Читать интересную книгу Кирилл и Ян (сборник) - Сергей Дубянский

— Кто, он? — Валера остановился и развернулся так резко, что Коля с ходу ткнулся в него, — я ж тебя предупреждал, что их нельзя слушать! На машине, говоришь, сбил? А я тебе скажу, что они с подельником вырезали семью, чтоб обчистить квартиру, и от «вышки» его спасло только то, что это первая «ходка». И дали ему не десять, а пятнадцать — мне опера сказали.

— Что, правда?..

Вид у Коли был настолько испуганный, что Валера смягчился, решив не добивать его окончательно.

— Ты понял, что ты дурак? — он поднял ладонь с растопыренными пальцами, — убил бы!..

— Понял, — Коля опустил голову, — и что теперь делать?

— Завтра вернешь деньги и все. Чай не вздумай тащить.

— Но может быть…

— Значит, ты ничего не понял, — заключил Валера и снова зашагал к гостинице.

В номер они поднялись молча. На столе осталась недопитая бутылка. У Коли возникло жгучее желание приложиться к ней, но он боялся еще сильнее разозлить «тренера».

…А, может… — Коля опустился на стул и закурил, глядя, как напарник переодевается, не обращая на него никакого внимания, словно в комнате больше никого и не было, — может, он просто трус? В конце концов, надо уметь рисковать, только тогда будут и деньги, и удача. Даже если все, что он говорил, правда, куда официантка побежит стучать среди ночи?.. Да и зачем ей это? Может, когда-нибудь она и обмолвится о происшествии, но это будет потом, когда мы давно уедем. А сейчас надо «ковать железо не отходя от кассы»! В конце концов, Вася не может меня кинуть — он же дал деньги вперед; он верит мне…

Валера разделся и выключил свет. Скрипнула кровать, зашуршало одеяло.

…Ах, так!.. — Коля встал и тоже принялся раздеваться; рука при этом сама потянулась к бутылке, — чтоб лучше спалось, а завтра все образуется… Он сделал большой глоток, поморщился и выкурив еще одну сигарету, тоже залез в постель. Приятное тепло, в сочетании с легким головокружением, унесли его далеко от зимы, от проклятой зоны с ее звериными законами в другое беззаботное время, когда гамак, привязанный между двух старых яблонь, казался огромным и залезать в него надо было, поднявшись на цыпочки.

Рядом, на корточках сидел Юрка — худой, белобрысый, с вытянутым прыщавым лицом. Он пытался выстроить в шеренгу оловянных солдатиков, но они падали на неровной земле, а гамак тихонько раскачивался, поэтому солдаты, то появлялись, то исчезали, сливаясь с травой своим зеленым обмундированием.

Наконец Юрке удалось их расставить. Правда, шеренга получилась кривой и больше походила на очередь за колбасой.

— Твари! Разве это солдаты? — сказал он зло и вдруг повернулся к удобно устроившемуся в гамаке Коле, — давай повесим каждого пятого?

— Зачем? — не понял тот.

— А в назидание другим! Солдаты должны ходить четким строем, чеканя шаг, а эти?.. Урки натуральные — (Юркин отец какое-то время сидел в тюрьме, поэтому Коля не стал спорить — ему было виднее, как выглядят «урки»), — покарауль, чтоб не разбежались, — Юрка вскочил и умчался в дом.

Пытаясь понять новую игру, Коля уставился на маленькие оловянные фигурки. Подпоясанные ремнями, в черных начищенных сапогах они сжимали крошечные автоматы, даже не подозревая о своей дальнейшей судьбе.

…Какая глупая игра, — подумал Коля, — никакие они не урки. Сам виноват, а теперь все сваливает на них…

Юрка вернулся с катушкой ниток и через несколько минут шесть солдат уже раскачивались на тонкой ветке, согнувшейся под их весом. Вдруг один, самый крайний, соскользнул и исчез среди путаницы стебельков.

— Назад! — заорал Юрка, хватая солдата вместе с пучком травы; сжал его в кулаке, — бежать хотел, сволочь?! Расстрелять!! — глаза его азартно блестели.

Коля с любопытством огляделся, пытаясь понять, как можно привести приговор в исполнение, но увидел солнце, поливавшее землю таким жаром, что та сделалась пепельно-серой и даже потрескалась; увидел пожухлые деревья, блеклую траву, засыпанные битым кирпичом дорожки и огромный тополь. Жаль, что к нему нельзя было привязать гамак — под ним всегда царила прохлада; даже жиденький кустик акации расправил листочки, выставив напоказ два запоздалых желтых цветка.

Юрка уверенно метнулся к тополю, словно давно приглядел место для казни; воткнул солдата в расщелину ствола и схватив камень, сильно ударил по дереву, но солдатик спокойно упал на землю, а из разбитой коры выступил сок. «Палач», опьяненный властью, снова схватил солдата и с силой швырнул об забор. На этот раз крошечная оловянная голова отлетела в сторону. Юрка поднял обезглавленное туловище и размахнувшись, зашвырнул «труп» на соседний участок.

