К ней снова стали возвращаться грустные мысли, пропал аппетит, и снова захотелось поскорее убраться отсюда, только не видеть больше глаз Тэлля. Антон заметил эту перемену и понял что, что-то ей не давало покоя, хотя все вроде бы шло очень даже хорошо, на её руке сияло красивое кольцо с бриллиантом, и можно было уже почти поверить, что она счастлива. Однако Антон понимал, что Наташа давно перестала верить в сказки и ждала, когда же, наконец, все кончится и они вернуться домой. А может быть он зря отпустил ее на встречу с Азизой, хотя все равно она все узнала бы не от нее, так от кого-нибудь другого. Она не вникала в их деловые разговоры, но ей было не по себе от пристального взгляда секретаря Журавлева, Маши. Она словно что-то все время хотела ей сказать и, пристально посмотрев на нее, вернулась к салату из морепродуктов. Антон понимал, что зря затеял эту игру и Тэлль может заподозрить неладное, однако он ничего не мог с собой поделать и был сам не свой, не узнавая себя, он хотел чтобы весь мир знал, что Наташа его и что больше она ни кому принадлежать не будет. На мгновения он встретился взглядом с Аркадием Иосифовичем и, кивнув ему, поднял рюмку с водки за его здоровье.
— Тебе все нравится? — заботливо спросил Антон у Наташи, — попробуй салат из креветок, очень вкусно.
— Спасибо, Тоша, но я уже наелась и чувствую, что мне надо немного пройтись, если честно голова просто разламывается, столько всего за один вечер.
— Хорошо, еще немного и мы поедем домой.
— Прошу прощения, — Наташа поднялась из-за стола, она резко почувствовала слабость, ей захотелось умыться холодной водой, и она огляделась в поисках дамской комнаты.
— Иди, помоги девушке, — сказал Журавлев Маше, и та не без удовольствия направилась к Наташе, сообщив, что тоже не прочь припудрить носик.
Наташе понравилась эта высокая стройная девушка с копной рыжих вьющихся волос, у нее была безупречно белая кожа с небольшой россыпью озорных веснушек на носу, что ничуть не портило ее, а только придавало некую изюминку. Зеленая блузка шла к ее рыжим волосам, делая её похожей на ирландку, Наташа не знала, почему именно об этом подумала и, улыбнувшись, последовала за Машей.
Когда они оказались одни в просторной туалетной комнате, Наташу удивило то, как быстро исчез лоск, с ее новой знакомой уступая место навалившейся усталости.
— Вам нехорошо? — Наташа поддержала немного пошатнувшуюся Машу, — мне казалось…
— Погоди, — выдавила из себя Маша, — ты сама-то, разве ничего не почувствовала?
— В каком смысле? — непонимающе спросила Наташа, на что она ничего не ответив, подошла к окну и, распахнув его, вдохнула полной грудью свежий воздух начинающегося лета.
— Совсем еще холодно, словно еще весна, — почему-то вдруг сказала Маша. — Не нравится мне этот холод, он словно проникает в самое сердце… раньше со мной такого не было, а с тобой? — Их глаза встретились, и Наташа в них увидела что-то знакомое, не потому что она могла раньше где-то встречаться с ней, а потому, что у нее был тоскливый взгляд собаки, которая хочет на волю, но ей мешает поводок и строгий ошейник. — Можно вопрос? — Маша вынула из сумочки пачку «Virginia slim» и закурила. — На тебя здесь ни что не влияет? Может, я люблю мистику, но тут что-то не так.
Наташу удивило то, что Маша так спокойно начала говорить об этом с совершенно незнакомым человеком.
— Нет, все нормально, — попыталась улыбнуться Наташа, но у нее видимо это не совсем хорошо вышло, глядя на реакцию Маши на это подобие улыбки.
— Тебе нечего бояться, я вижу тебя насквозь, — она выпустила в потолок струйку дыма, — такое впечатление, что ты сюда попала случайно. Мой тебе совет, — она потушила недокуренную сигарету и бросила ее в унитаз, — будь осторожна.
Направившись к двери, Маша, оглянувшись, посмотрела на Наташу и, приложив палец к губам, покачала головой. Странная какая-то, — почему-то подумала Наташа, — самой не нравится все это, как-то все не так и эта девушка, наверное, права. Она посмотрела на свое отражение в зеркале и, проведя рукой по щеке, ощутила немыслимый холод, словно он шёл у нее изнутри. Что происходит, здесь что-то не так, — она закрыла глаза и повернулась к открытому окну, казалось, оттуда исходит больше тепла, чем от нее и этот ветер, смешанный с запахом воды Енисея, дарил ощущение свободы и легкости. Чьё-то дыхание у шеи вернуло ее в реальность, обернувшись, она увидела человека, который пришел вместе с Тэллем.
— А мы уже все подумали, что с вами что-то случилось, — Наташа, пошатнувшись, схватилась за край раковины.
— Простите…
— Архимед, — улыбнулся он весьма дружелюбно, беря ее ладони в свои руки.
— Да, Архимед, мне неловко, но я себя неважно чувствую, может это предложения Антона или еще что-то, простите, но я еще побуду здесь и вернусь. Скажите ему, что все в порядке.
— Все действительно в порядке? — он улыбался одними глазами, хотя лицо его оставалось неподвижным, он был невысокий, с приятным ухоженным лицом, однако Наташа не хотела, чтобы его руки прикасались к ней и, отодвинувшись от него, она отвернулась к окну. — Мы ждем вас, Наташа, — добавил он и оставил ее одну.
Ей действительно не хотелось возвращаться туда, что-то не давало ей покоя, Наташа ополоснула лицо холодной водой и, закрыв окно, собралась с силами.
В просторном зале играла приятная музыка, высокий мужчина скрипач ловко перебирал пальцами, словно лаская, гриф скрипки. Молодая женщина так же нежно водила смычком по струнам виолончели, извлекая поистине волшебные звуки. Они играли что-то из классики, и зал наполнялся каким-то сказочным духом. Наташа почувствовала себя значительно лучше и, подойдя к Антону, ласково взяла его за руку.
— О, моя девочка, ты так незаметно подкралась, все тебя потеряли, что совсем плохо?
— Нет, уже все хорошо, — совершенно искренне улыбнулась она.
— Тогда потанцуем? — предложил он, и Наташа почувствовала, как почва начала уходить из-под ног, словно все вернулось на круги своя и от плохого самочувствия не осталось и следа. Антон нежно сжимал ее талию и слегка поглаживал ее обнаженную спину. — Ты такая красивая в этом платье, я просто схожу с ума, — это было сказано почти искренне. С каждым разом Антону приходилось себя сдерживать, чтобы не поддаться влечению, которое у него снова начало просыпаться, — поверишь, нет, со мной такого давно не было, — совсем честно признался он Наташе и, коснувшись ее шеи губами, встретился взглядом с Тэллем, который не сводил глаз с выреза платья на спине девушки, которое так и выставляло напоказ ее прекрасно слаженное тело. Чем слаще плод, тем меньше сил остается, чтобы его не съесть, но я потерплю, осталось совсем немного. Антон, глядя в глаза Тэллю, еще раз поцеловал Наташу, на этот раз в плечо и, улыбаясь, подмигнул ему.