Читать интересную книгу Раскопай эту чертову могилу - Ричард Пратер

Теперь промолчал я.

— Ведь ты прихватил с собой целый грузовик копов, не так ли? — Казалось, он тщится прочесть мои мысли. — Не дурак же ты, чтобы брать меня в одиночку. Или все же дурак?

Я ухмыльнулся, но не обронил ни полсловечка.

Сейчас он лихорадочно прикидывает варианты: возможно, думает он, я пришел не один; но если я один и он сумеет одолеть меня, то выиграет, как минимум, несколько часов до того, как закон наложит на него свою лапу. А за эти часы он мог бы как следует спланировать защиту, связаться с адвокатами и даже сбежать из страны — в том случае, если обвинения и свидетельства против него окажутся неопровержимыми.

Мне удалось уловить момент, когда Черри принял решение; он слегка выпрямился и еще плотнее сжал губы. Сделав шаг в мою сторону, остановился и вопросительно уставился на мой револьвер.

На нем была рубашка без рукавов; нигде ничего не оттопыривалось — значит, он без оружия. Усмехнувшись, я разломил кольт, высыпал из барабана патроны и сунул их в карман пиджака. Потом отошел к столику у двери и положил на него револьвер. Не спуская с Черри глаз, снял пиджак и бросил его поверх кольта. Когда я шагнул к нему, он во весь рот улыбнулся.

Я остановился, не доходя ярда. Пригнув голову и глядя из-под густых черных бровей, Черри стал обходить меня сбоку. Я не предпринимал никаких действий, только все время поворачивался, чтобы держаться к нему лицом. Неожиданно Черри замахнулся, целясь мне в голову левой, но тут же молниеносно выбросил вперед правую.

Проворен, ничего не скажешь, но мы видали и не таких. Отбив выпад, я врезал ему прямо в челюсть. Голова Черри дернулась, и он, отступая назад, зацепился ногой за кресло и потерял равновесие.

Пока он не успел обрести устойчивость, я рванулся вперед и наотмашь рубанул его тыльной стороной ладони по лицу. Повернув ладонь, я шлепнул его по челюсти и еще раз тыльной стороной — по другой щеке. Я вовсе не пытался продемонстрировать свое искусство кулачного фехтования; мне просто хотелось привести его в бешенство — слишком уж он явно демонстрировал свое спокойствие, а мне нужно было заставить его кипеть от злости. И моя тактика сработала — пар забурлил.

Когда Черри, мягко ступая, пошел на меня, его лицо было перекошено от гнева, полуоткрытый рот обнажил ощерившиеся зубы, вены на шее вздулись. Он — чрезмерная самоуверенность — даже не подумал как следует прикрыться. Я выждал, пока он приблизится, и ударил изо всех сил. Это был мой коронный прямой удар правой с длинной дистанции, в который я вложил всю силу и тяжесть своего веса. Простенько и со вкусом.

Удар расплющил ему нос. Острая боль пронзила и мою правую руку — от кулака до плеча. Ощущение было такое, будто она сломалась. Черри откинуло назад, из его глотки вырвался хриплый сдавленный всхлип. Снова наткнувшись на кресло, он перевернулся через него и распластался на ковре, беспомощно подергивая ногами.

Примерно через минуту — судья на ринге уже давно засчитал бы ему нокаут — Черри удалось встать на четвереньки. Я не двинулся с места, хотя легко мог бы его сейчас добить. Несколько секунд он стоял неподвижно; из носа на ковер капала кровь. Тряхнул несколько раз головой — видимо, собирался с силами. Я не стал торопить его.

Когда Черри укрепился на ногах, я понял, что он и не думал сдаваться. Если не считать разбитого носа и стекающей по углам рта кровавой слюны, выглядел он не так уж и плохо. Держит удар, как профессионал. Я пошел на него. Он сделал обманный шаг в сторону и выбросил вперед кулак. И тут же ударил ногой. Силен. Я еще успел увернуться и принять удар на бедро, что дало Черри возможность врезать мне левой. Удар получился жестким. Он пришелся мне сбоку, по голове, и я покачнулся. Черри навалился на меня всем телом и, зацепив ботинком мою ногу, сделал подсечку.

Перелетев через его ногу, я со всего маху шлепнулся на пол и, перекатившись, стал подниматься. Не столь быстро, как следовало бы. Черри шагнул ко мне и замахнулся ногой, целясь в голову. К счастью, я почти встал, поэтому его удар принял на грудь. И, главное, я снова был на ногах. Удар развернул Черри боком ко мне. Поначалу я не собирался хитрить, более того, немного переборщил по части спортивного благородства, но после того, как Черри дважды ударил меня ногой, пришлось менять тактику.

