—Может эти? — Из потока мыслей меня вырывает голос Дашки. Я смотрю на подругу, держащую в руках красный нектарин. Забираю, нюхаю и отдаю обратно.
—Не, у тех запах был немного другой. Более насыщенный.
Чернова вздыхает, кладёт в лоток с остальными фруктами, а после толкает тележку дальше вдоль стеллажей. Вчера Вера притащила пакет нектарин, который я умяла за вечер и теперь мы шастаем по супермаркету в поисках точно таких же, потому что на другие у меня «не стоит».
—Поль, мы катаемся здесь уже пол часа, ну нет их. Разобрали наверное.
—Давай ещё кружок. — Умоляюще гляжу на подругу и что-то пробурчав себе под нос она разворачивается устремляясь в начало. Я понимаю, что веду себя тупо, но мне до потери памяти хочется именно те нектарины, а не какие-нибудь другие. Спустя еще минут десять я так и не нашла, что желала и взяла другой сорт. Запах мне понравился, надеюсь вкус не подведёт.
—Чувствует моя жопонька — хихикает Дашка, когда мы выходим из магазина — Пашка с тобой ещё хапнет горюшка.
—Ой, ничего подобного. — Важно заявляю, осекаясь. — А с чего ты взяла, что я уже всё решила?
—Я видела сегодня как ты гладила живот и у тебя было такое лицо… — Делает вид что призадумались — умиротворённое. Вот. В этот момент я сразу все поняла. Здесь без вариантов, Барсукова. Ты уже любишь этого ребёнка и ни за что от него не откажешься. Даже если сейчас станешь все отрицать, аборт сделать не сможешь. Говорю тебе, как человек, который прошёл через это.
—Тебе запретили делать аборт по медицинским показаниям — смею напомнить, перекидывая сумку на тонкой лямке на другое плечо.
—Я бы все равно не смогла.
—Это ты сейчас так говоришь, когда родилась Анюта, а тогда было по другому. И ты была другая.
—Возможно. — Не стала отрицать Чернова сворачивая на каменистую дорожку в сторону Веркиного дома.
Вздохнув, прячу волосы за уши, ступая следом. Если честно я бы с удовольствием погуляла ещё, но Дашке нужно ехать к дочери и мужу, соседка сегодня на смене, а одной бродить меня не вставляет. В такие минуты, одиночество ощущается слишком остро. Да, у меня есть с кем поговорить, но нет полного удовлетворения, как будто чего-то не хватает. Может это знак? Вдруг ребёнок это то, что нужно, чтобы почувствовать себя счастливой и умиротворенной?
Поднявшись в квартиру, подруга ставит пакет на пол в прихожей и подходит к зеркалу. Поправляет золотистые, чуть вьющиеся локоны, убирает с уголков губ бардовую помаду и удовлетворенно кивает своему отражению.
—Да красотка, красотка — усмехаюсь я, привалившись плечом к стене. — Беги давай к своим домочадцам. Заждались тебя уже наверное.
—Ох, да. Мы с Костиком обещали Нютке в игровую комнату сходить и мороженое в кафе поесть.
—Счастливая ты — с крупицей зависти смотрю на подругу. Дашка улыбается и сделав шаг обнимает меня.
—Ты тоже будешь счастлива, поверь. Просто твоё время ещё не наступило.
Я ничего не говорю, но в душе у меня полный скепцизм. Столько времени прошло, а его все нет, этого счастья. И будет ли?
В голове вновь проносится мысль о ребёнке.
—Ладно, Полюнчик, побежала. — Поцеловав в щеку, Дашка подходит к двери, но не успевает взяться за ручку, как с той стороны раздаётся глухой стук.
Вопросительно переглядываемся.
—Ты кого-то ждёшь? — Шепотом спрашивает.
—Нет — так же тихо отвечаю. — посмотри в глазок.
Чуть приподнявшись, Чернова вплотную прижимается к двери и спустя секунду награждает меня ошарашенным взглядом.
—Там… там. Паша.
Мой рот непроизвольно раскрывается, а в глазах сквозит удивление.
Мы не договаривались о встрече, и вообще, зачем он припёрся?
Мне отчаянно хочется, чтобы Паша ушёл, но удары не прекращаются, от которых в жилах застывает кровь. Я не хочу его видеть, потому что не готова общаться. А он пришёл именно за этим.
—Только не открывай — пищу, видя, как подруга тянется к ручке.
—Как это не открывать, Полина? Вы должны поговорить!
