Читать интересную книгу Избранные труды - Борис Волженкин

Свертывание нэпа, ликвидация частных, совместных и акционерных предприятий, «огосударствление» КПСС, комсомола, профсоюзов, кооперации, других общественных организаций привели к образованию административно-бюрократической системы, когда все эти организации стали рассматриваться лишь как «приводные ремни», «рычаги» единого аппарата управления обществом и государством. Идея привлечения широких масс к государственному управлению в ее конкретном воплощении привела к обратному результату – не демократизация государственного управления, а бюрократизация, этатизация всей общественной жизни.

Уголовное законодательство, хотя и с опозданием, отреагировало на фактическое «огосударствление» всех предприятий, учреждений и организаций тем, что в республиканских уголовных кодексах, принятых в период с 1959 по 1962 год, в определениях должностного лица уже без всяких оговорок указывалось, что таковым является, в частности, лицо, занимающее в любом государственном или любом общественном предприятии, учреждении, организации должность, связанную с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей. Научные споры по проблеме должностного лица до недавнего времени сводились лишь к определению круга полномочий, достаточных для отнесения субъектов к числу должностных лиц как в целом, так и по отдельным категориям работников (врачи, преподаватели, работники торговли, экспедиторы, заготовители и др.). Активно участвовал в этих дискуссиях и автор настоящего доклада (1, с. 76–99; 2, с. 10–29; 3, с. 6–21; 21; 25).

Динамично развивающаяся жизнь, коренная перестройка экономической и политической систем общества, процессы демократизации и демонтажа командно-административной системы делают актуальным пересмотр сложившихся понятий должностного преступления и должностного лица. Принятие общесоюзных и республиканских законов о собственности, земле, предприятиях и предпринимательстве, кооперации, банках и банковской деятельности, аренде и других создает юридические основания для возникновения многоукладной экономики. Соответственно многообразию форм собственности в стране возникают различные виды предприятий. Каждое из них имеет органы управления, свой аппарат, принимающий и реализующий управленческие акты, и резонно предположить, что работники этого аппарата, как руководители, так и специалисты могут совершить действия, совпадающие по своим объективным характеристикам с признаками нынешних преступлений (злоупотребление служебным положением, халатность, служебный подлог, получение взятки). Однако по своей социальной сущности эти действия отличаются от аналогичных, совершенных работниками государственного аппарата при исполнении обязанностей, возложенных на них государством. Вряд ли стоит вмешиваться государству и привлекать к уголовной ответственности за халатность руководителей, допустим, частного или семейного предприятия или кооператива, если в результате недобросовестной работы этих руководителей предприятия понесут тяжелые убытки, обанкротятся, самоликвидируются.

Аналогичные проблемы возникают и в связи с общественными организациями. Развитие демократии, юридическое признание многопартийности в ст. ст. 6 и 51 Конституции СССР (в ред. Закона от 14 марта 1990 г.) и в Законе СССР от 9 октября 1990 г. «Об общественных объединениях» привели к образованию множества политических партий, массовых движений, независимых профсоюзов, молодежных и других общественных организаций, всякого рода ассоциаций, землячеств, клубов, фондов и т. д., имеющих самую различную направленность, в том числе и оппозиционных по отношению к существующему государственному строю и политическому режиму. Было бы абсурдным руководителей и аппаратных работников такого рода партий и движений считать включенными в структуру органов государственного управления.

Как и законодательство большинства государств, советский уголовный закон рассматривает должностные преступления в качестве особого вида преступных посягательств с точки зрения как объекта, так и субъекта этих преступлений. Должностные (служебные) преступления – это деяния, посягающие на нормальную, регламентированную законом деятельность государственного аппарата и совершенные служащими (должностными лицами) этого аппарата с использование служебного положения, а также лицами, осуществляющими те или иные функции государственного аппарата по специальному полномочию. Это преступления лиц, которые вследствие предоставленных им государством полномочий по управлению (в широком смысле этого термина, включающем деятельность законодательную, исполнительно-распорядительную, судебную и надзорную), находятся в особом положении как к государству, так и по отношению к гражданам, подчиненным управлению. Иначе говоря, это лица, наделенные публично-правовыми функциями.

