразмышлять, насколько стал сильнее, но атмосфера не располагала к поглаживанию набухающего ЧСВ. Плечо, пальцы и лицо, опаленное пролетевшим мимо фаерболом, жутко болели. Держался я за счет напитанного энергией тела.
— Отлично... А теперь расскажи об охране этого места. Если знаешь о ней, разумеется.
— Да нет здесь почти никакой охраны. Обычный окраинный филиал, которым управляет один из нас, он же самый сильный пользователь. Вербует людей, накачивает их снотворным или иначе обездвиживает: душит до потери сознания или правильным ударом бьет в затылок. Дальше приезжает демон со специальной картой гнева и накачивает их планом — таких курьеров у нас всего трое, но я о них знаю лишь то, что они существуют. После заражения люди становятся совсем ручные, что угодно вам приказывай — сделаете.
Ага... Информация полезная, надо будет запомнить.
— Сможешь в одиночку всех здесь вынести? — поинтересовался я. Демоница выглядела крутой со своим... Девятым уровнем?! Одиннадцатый ведь был!
— Ну разумеется не могу! Раньше могла, но ты из меня море сил выкачал. Вытрахал и высушил — кажется, так у вас говорят?
— Ладно, тогда попробуем прорваться. Что здесь насчёт камер?
— Какие камеры, Егор? Здесь такие дела творятся, что в эти стены люди лишние не попадают, чтобы информация не дай бог никуда не утекла, а ты говоришь про камеры.
— Понял... Значит, непричастных людей в этих стенах нет. Это хорошо. Сколько всего человек в помещении?
— Не больше двадцати. Отделение окраинное, демон-управляющий — свежий, еще не наработал на большую свиту. Каждого планом не обработаешь, пропажи людей и массовые изменения в характерах вызывают ненужные вопросы, да и контролировать кучу миньонов с непривычки сложно — они входят в ярость и превращаются в такое, — кивнула Аишша на останки. — И начинают разносить все вокруг.
Надо будет поговорить с демоницей насчет всей известной ей информации, когда выберемся отсюда.
— Григорий здесь единственный демон?
— Да.
— Отлично! Для боя мне нужна боевая карта.
И надеюсь, что мое изменение карт ее не изменит под что-то нехорошее.
— Выходим вдвоём, — продолжал я, — ты идёшь первая, убиваешь всех заражённых и демонов по пути. Собираешь карты. Первую боевую даёшь мне, остальные оставляешь себе, пользуйся ими по ситуации. После зачистки разделим. Нужно как можно быстрее добраться до кабинета Григория, он на пятом этаже. Стекло там бронированное: не думаю, что оно надолго удержит демона, но и сразу броситься наружу он не должен. Делай, что хочешь: свети сиськами, молись своим демоническим богам, устрой из кабинета Григория филиал ада, в котором даже демоны не выживут, но убей его.
— Все остальные впадут в ярость. Демон — ключевая фигура, на которую завязывают заражённых.
— Ничего страшного. Наоборот, больше паники в обществе, больше внимания СМИ к вашим делам. Попробуй спокойно порабощать в таком хаосе... Кстати, будь осторожна: у его секретарши, или кто она ему, есть карта, связанная со скоростью.
— Поняла, — серьёзно кивнула демоница и неожиданно. — Поцелуемся? Ну, раз мы сейчас под огонь лезем и непонятно вообще, выживем ли.
— Пошла, — толкнул я ее в плечо. — На меня особо не рассчитывай. Я могу лишь по