—Я тебя ещё за тот раз не простила — давлю на совесть, припоминая, кто именно спалил всю контору о моём положении. Чернова только вздыхает и бросив на меня жалостливый взор делает то, что и собиралась. Тянет вниз ручку и толкает дверь, напоследок сказав.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
—Прости, Поль, ты потом ещё спасибо скажешь.
—Ты… ты… — хочу сказать, что она предательница, но вижу Пашу и затыкаюсь. Он серьёзный, я бы даже сказала через чур. Губы поджаты, глаза мечут молнии, а на щеках желваки ходят. Без приглашения входит в дом и без стеснения меня разглядывает. Под его напором хочется прикрыться, особенно, когда он пялится на мой живот, но вместо этого я позволяю смотреть в ответ. На Паше голубая рубашка в мелкий ромбик с коротким рукавом, темно синие брюки и такого же оттенка туфли. Слишком официально для просто поговорить, но страсть как ему идёт. Особенно, в пару с его новой стрижкой. Ловлю себя на мысли, что как дура пускаю слюни и чтобы не выглядеть уж совсем отчаянной, хмурюсь.
—Эм, ну я пошла. Привет Паша и пока. Я позвоню — Это уже мне, но в ответ я посылаю в неё убиственный взгляд, мысленно обещая прикончить при следующей встрече, а она дарит воздушный поцелуй, прикрывая за собой дверь. Коза блин.
—Чего пришёл? — Перевожу всё внимание на Бушманова. — Мы вроде не договаривались.
—Не договаривались — качает головой. — Мне просто захотелось тебя увидеть.
Если бы я не знала, что он влюблён в свою Лену, подумала бы что он скучал и у него ко мне есть чувства. Или хотя бы предвестники. Но в нашей ситуации они за гранью реальности. С его стороны конечно же.
—Увидел? Можешь уходить. — Я вновь превращаюсь в колючего ежа, просто потому, что его появление пугает. И он пугает своим недобрым лицом.
—Два дня прошло — сухо заявляет — Пришло время разговора.
—Так бы и сказал. — Цокаю — А то наплёл мне тут. Ладно, пошли на кухню, разговаривать. — развернувшись на пятках, первая уношусь прочь. Словив момент пока Паши нет, пытаюсь успокоить колотящееся сердце. Подхожу к окну, наливаю с графина воду и с жадностью осушаю половину. Вот зачем он вторгся на мою территорию? Это единственное место, где я чувствовала себя в безопасности, а сейчас вся выдержка летит к чертям. Ведь мы одни, в замкнутом помещении. Отсюда не убежишь.
Ма-мо-чки.
—У тебя… мило — за спиной разносится голос Бушманова и я вздрагиваю. Разворачиваюсь. Он стоит в дверном проёме. Сама невозмутимость, а моё лицо пятнами покрывается.
—Спасибо — кое как вытягиваю из себя слово. — Это квартира соседки. Я у неё живу.
—Понятно. Я присяду?
—Хорошо.
Устроившись на стуле, стучит пальцами по столу погрузившись в задумчивое состояние. Разговор начинать я не спешу, поэтому жду инициативу от гостя. Раз он здесь, значит ему есть что сказать или спросить.
—Как состояние? — Спустя какое-то время интересуется. Привалившись спиной к подоконнику, отвечаю.
—Всё нормально.
—Угу, а в целом дела как?
—Нормально.
—Ясно.
И вновь тишина и мое сердце опять бьётся о рёбра.
—Бушманов, если ты пришёл помолчать — не выдерживаю. — То я не лучший для этого собеседник
—Ну почему же — без иронии — С тобой приятно молчать. — На его губах появляется едва заметная улыбка и меня прорывает. Глаза наполняются влагой, подбородок дрожит. Ну зачем он со мной так. Зачем издевается…
Пусть с Леной своей молчит!
—Поль — сквозь пелену замечаю движение, а в нос пробивается уже до боли знакомый запах. Пашины ладони смыкаются на моих плечах. Опускаю голову. Не хочу чтобы он видел, какая я сейчас слабая и уязвимая.
Но Бушманов не позволяет. Берет мой подбородок паляцами заставяляя на него смотреть. Жмурюсь.
—Посмотри на меня — ласково просит. Отрицательно качаю головой. Вздрагиваю, когда чувствую на лице его прикосновения. Распахиваю глаза. Паша стирает капельки моих слез и нежно улыбается.
Пожалуйста уйди
—Я не хочу, чтобы ты плакала. Я не враг тебе и не сделаю больно.