– Я вам её не отдам.
– Хотя бы копию снять? Этой главы? При тебе? Здесь есть лаборатория в подвале, – он смотрел на меня так умоляюще, что я кивнула и встала, пошла за ним в сторону лестницы для жрецов, стараясь не подать виду, что уже по ней ходила.
Эта же лестница вела в хранилище, вчера я там ужинала местным печеньем из автоматов, болтая со своим другом о демонах, он выдал мне несколько книг по теме, и пообещал не убирать их со стола, я планировала сегодня продолжить с ними работать. Люк повёл меня через хранилище, мимо того самого стола, на котором лежали мои книги, я их чуть глазами не съела, уговаривая себя подождать ещё чуть-чуть.
Мы вошли в маленькую дверь в дальнем углу, за которой обнаружилась комната с приборами для копирования, которых я пока ни разу не видела. Один из них копировал прямо сейчас, металлические манипуляторы переворачивали страницы, ещё пара освещала книгу, а копии выползали из ящика внизу, не синие, а чёрно-белые, это была точно не местная технология. Я посмотрела на жреца, он с невинно-дерзким видом развёл руками и пропел:
– Контрабанда-с, хочешь жить – умей вертеться, – и тут же сделал честное лицо: – Это только для ознакомления, только на территории храма.
Я кивнула, как будто верю, он улыбнулся и стал копировать мою книгу, на другом приборе. Этот работал почти так же, как синий копир в библиотеке имени тор'Лина, но гораздо быстрее. Люк переворачивал страницы и приговаривал, что скоро такие приборы будут везде, раз уж сюда пришёл «Джи-Транс», то прогресс обязательно придёт следом, очень скоро.
Закончив делать копии, он отдал мне книгу и многословно поблагодарил, а глаза уже скашивались в сторону свежеотпечатанных страниц. Я понимающе кивнула и сказала, что найду выход сама, он вышел в читальный зал хранилища и погрузился в чтение, совсем рядом с тем столом, на котором я вчера оставила книги по физиологии демонов.
Читать расхотелось. Стоило увидеть кого-то, для кого эти страницы – часть бесценных воспоминаний, как становилось немного обидно от того, что для меня это просто чужая история, про каких-то совершенно чужих героев, почти вымышленных. Хотелось своих приключений. Ну или хотя бы своих героев.
Внутреннее ощущение пустоты там, где ещё вчера висела картина, наконец вырвалось из подсознания в сознание, и я призналась себе в этой утрате. Мне было горько и обидно.
Ощущение, что сегодня я безвозвратно потеряла Алана, дополнялось ощущением, что я потеряла Никси, окончательно, это началось ещё на первой лекции по ПДП, но закончилось сегодня, в тот момент, когда с ней так бесчестно поступали, а я ничего не сделала. Можно было сколько угодно утешать себя тем, что я не смогла, обстоятельства были сильнее, меня саму обманули – это не работало, шанс не допустить это был, я им не воспользовалась.
«Потому что поверила демону. Он сказал молчать – и я молчала, он сказал, что разберётся, и я положилась на него. А его выход из положения оказался чем-то таким, после чего я не смогу смотреть своей бывшей подруге в глаза.»
Я чувствовала себя так отвратительно, что хотелось что-то с собой сделать, чтобы принять наказание и перестать чувствовать эту вину, но я не знала, что. Медленно брела по улице, глядя по сторонам в поисках чего-нибудь, способного дать знак или хотя бы отвлечь, но всё было не то – эти клумбы с розами были слишком похожи на клумбы, которыми я любовалась рядом с Аланом, эти кованые лавочки были похожи на ту, на которой я сидела у фонтана перед общежитием водных, в ночь праздника бумажных фонарей.
Ещё не было семи, так что я решила навестить фею железных цветов – хвала Создателю, в парк Кузнецов я тогда ходила одна, и он ни с кем у меня не ассоциировался.