В современных условиях развития советского общества и государства уже недопустимо считать работников аппарата всех промышленных и сельскохозяйственных предприятий и организаций, всех общественных объединений граждан должностными лицами, осуществляющими публично-правовые функции. Таковыми, по нашему мнению, являются работники государственных органов, осуществляющие законодательную, исполнительно-распорядительную, судебную и надзорную власть (так называемые представители власти); должностные лица государственных промышленных, сельскохозяйственных и иных предприятий и учреждений, а также предприятий с преобладающей (более 50 %) долей государственного капитала; должностные лица органов территориального общественного управления (Советы и комитеты микрорайонов, жилищных комплексов, домовые, уличные, квартальные, поселковые, сельские комитеты и другие органы), а также представители общественности, наделенные специальными властными полномочиями по государственному управлению (члены добровольных народных дружин, товарищеских судов, общественные инспекторы и т. п.).

Такой подход не означает декриминализации возможных общественно опасных действий работников аппарата негосударственных предприятий, кооперативов и т. д. Даже в рамках действующего законодательства они могут нести ответственность за преступления против трудовых и иных прав граждан, за преступления против собственности, хозяйственные, преступления против здоровья населения, нарушения законодательства о налогах и др. Кроме того, должна быть установлена уголовная ответственность и за другие преступления, например, за «коммерческое взяточничество», как это предусмотрено в некоторых штатах США (16; 42).

Возможный вариант диспозиций такой нормы представляется следующим: «Незаконное получение руководителем или служащим кооперативного, акционерного, частного или иного негосударственного предприятия материальных ценностей или услуг материального характера за действие или бездействие в интересах дающего, связанное с занимаемой эти лицом должностью и заведомо способное причинить вред интересам данного предприятия, его собственника и его клиентам». Можно прогнозировать применение этого положения, в частности, к случаям выдачи за вознаграждение коммерческой или банковской тайны.

Особо следует сказать о профсоюзах. Новый общесоюзный Закон от 10 декабря 1990 г. «О профессиональных союзах, правах и гарантиях их деятельности» частично снял налет «государственности», лежавший на старых профсоюзах. Основная задача профессиональных союзов как добровольных общественных организаций трудящихся, связанных общими интересами по роду их деятельности, состоит в защите трудовых и социально-экономических прав и интересов своих членов, а не в приобщении их к управлению государством, как нередко утверждалось. Профсоюз выступает стороной в отношениях с администрацией государственных, коллективных предприятий или с собственниками этих предприятий, представляя не интересы государства, а интересы членов данного союза. Реализуя гарантированные законом права для защиты членов профессионального союза, работники аппарата профсоюзных организаций не превращаются в должностных лиц государственного аппарата (42). В то же время, учитывая достаточно значительные права, предоставленные законом профессиональным Союзам в деле защиты прав трудящихся, необходимо в главе «Преступления против политических и трудовых прав граждан» предусмотреть ответственность как за подкуп должностного лица аппарата профсоюза, так и за получение им вознаграждения, заведомо переданного с целью определить его соответствующее поведение.

Применительно к служащим государственных учреждений, организаций и предприятий автор в своих исследованиях уделял немало внимания анализу тех полномочий, наделение которыми позволяет считать субъекта должностным лицом.

На протяжении многих лет судебная практика непоследовательно и противоречиво решала вопрос о возможности привлечения к уголовной ответственности за должностные преступления представителей той группы государственных служащих, которые по классификации, предусмотренной «Единой номенклатурой должностей служащих» (ЕНДС), отнесены к категориям специалистов (инженеры, экономисты, агрономы, врачи, преподаватели и др.). Автор отстаивает точку зрения, что профессионально-производственна я деятельность специалистов может быть связана с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных полномочий по управлению людьми, распоряжению или управлению материальными ценностями, совершением по службе юридически значимых действий, влекущих правовые последствия, и что, следовательно, акты поведения одних и тех же лиц в различных аспектах их деятельности могут иметь и должностной и не должностной характер (1, с. 90–99; 2, с. 21–29; 3, с. 73–78; 25, 21). Такой подход соответствует законодательному определению понятия должностного лица (примечание к ст. 170 УК РСФСР), где, в частности, сказано, что должностными являются лица, занимающие должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей. Эта позиция получила поддержку в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге».