Проводив Робина взглядом, Хонда поднялся, от души потянулся и зычно проорал:
– Сидите, тунеядцы? А ну за работу! Стране нужен лес!
Робин шел по стройке, больше напоминающей разоренный муравейник. Здесь все еще только начиналось, несведущий человек вряд ли догадался бы, что, собственно говоря, здесь строится. В одном месте уже начали устанавливать ошкуренные бревна, наметилась линия рва – на данный момент это были все успехи. Не хватало инструментов, не стоило и мечтать о механизмах, тягловых животных и тех не было. Люди работали от зари до зари, но никто не роптал. Все уже поняли – новая власть не имеет ничего общего с предыдущей шайкой и думает не только о себе. Никому не хотелось встретиться с бандой дикарей в чистом поле, при практически полном отсутствии патронов.
Завидев Робина, из глубокой ямы вылез радостно ухмыляющийся Ахмед, быстро затараторил:
– Вах, Робин, ты умный, ты физику знаешь! Я тебе сейчас сказать, что придумал. Я понял, как найти железо!
– Ничего не выйдет, – улыбнулся Робин, – с помощью компаса мы его не найдем.
– Вах, как ты знать, что я хотеть говорить?
Скользнув по гиганту снисходительным, всезнающим взглядом, Робин с мудрым видом покачал головой, спокойно пошел дальше, оставив Ахмеда стоять с потрясенным видом. Из таких мелочей создаются легенды. Уже к вечеру все будут знать, что их великий вождь умеет читать мысли своих людей.
Осмотрев фронт работ, Робин увидел, как от другого берега реки отчалила небольшая лодка. Поспешив навстречу, встретил Тевтона. Тот выглядел не слишком презентабельно, на что Робин ему заявил:
– У тебя вид, будто ты из болота вылез.
– Еще издевается, – буркнул тот и протянул какой-то весьма подозрительный грязный комок. – Вот, посмотри.
– Что это?
– Руда. Вроде бы.
– Там ее много?
– Откуда я знаю, но если нашли в одном месте, значит, она должна быть и в других. Не могли же мы обнаружить единственный ее источник?
– Хорошая новость, сегодня на совете всех порадую. А сейчас давай думай, как наладить добычу.
– Руда – это, конечно, хорошо, – высказался Мавр, – но это еще не железо. С болотной рудой придется повозиться.
– Это точно, – поддержал его Пересвет, – и серы в ней много.
Заседание временного совета было в полном разгаре. По сути дела это и не совет, как таковой, а простая производственная планерка. Все руководители участков работ в быстром темпе высказывали свои проблемы и претензии, так же молниеносно решались общие вопросы. Робин, поняв, что все текущие проблемы решены, заявил:
– Мне придется сходить в деревню к аборигенам, и лучше не в одну. Надо продемонстрировать свое миролюбие и попытаться наладить с ними торговые отношения.
Подождав, когда стихнет шум, вызванный этим заявлением, он спокойно продолжил:
– Я все уже давно продумал, меня держали только личные причины и желание проследить, как здесь все начинается. Но ждать чего-то дальше – только терять время. Насколько мне известно, у местных крестьян очень ценятся металлические предметы. Чтобы получить небольшой нож, достаточно в одиночку собирать траву в течение пары дней. Ткани и посуда у нас тоже недорогие. С небольшим набором этих товаров следует добраться до ближайших селений, а там попробовать поторговать. Аборигены поймут, что нам нужно, и сами будут приносить нам травы и продовольствие.
– Да они тебя прикончат, и все бесплатно заберут, – не выдержал Пересвет.
– Вряд ли, я все довольно хорошо продумал. Насколько мне известно, в этих краях нет крупных поселений с воинами и жрецами. Вся эта местность именуется Южная Вертина, здешнее население платит натуральную дань атонам – это здешняя религиозная верхушка. Воинские отряды в этих краях появляются только для борьбы с еретиками-риумами, а с ними уже практически покончено. С точки зрения атонов, мы нечто вроде демонов, нас называют цохваны. Если поначалу не демонстрировать черную морду Мавра и других необычных людей вроде Ахмеда, то можно вполне сойти за нормального местного человека, скажем, из дальних земель. А поняв, что с нами выгодно иметь дело, поселяне на все будут смотреть сквозь пальцы. Местный народ не склонен к религиозному фанатизму, и, если бы не атоны, нам здесь не было бы лишних проблем. Нападать на путников тут не принято, разбойников почти нет. Так что я практически не рискую, главное – не нарваться на атона и осторожнее вести себя с иминами, они тут вроде шаманов-знахарей. Поймите, нас очень мало, мы не сможем существовать во враждебном окружении, надо как-то приспосабливаться, вписываться в этот мир.
– Хорошо, – согласился Мавр, – но почему именно ты?
– Это просто, я единственный, кто достаточно хорошо овладел местным наречием. Мне не придется корчить из себя немого.
– Я пойду с тобой, – заявил Хонда, – прикинусь глухонемым Герасимом.
Представив пересмешника в роли немого, все невольно рассмеялись.
– Идея хорошая, – согласился Мавр, – одному слишком опасно.
– Вот и хорошо, выйдем утром. Ты, Мавр, останешься здесь за главного.
– Ну как?
– Все по-прежнему, – ответила Анита. – Всю ночь прометалась в бреду, уснула только под утро.
– Я не смог быть здесь этой ночью. Мне сейчас надо уходить, пришлось отсыпаться.
– Знаю. Не волнуйся, здесь все будет хорошо. Она сейчас впервые заснула нормальным сном. Правда, днем бред может вернуться, но Клава говорит, что это все равно очень хороший признак.
Робин постоял с минуту, глядя на спящую девушку так, будто старался навеки запечатлеть в памяти ее облик. Медленно наклонился, но златовласая сиделка поспешно его остановила и прошептала:
– Не надо, не трогай ее, она может проснуться.
Глянув на Аниту чуть ли не враждебно, Робин кивнул, молча развернулся и вышел на улицу, где его ждал Хонда. Им пора было уходить.
Глава 2
– Хонда, тебя за это сразу убьют, без разговоров. Вот, смотри.
Робин соединил большие и указательные пальцы в одну окружность, остальные оставил полусогнутыми.
– Это знак аро. А то, что показываешь ты, больше похоже на любимый жест американцев. Не приведи господи, ты такое изобразишь в воротах деревни, там тебя и закопают.
– А где еще эту козу изображать?
– В принципе, можно везде, это что-то вроде «здравствуйте». Но на любом пороге обязательно – в знак уважения собеседнику, за столом – перед тем как сесть. А вот это знак швир, он имеет религиозное значение, символизирует круговорот отцов, только не спрашивай меня, что это такое. Показывать его следует перед атоном или нуром, если мы случайно на них нарвемся. Если ошибемся, нас могут заставить пройти проверку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});