Память тут же подкинула картинку с моим кулоном на груди Алана, когда он засыпал в гамаке, а я гладила его футболку с нарисованными демонами. Что-то глубоко внутри глухо выло от боли, когда я проходила мимо того ресторана в подвальчике, где Алан сделал мне своё нелепое предложение, я пыталась не представлять, как сложилась бы наша жизнь, если бы я тогда согласилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Мы с Никси стали бы родственницами.»
Это было иронично, глупо, горько и страшно, внутри кипели эти эмоции, я ускоряла шаг, чтобы поскорее добраться до молота и железа, как будто это могло меня спасти.
***
14-4
Только добравшись до школы кузнецов, я подумала о том, что я до сих пор в том платье, в котором вчера пошла в храм, а потом на работу. Это было неприлично, но мне в последнее время было настолько всё равно, что я не просто не меняла украшения, я их иногда вообще не носила. Синий свитер, ещё даже не купленный, уже как будто жил у меня в душе, и я смотрела сквозь его призму на всю эту беготню с тряпками и камешками, и это казалось так мелко. За толстой дверью в полуподвальной мастерской колотил по заготовке молотом Кхо, потный, грязный и сосредоточенный, и я хотела к нему, за его наковальню, в его тело, ощутить себя такой же грязной и занятой чем-то важным, полностью поглощающим все мысли.
Фея тоже была здесь, увидев меня, она показала жестом, чтобы я подождала пару минут, я вышла в коридор и просто стояла у стены, слушая стук молотов и громкий голос феи, потом прозвенел звонок и большая часть учеников вышла из аудитории, одним из последних вышел Кхо, подошёл ко мне и улыбнулся с лёгким подколом:
– Соскучилась, журналистка?
Я уже успела забыть о том, что я журналистка, в последнее время было совершенно не до того. Я кивнула:
– Страшное дело.
Он хотел сказать что-то ещё, но из мастерской выглянула фея и позвала меня внутрь, я попрощалась с Кхо и пошла. Фея смотрела на меня как-то странно, но вопросы задавала только по самочувствию, дала сменную одежду, сказала, что через пятнадцать минут начнётся следующее занятие, там будут новички, я могу делать то же самое, что и они.
Занятие прошло отлично, мы пилили металлические пластины огромными напильниками, у меня получалось лучше всех, на меня даже оглядывались. Я выделялась – здесь почти все были людьми или полугномами. Кроме меня, было две девушки, но даже они были такими крупными, что я не сразу поняла, что это девушки. Они сильно отставали от парней в физической силе, и соседи над ними добродушно подшучивали, иногда предлагая помощь в небольших операциях, требующих короткого, но мощного усилия, мне тоже предлагали, но я решила попробовать сама, и у меня получилось с первого раза, на меня поглядывали с недоверием и даже опасением.
Когда занятие закончилось, я пошла умываться вместе с девушками, они показали мне дорогу в женскую раздевалку перед спортзалом, там же был туалет и душевая, они пошли мыться целиком, я не пошла – эльфы не потели, просто смыла грязь с открытых участков тела и переплела волосы. Девушки поглядывали на меня, я делала вид, что не замечаю, потом одна из них шутливо спросила:
– Журналистка, ты эльф или не эльф?
– В душе я чистокровный гном, – с улыбкой ответила я, они посмеялись и не стали допытываться. Пригласили меня в кафе за углом, я согласилась, не раздумывая – они были настолько далеки от всего того, что меня волновало, что мне нравилось их просто слушать. В кафе была ужасная еда, потрясающая антисанитария и старые хромые стулья, но я просидела там почти час, слушая их щебет про учёбу, родителей и парней, они даже по Кхо проехались, намекнув на то, что я ему нравлюсь. Это было приятно слышать, но я решила держаться от него подальше во время следующих визитов, на всякий случай.
***
14-5
Вернувшись в общежитие, я получила записку от своего друга из Храма Просвещения о том, что хранилище закрыли на санобработку, и поэтому мы туда сегодня не попадём. Было одновременно досадно и легче – я не чувствовала в себе сил на бессонную ночь над книгами, хотелось перекусить и лечь пораньше, я так и сделала.