– Но ведь, если я верно помню, в Царстве Света она тоже карается смертью? И официально её нет? Алекс жёлчно усмехнулся.
– Вот именно – официально! И всё же – торговля живым товаром и дурью процветает – правда, она ведётся в тайне и в основном за пределами королевства. Но корабли и торговые компании, перевалочные базы и аукционы – всё принадлежит нескольким людям в нашем Царстве Света. Вся паутина сходится здесь – и во главе стоят такие лица, что не по зубам ни мне, ни даже тебе, принц Фред.
– Объяснись, дружище, – процедил тот сквозь зубы. Вздохнув, баронет спросил.
– Навскидку – назовите мне трёх самых сильных, влиятельных и богатых людей в королевстве. Принц огляделся.
– Тут и думать нечего. Мой отец – король Карл. Старый граф Сивелл – дед Мальвы, и твой отец, барон Твидлих. Алекс смотрел на друга, и в глазах его была боль.
– Вот ты и назвал тех, кто стоит во главе этой грязной империи. Да – наше благополучие основано на золоте, вырученном за живой товар и дурманную траву! Мальва вскочила.
– Обвинение неслыханно! Он мягко посмотрел на молодую красавицу.
– Помнишь странную и нелепую гибель своего отца Франца, графа Сивелл? Он что-то проведал об этом и пытался бороться. Я много чего нарыл. Перехватывал курьеров и торговцев, допрашивал капитанов и банковских клерков – у меня на руках такие убойные документы и факты, что… – он горестно махнул рукой и, сгорбившись, сел прямо на ковёр.
– Да – мы дети и внуки тех, кто запятнал себя работорговлей и наркотой. И я не верю, что королевство, стоящее на такой грязи, долго проживёт. Потому-то, Фред, я и не верю, что ты будешь королём. И, чуть раскачиваясь на ковре, добавил медленно, негромко и по слогам:
– Не – ве – рю. Мальва расхохоталась. Она смеялась так долго и отчаянно, что на глазах её блеснули слёзы. Всхлипывая и задыхаясь, она никак не могла прийти в себя. И лишь стакан воды, заботливо подсунутый принцем, немного вернул её в спокойное состояние.
– О-ох, извините – слишком много всего обрушилось. Алекс, я хочу это всё видеть – своми глазами. Тот встал с ковра.
– Извольте – замок ле Мож, совсем рядом. Живущие в нём призраки надёжно хранят мои тайны. Поехали прямо сейчас? Когда все, переглянувшись, кивнули и встали, принц подал голос.
– Погодите. Алекс – почему ты не сказал мне? Как ты мог? В глазах того мелькнула горечь.
– Я стоял под дверью комнаты, где вы с Мальвой любили друг друга, и в отчаянии ломал рукоять шпаги. Прости, но я не хотел разрушать ваше счастье… Мальва подошла к нему. Посмотрела в глаза и слабо улыбнулась.
– Алекс, ты настоящий друг. Спасибо, – и, привстав на цыпочки, поцеловала его в щёку. – А теперь поехали. Фиона, милочка, в твоём арсенале магии есть что-нибудь от привидений? Вы не смейтесь, но я ужасно их боюсь…
Сотни лет стоял этот замок – красивый и горделивый, словно молодой рыцарь. Несколько раз его ремонтировали, пару раз брали приступом. Но не это опустошило его – изнутри, словно жар невидимой заразы, пришли ядовитые миазмы страшных и кровавых преступлений. И теперь в нём оставался только тлен. И всё же старый замок был ещё жив, если это странное скопище бестолково жалующихся на прошлые обиды призраков можно назвать жизнью… Бестелесная фигура старушки в домашнем чепце и накинутом на плечи платке тихо скользнула вдоль стены. Воровато оглянувшись, она извлекла из-под одежды пузырёк и капнула что-то в невидимый кувшин. Потёрла злорадно сухие старческие ладони, похихикала неслышно, и направилась в подвал. Однако здесь путь ей преградила полоса Силы, за которой жила настоящая жизнь и звенели молодые голоса. Потыкавшись в несокрушимую преграду, старушка горестно всплеснула руками, став на миг похожей на большую и толстую летучую мышь, и горестно завыла дурным голосом.
Прислушавшись на миг к раздавшемуся наверху вою, Фиона поморщилась. Сидя на старинном, так и норовящем развалиться трескучем стуле, она откинула с глаз пыльную рыжую прядь и продолжила читать. Закончив, задумалась ненадолго и огляделась.
– Мальва, допросные листы Садамских моряков у тебя? Та, сидя у самого окна, порылась в толстой папке у ног и передала ей кипу листов. А сама продолжила вчитываться в исписанные ровным почерком строки. Фред, более привычный к работе с документами, ворошил дела куда быстрее – не вникая в тонкости. Только схватывая основные моменты и молниеносно делая выводы. Берта с подавленным видом листала счета. За проданные головы, за доставленные кипы сушёной травки с Золотых островов, за вычеты с погибших при перевозке и перепродаже рабов. А сам Алекс валялся на принесённой сверху продавленной тахте у каменной стены и откровенно бездельничал – уж ему-то весь этот ворох бумаг был знаком. Лишь иногда отвечал на вопросы – где лежит то-то, и почему не проверили те или иные факты.
– И всё же что-то не сходится, – Фиона упрямо что-то искала, и никак не находила.
– Алекс, в этом ты уверен? – и она ткнула ему под нос лист с текстом и некими расчётами.
– Абсолютно. Хотя и понимаю едва ли треть, – ответил он и чихнул от пыли. В подвале было тихо и спокойно. У одной стены догнивали остатки стеллажей и пара больших бочек. У внешней, где толстая кладка стен была прорезана окнами, на столах и стульях были разложены бумаги, и там же находились Фред с Мальвой и Берта. А волшебница с комфортом расположилась посредине – подальше от сквозняков, как она сказала. И деловито работала при свете свего магического шара. Берта высунула нос из списка затрат на оборудование и обслуживание перевозящих живой товар кораблей и осведомилась.
– Кто-нибудь догадался захватить еду? Как ни странно – но аппетит у меня не пропал. Алекс с довольным смешком встал и вытащил из угла объёмистую, кожаную вьючную сумку, что снял со своего коня и принёс сюда с собой.
– Что бы вы без меня делали… – проворчал он и стал доставать содержимое. Берта заулыбалась – с блеском здорового аппетита в глазах, завидя такое богатство.
– Ох, Алекс – я тебя люблю! – и не стесняясь никого, обняла его за шею и поцеловала в губы. С сомнением она посмотрела на испачканные в пыли подвала и бумаг ладони, а затем, закрыв глаза, с нескрываемым наслаждением вытерла их о себя.
– Умм, какая прелесть! – застонала она, впившись в бутерброд с ветчиной, а другой рукой цапнув тугой хрусткий огурчик. Фиона проглотила свою долю едва заметив. А затем вздохнула, отбросила от себя кипу бумаг и с наслаждением потянулась.
– Всё. Нет больше мочи моей читать эту мерзость. Я и так верила тебе, злобный ты мой Алекс, а теперь – безоговорочно. Берта согласно закивала, а потом попыталась что-то возразить с набитым ртом. Затем затрясла головой, отняла у брата стакан недопитого вина и залпом запила свою еду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});