Держа руки на уровне груди, я позволил Черри повернуться и нанести удар. Он целился правой мне в голову; я пригнулся, подняв скрещенные руки. Как только его кулаки наткнулись на эту преграду, я взял в захват его кисть, приблизился вплотную и ухватился свободной рукой за его бицепс. Сделав резкий наклон влево, я сильно толкнул его плечом в подмышку, покрепче сжал его руку и изо всех сил дернул на себя. Черри взревел и, перелетев через меня, врезался в стенку. А я и не предполагал, что она рядом. Полетев вверх тормашками, он ударился о нее сначала задом, потом головой и рухнул, словно мешок, растянувшись во весь свой рост, но сознания не потерял.

Сперва Черри попытался шевельнуть пальцами, потом всей рукой. Подтянув под себя ногу, он уперся коленом в пол и попытался встать, однако, едва приподнявшись, рухнул. Я уселся в его кресло и закурил. Сигарета сгорела почти до половины когда он с трудом укрепился на своих двоих.

Черри стоял, раскачиваясь из стороны в сторону; его рот подбородок и шея были перепачканы кровью.

— Это всего лишь должок за те несколько синяков и шишек, которыми наградили меня твои ребята. Всего лишь за несколько. Мы еще не расквитались до конца. Не говоря уже о Дэнни, Фрэнке и Маккьюни. — Я отшвырнул окурок. — И Рут Стэнли, маленькой Рути. — Поднявшись с кресла, я двинулся на него. — И еще о бог знает скольких загубленных и погибающих душах. Одному Богу известно, сколько их, Черри, на твоей черной совести.

Он поднял руку к груди и, растянув в оскале окровавленные губы, грязно и витиевато выругался. Я позволил ему завершить монолог и уточнил:

— Ты можешь потребовать возвращения долга в любое удобное для тебя время, Черри.

Он размахнулся и ударил. Трудно было ожидать такой прыти в подобном состоянии. Обойдя блокировку моей левой, он врезал костяшками пальцев прямо в мой подбородок, и его пальцы вонзились мне в горло. Широко расставив ноги, я ответил двумя полновесными ударами. Он отлетел к стене, а я, не давая ему упасть, врезал правой в оскаленные зубы.

Не могу не отдать должного Черри — он еще раз семь упорно вставал на ноги, осыпая меня виртуозным матом. Но это, пожалуй, и все, что вызывало в нем мое уважение.

Глава 19

Когда я позвал Сэмсона, оказалось, что он стоял сразу за дверью.

— А где красотка? — спросил я.

— За нее не волнуйся. Там подъехал Роулинг... О боже правый! — увидев Черри, воскликнул он. — Чем, черт возьми, ты его огрел?

— Собой.

Фил посмотрел на мои распухшие, окровавленные руки и ничего не сказал. Потом он подошел к Черри, опустился на колени и пощупал пульс. Тем временем я успел натянуть пиджак и, зарядив кольт, сунул его в кобуру.

— Живой. Это уже неплохо.

— Нет, — отозвался я. — Это плохо.

— Полагаю, что когда-нибудь чем-то подобным кончится, — проворчал Фил. — Черт, я уверен, что знал.

Мы оставили Черри лежать на полу, а сами прошли в переднюю. Там хлопотали Роулинг и еще несколько его коллег в штатском. На диване тихо сидела Джун.

— Шелл, — позвала она.

Я посмотрел на нее.

— Да?

— Тут капитан рассказал мне обо всем... о том, как ты... попал в тюрьму.

— Ты имеешь в виду, как меня подставили? И наше дивное свидание, которое помогло твоим ублюдкам?

— Да. Я им помогла, Шелл. И обманула тебя. Но я не знала, что они собираются... убивать. Я не знала, как ужасно они поступят с тобой. Я думала...

— Да брось ты, Джун... Точнее, миссис Маккьюни, — устало возразил я. Я и в самом деле страшно устал. Особенно мои руки — казалось, они состоят из сплошных синяков. — Твои признания немного запоздали...

— Поверь мне. Я думала, они просто хотят на несколько часов вывести тебя из игры. Джо велел мне, а я не посмела ослушаться. Но клянусь, я не подозревала...

— Да ну тебя к черту. Расскажи это все стенографисту в полиции.

Скромно опустив глазки долу, Джун принялась изучать сложенные на коленях руки. Сэмсон что-то сказал Роулингу, тот сходил к полицейской машине и вскоре вернулся, сообщив, что «скорая» уже выехала.

Джун подняла голову и взглянула на меня. В ее больших голубых глазах трогательно блестели слезы. Мне подумалось, что она, должно быть, здорово постаралась — талантливая актриса, на сцену бы ей.

— Я уже рассказала капитану все, как было. Все. Кроме одного. Я солгала тебе, Шелл. Про подслушанный в бюро телефонный разговор — ты сам знаешь, что его не было, — и про то, кто я такая. Но насчет всего остального... — Джун помолчала. — Все остальное — правда.