— Вообще не логично, — хором ответили девушки, — потом за машиной возвращаться, а район тут не очень… — Светлана достала из сумки визитку и отдала ее Эрену. — Я оплачу химчистку. Спасибо за колесо…
— Женщины… Да что у вас там в вашей голове, а? — Софии казалось, что этим вечером луна явно была не в том марсе, потому что столько событий за такой короткий срок произошло… И что важно — она не вмешивалась. Продолжала молча наблюдать за тем, как два взрослых человека никак не могут закончить перепалку, и при этом оба действительно друг друга практически ненавидят. В такие разговоры можно начинать вмешиваться только тогда, когда возникнет намек на первую кровь. — Она прикидывается немощной и ей все надо даже там, где не надо, а тут везде все надо, но нет! САМА! Немудрено, что в разводе! С таким характером…
— Я такой как раз после развода и стала! — Светлана с силой хлопнула дверью машины, с трудом затолкав Лизу на заднее сидение. Дочь притихла, понимая, что в маме произошла довольно опасная перемена. София тоже насторожилась, но пока не лезла. — Милая, добрая, покладистая девочка вышла замуж по любви! По любви же родила, а потом хлебнула дерьма по самые гланды! Ты хоть представляешь, какого это, растить ребенка одной? В мире, где даже на работу толком не устроиться, потому что дети же болеют! Зачем нам гемор, когда можно мужика взять на должность? — Света рычала как разъяренная львица, наступала на Эрена и выходила из себя. — А как тебе это: “Ох, у вас есть ребенок, вы мужчина, глава семьи! Вам ее кормить надо, мы вас берем!” и другой вариант: “ох, у вас ребенок! Да вы же работать не сможете! Они ж болеют, постоянные срывы на работе, эти ваши вечные пмс и памперсы. Ну и что, что вам семью кормить? А зачем разводились тогда? Сами во всем виноваты”.
Эрен молчал, отступал назад, понимая, что перегнул палку, но слово не воробей…
Светлана при этом не повышала голоса, она говорила настолько тихо и таким ледяным тоном, что казалось, им можно заткнуть жерло вулкана в период пробуждения.
— Наивные девушки, переполненные надеждами, добром и трепетом в сердце, после жестокого предательства теряют крылья, становятся стервами, потому что если останутся мямлей — их тут же сожрут с потрохами. Но вам, господин Эрен, этого не понять.
— Нам пора домой! — София вмешалась, когда в перепалке появилась пауза. Она взяла подругу за руку, потянула на себя и, под пристальным взглядом брата директора, затолкала ее в машину. Закрыв за Светой дверь, девушка замерла на месте, оглянулась, испытывая непонятный ей страх.
Эрен злился, сжимал кулаки, смотрел в сторону Светланы так, будто готов был порвать ее вместе с машиной. Затем мужчина глубоко вздохнул, потрепал себя по голове и небрежно бросил:
— Еще увидимся.
Да уж… Еще увидимся.
* * *
— Простите меня, — впервые за многие годы София видела на лице Светы слезы. Лишь две слезинки, а так же прокушенную до крови нижнюю губу.
— Бывает, — прошептала та в ответ, впервые за долгое время не понимая, какие подобрать слова, — можно спросить? Если тебе было так… так плохо… почему ты не звонила? Почему не просила о помощи?
— Звонила, — холодно ответила Света, припарковав машину возле дома Софии, — мне было настолько плохо, что я не могла даже попросить о помощи. Я исчезла из жизни, Софь. Прошла через много трудностей и судя по тому, как реагирую, все еще не пережила предательство. Надеюсь, я смогу с этим справиться… Пора обратиться к психологу. Или к психиатру… тут как повезет.
— П… прости меня, — губы Софии дрогнули. Голос подвел… А Света тем временем улыбнулась:
— Разговоры с тобой мне очень помогали. И они были для меня той самой помощью, которой так не хватало. Живое общение много стоит, поверь. Думаю, на сегодня с тебя хватит… Да и с меня тоже.
