бы ускориться, а то заявлюсь к шапочному разбору. Кончат княжича перед самым приходом, я ж потом чувством вины изойду!
Выскочив из комнаты отдыха, понеслась дальше по коридору. По пути встретились трое серых и один чёрный — не останавливаясь, сняла головы с плеч незадачливым свидетелям. Оставлять врагов за спиной — зареклась со времён прошлого мира. Поленилась прибраться за собой, так потом по изнанке гоняли, словно зайца, — едва выжила, потеряв конечность.
Маячок показывал, что Роман находится где-то в пятнадцати метрах выше и левее, значит, нужно искать лестницу на второй или третий уровень. Лестница сыскалась в боковом проходе. Обычная, бетонная, словно вырванная из хрущёвского контекста. Такая же была в подъезде моего дома. Некстати помянула: отвлеклась и едва не пропустила пинок в голову. Я-то напрочь позабыла, что короткий меч не обладает невидимыми свойствами.
Со стороны казалось, что вакидзаси парит по воздуху, вот и сыскался боец с отменной реакцией и смекалкой. Только стрелять нужно было веером от бедра, а не ногами махать. Метнув клинок, угодила точно в забрало, пробив триплекс и левый глаз вояки.
На ходу вытащив меч, резким движением кисти стряхнула кровь с лезвия. Поднявшись выше по лестнице, сверилась с коммуникатором — нет, княжич явно находился на следующем этаже. Взбежав по ступенькам, осмотрительно огляделась. Длинный, тускло освещённый проход заканчивался дверью, у которой стояло двое охранников с тяжёлыми штурмовыми винтовками наперевес.
Что-то мне подсказало, что с мечом лучше не соваться, — может быть, рост гигантов — под два с половиной метра, а может, внушающие уважение экзоскелеты неизвестной конструкции. Шмыгнув обратно на лестничную клетку, достала облегчённую снайперскую винтовку. Проверив магазин, убедилась, что он набит бронебойно-магическими патронами. Аналог того серебра, коим мне едва башку не снесла белая шмара, только без папского благословения.
Дослав патрон в патронник, выскочила наружу. Хлоп. Голова одного терминатора взорвалась кровавой взвесью. Хлоп. Второй отправился вслед за первым. Уже третий раз подметила, что призрачные тентакли источника не поспевают за вёрткими душами убиенных мной супостатов, их будто телепортировало за пределы созданной неизвестным умельцем сферы. Что ж, посидит на голодном пайке, не всё коту масленица.
Запретив Бульке жрать трупы, обшмонала оба тела. Ключ-карты не нашлось, зато чудные рунические винтовки перекочевали в хранилище. Осмотрев бронированное полотно двери, скуксилась — такую махину и клинком Рюрика не взять. Попробовала навык взломщика — тишина. Остался последний аргумент: сформировав в ладони сферу сырой силы, не думая ударила в центр предполагаемого замка. Угадала. Внутри что-то зашипело, лязгнуло, зажужжало, а затем бронеплита, дрогнув, поехала в сторону. Не дожидаясь, пока отворится полностью, ворвалась в ярко освещённое помещение, из которого исходил сигнал.
Головы экзекутору и трём его помощникам отсекла, даже не задумываясь. Мелькнула мысль — оставить в живых и сделать с ними всё то же самое, что они сотворили с Романом, но от этой идеи открестилась. Я же не садист какой, а всего лишь инквизитор!
Княжич лежал на металлическом разделочном столе, по желобкам в таз стекали струйки крови. Талия была перехвачена толстым железным обручем. Почему талия? Так нечего кандалами приковывать — руки и ноги Безобразова высились горкой на медицинской тележке. Второй раз за минувшие сутки парню довелось балансировать между жизнью и смертью. Стянув перчатку, пощупала отпиленные части тела — ещё тёплые. Попытаюсь — почему бы и нет, авось прирастут, и не придётся дожидаться, пока отработает регенерация.
Смочив культю мёртвой водой, приладила к обрубку и только тогда заметила, что перепутала конечности местами. Попыталась оторвать неправильную ногу, но плоть взялась накрепко. Вот же ж гадство!
— Ромашка, потерпи маленько, сейчас всё будет!
— Оля, это ты? — едва слышным голосом пробормотал Безобразов.
— Ну а кто ещё? Выпей это, княжич, полегчает!
Влив в горло два фиала чёрной жижи, взялась за врачебную пилу. Вжик-вжик — и всё готово. Бросила взор на парня — живой, но без сознания. На этот раз сперва примерила ноги, а затем приклеила мёртвой водой. Вроде как и было. Не мешкая, прирастила руки. Хлестнув по щекам, привела в чувства и от души напоила живицей. Роман лежал ни жив ни мёртв. Пощекотала пятку — нога дёрнулась, есть контакт! Работает!
Не жалея, прописала ещё пару эликсиров — лишним в таком состоянии не будет! Глянула на экран КПК: показатели в норме, пульс выровнялся, температура тела — тридцать семь градусов, для мужчин практически летальная, ничего, Безобразов — парень крепкий! Поваляется с полчасика, покемарит, и двинем принцесс из плена вызволять!
Глава 9
Несмотря на то, что эликсир поставил на ноги Безобразова раньше срока, пришлось обождать минут пятнадцать, пока чудотворные свойства зелья, подхлестнув генетическую память, выправят операционный просчёт незадачливого эскулапа.
Левая нога оказалась короче правой на два сантиметра, что не добавило удобства при ходьбе. Снижение мобильности могло привести к печальным результатам. Мне и так придётся следить за тем, чтобы княжича не подстрелили невзначай в узких коридорах подземелья.
Не обращая внимания на протесты, налила кофе и самолично приготовила сытные бутерброды из пятнистого хамона, голубого тунца, сыра пуле, от щедрот размазав по верхушке жирный слой белужьей икры. Подала полукилограммовый лапоть Роману, тот поглядел на меня как на идиотку.
— Жри, чё дадено! Тебе потребны питательные вещества, чего-то из ничего не берётся, сейчас ещё парочку состряпаю.
Безобразов, заметив моё выражение лица, даже возражать не стал. Скривившись, впился зубами в четырёхэтажную конструкцию сэндвича. Пожевал чуток, пораздумал о своём, а затем буквально за две минуты умял бутер до последней крошки. Следующий шедевр не заставил себя долго ждать, на этот раз я добавила помидорки черри и обжаренный сырой силой болгарский перец.
Уписав ещё два бутерброда, княжич сыто рыгнул и, тут же виновато стушевавшись, зардел, словно барышня на выданье. Мне же было не до этикета, посему не обратила на бескультурье друга особого внимания. Видала и похуже — например, посиневшие отбитые гениталии, от взгляда на которые, несмотря на полное отсутствие физических яиц, низ живота сковало льдом.
— Мясники кололи меня девять часов кряду, но я не сдал базу! Когда отняли ногу, подумал, всё, сломаюсь, но смог отрешиться от боли! На чистом