— Так будет с каждым, — произнес он назидательно.

Коля понял, что игра закончена, но так и не уяснил ее смысл — в сознании сохранилась лишь последняя фраза…

Потом откуда-то всплыло воспоминание о чае и Васе, увязывая детство и настоящее в одну совершенно нелогичную схему. Причем тут обезглавленный солдат, Коля так и не понял, но внутри все сжалось. Лучше всего было б встать и выпить водки, чтоб растворить плотный комок страха, но ужасно не хотелось вылезать из постели. Если б кто-нибудь подал ему…

…Так будет с каждым… Главное, чтоб меня не оставили на зоне, а остальное неважно… Вдруг обезглавленное тело стало подниматься над забором, увеличиваясь в размерах; его одежда из нарисованной сделалась настоящей, со складки на рукавах, когда тело двигало руками. Коля подумал, что должен бы испугаться, но страха почему-то не было; наоборот, его охватила удивительная благость, а тело, закрывшее собой солнце, вовсе не казалось грозовой тучей. Но это был уже и не солдат в зеленой гимнастерке, которая превратилась в робу, такую привычную со вчерашнего дня; Коля даже видел номер на груди, но не мог разобрать его; зато он чувствовал, как сжимается его мир, заботливо укрытый серой пеленой. В ней было хорошо без палящего зноя, без мыслей о глупых играх, о недостигнутых желаниях, о пачках чая, лежащих в сумке; в ней не было вообще ничего, кроме состояния покоя и защищенности. Как жаль, что он не может видеть лица солдата — Юрка, гад, отбил ему голову. А, может, оно и к лучшему — если б он видел лицо, то стал бы искать конкретного человека, надеясь получить схожее ощущение, а найти его невозможно; потому и лица нет…

— Вставай, контрабандист! На работу пора…

Голос ворвался в сознание, мгновенно рассеяв не только общее состояние блаженства, но и мысли, ставшие вдруг смешными, как сам сон. Коля открыл глаза. Сначала ему показалось, что еще ночь, но в коридоре хлопнула дверь, за окном недовольно фыркнул автобус. Молча выбрался из постели и поплелся в ванную; как же он жалел о «сером облаке», став еще более одиноким и беззащитным, чем прежде!

Когда он вернулся в комнату, Валера курил в кресле.

— Не забыл? — сказал он, — отдашь Васе деньги и скажешь, что ничего не получилось, ясно?

— Ясно, — Коля покорно кивнул.

В автобусе они не разговаривали. Глядя в темное окно, Коля видел сосредоточенное отражение Валериного лица — наверное, он перестал злиться и теперь просчитывал возможные варианты; тогда даже хорошо, что он молчал вместо того, чтоб нагнетать обстановку.

Коля вздохнул; попытался представить Васину реакцию, когда будет возвращать аванс, но она могла быть одной, если это действительно неопытный водитель, и совсем другой, если хладнокровный убийца. …Нет, там кругом охрана. Не хочет же он, чтоб его расстреляли?.. Боже, когда ж мы уедем отсюда!.. Все начну с нового листа. Все-таки классная работа — можно каждый раз, вроде, переворачивать страницу, оставляя в памяти лишь строчку с названием города…

На этот раз главный инженер не ехал в автобусе, а ждал наладчиков у КПП. Они пожали друг другу руки, и Валера направился, было, к первой двери, когда караульный преградил дорогу.

— Пройдемте со мной.

Коля трусливо оглянулся. …Вон она, остановка, и автобус пока не ушел — еще не поздно бежать… Стоп!.. Зачем бежать — у меня ж ничего нет! Как вовремя Валерка отговорил меня!.. хотя, может, чай тут не причем, а просто это какая-нибудь плановая проверка?..

Их завели в тесную комнатку, где находился еще один солдат. Главный инженер вальяжно уселся на стол.

— Мужики, — он закурил, — я думал, вы взрослые люди и понимаете, где находитесь, а оказывается… Тут, знаете, сигнальчик поступил. Вы, конечно, не обижайтесь, но покажите-ка, что у вас в карманах.

— Пожалуйста. А в чем проблема? — демонстративно расстегнув куртку, Валера выложил ключ от номера, пачку сигарет с зажигалкой, паспорт и бумажник.

— Проблема не в вас, — главный инженер перевел взгляд на Колю, — вы, пожалуйста, молодой человек.

Тот дрожащей рукой выложил такой же безобидный набор.

— Это все? — караульный придирчиво оглядел Колю, потом взял его бумажник; не глядя отложил командировочное удостоверение, календарик, фотографию Любы; долго рассматривал купюры и, в конце концов, сложил их обратно. Проделав то же с Валериным бумажником, сгреб вещи в стол.