День неожиданно перешел в ночь, из-за сильных эмоций голова гудела, ни о чем не хотелось думать. София медленно поднялась на этаж, где еще утром разгорелась драка, вошла в квартиру и тихо села на кухне в полной тишине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да мои проблемы просто чушь собачья, — прошептала девушка, — даже стыдно, что я о таком рассказывала…
Образ Михаила всплыл в голове, девушка постоянно смотрела на экран телефона, ожидая от начальника хоть какого-то сообщения, но в итоге он так ничего не написал. Даже по работе…
— Видимо, я и правда все испортила, — не выдержав накала страстей, София вскоре залезла под одеяло и долго не могла уснуть. Она ворочалась в кровати, пыталась найти удобное положение, вечно вздыхала и, несмотря на позднее время, продолжала проверять почту.
— Боже, уже час ночи, — шептала она, рассматривая потолок, — это не предел, конечно… Но завтра на работу… Может найти что-нибудь скучное и почитать?
Идея с почитать не сработала. Мысли все равно были забиты Михаилом и Анжеликой с фальшивым именем. Умная, говорите… С тараканами в голове…
София все же смогла уснуть, почти под утро, так что звук будильника ее нисколечко не обрадовал.
Глава четырнадцатая
— Утро добрым не бывает, — заметил Бес, тихо передав Софии чашку кофе, — вы что, поругались?
— А? — не сразу поняла та, осознав, что уже минут тридцать смотрит в одну точку.
— Наш Босс сегодня зверь, — заметил Викинг, говоря низким, тихим голосом, — мягкий такой, пушистый, уставший как собака зверь с хмурым лицом. Это плохо… Потом сорвется и будем мы по всему отделу летать… Софушка, а может ты его задобришь чем, а?
— Боюсь, разозлю лишь сильнее…
Мужчины печально вздохнули, и как раз в этот момент в огромный зал вошел Чижик.
— Чего нос повесил? — хором поинтересовались все.
— Начальник сегодня… вредный, — Чижик долго подбирал нужное слово, выражая всю гамму чувств жестикуляцией, — и злобный. Какая вошь его укусила?
— Да есть тут одна, — Ли Ян вошла в зал вслед за Чижиком. Хмурая, уставшая, она села рядом с Софией и тихо шептала ей на ухо уставший, севшим голосом, — я не знаю, что у вас там произошло, но впервые за всю мою жизнь брат звонил мне для того, чтобы посоветоваться относительно какого-то левого кода и чертовой программы… Перепутал меня с Викингом… Бывает, конечно, но чтобы так… Признавайся, его эта грымза нашла, да? Я про Анжелику, которая Катька.
— Нашла, но это не мое дело, подробностей не знаю, — тихо ответив, София не смогла подавить зевок, да так сладко у нее это получилось, что эстафета передалась дальше по всему отделу, — а почему все такие сонные?
— Работали, — протянули хором в отделе.
— Слушай, а ты не могла бы отнести эти документы на подпись? — Макс с огромными синяками под глазами выглядел как Кощей. Щеки впали, волосы синие взъерошены, а руки… — Не удивляйся так, детка! Ты чего, никогда мужика с маникюром не видела?
— Неа, — ошарашено пролепетала София, разглядывая офигенный маникюр на руках у Макса, — а это как? В смысле, зачем? На кой черт тебе оно надо?
Макс скривил лицо, уставился на Софию как на отсталую от жизни старую бабку и, махнув рукой, пролепетал грубым басом:
— Тебе бы тоже не мешало, детка. Руки художника должны быть упакованы по последнему писку моды!
В голове Софии возник лишь один вопрос, причем он настолько ярко читался в ее глазах, что Макс тут же сложил перед собой руки, вновь скривил лицо и ответил:
— Я личность разносторонняя, любвеобильная, но наличие сисек у партнера параметр обязательный. Я ответил на твой вопрос?
— Ага… Ответил… — София приняла бумаги, не выдержала, взяла Макса за руку и стала пристально рассматривать нарисованные на ногтях гробики… Да-да… именно гробики! На большом пальце и на указательном, а на среднем четко и ясно был прорисован символ мужского органа… — а это чтобы без слов направлять всяких гадов в несусветные дали?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Или намекать женщинам, что они озверели и пора бы им снять стресс, — хмыкнув, Макс не выдержал, плюхнулся в мягкое кресло, взревел, затем тихо прошептал: — Я всю ночь работал. Вы как хотите, но я спать в комнату отдыха. В общем наш босс всем скоро все расскажет… Назревает вселенский писец, дети мои! Огребем по полной… Причем все… И не только мы…