Эмма сомневалась, сможет ли она говорить. И, покачав головой, молча проглотила глубокий вздох.
– Нет… Вам не нужно извиняться, Харт. – Его пальцы путешествовали по ее вискам, невесомые и нежные. Прикрыв глаза, она продолжила: – Какое вам дело до всего этого?
Мягкие прикосновения прекратились. Его рука замерла.
– Не мое дело, хочешь сказать? Твоя жизнь? Твоя безопасность?
Она не хотела снова начинать спор. Нет, она желала опять закрыть глаза и чувствовать прикосновения его пальцев, но его руки замерли, дивное тепло начало потихоньку исчезать. Когда Харт убрал руки, Эмма вздохнула и открыла глаза.
– Да, – просто сказала она, – это не ваше дело.
– Я не согласен.
– Вы часто не согласны. – Внезапно ей показалось совершенно невероятным, что он так нежно прикасался к ней секунду назад. Сейчас его глаза были прозрачны и холодны как лед.
– Тот мужчина, которого вы с Бесс принимали за вора, это был он?
– Кто?
– Берл Смайт, – отрезал он. – Это был он?
Она больше не боялась, и если он думал, что может загнать ее в угол и заставить признаться, он ошибался. Эмма подняла на него невинные глаза.
– Я думала, вор. Затем я подумала, может, он помешался на моей персоне? Или это какой-то безработный докер, который ищет, на ком бы сорвать свое зло.
– Лгунья, – отчетливо произнес он.
– Вам нравится обижать меня.
– Я видел твое лицо, – настаивал он. Его черты стали тверже. Он не только не верил ей, его возмущала ее неискренность.
Эмма постаралась взять себя в руки и направилась в кухню. Она прошла мимо него, приподняв брови и капризно поморщившись.
– Я была в таком состоянии, Сомерхарт. Я опасалась за свою жизнь. А вы смеете рассуждать о моей реакции? «Это не так, то недостаточно искренне».
– Ты сказала, что…
Остановившись посреди кухни, Эмма резко повернулась.
– Может быть, вам стоит объяснить мне кое-что, Сомерхарт? Откуда вы знаете Стимпа?
Молчание.
– Следите за мной, ваша светлость? Платите местным мальчишкам, чтобы они шпионили за мной? Или, может быть, он ходит за мной повсюду и пишет вам отчеты, с кем я была, кто говорил со мной?
– Не смеши меня.
Эмма повернулась и двинулась по коридору, который вел в кладовую, а затем пошла по лестнице, ведущей к центральной двери.
– Вы не имеете права шпионить за мной. Ни права, ни оснований.
– Я и не собирался.
Она оглянулась через плечо и увидела его шедшего вслед за ней по лестнице.
– Я так не думаю. Я думаю, вы подозрительны. Вас когда-то предала женщина. Любовница. Скандальная дама.
– Это ничего не…
– Но я не ваша любовница, Сомерхарт, и вы не имеете права так обращаться со мной. Что именно вы хотите узнать?
Они в одно и то же время оказались на лестничной площадке. Эмма почувствовала, что руки Харта схватили ее за плечи. Он притянул ее к своей груди, и его рот прижался к ее уху.
– Ты моя любовница, Эмма, и прекрасно знаешь это.
– Нет.
– Я дал тебе наслаждение. И ты то же сделала со мной. Помнишь?
Боже, она ни на секунду не забывала этого. Помнила его великолепное обнаженное тело в мягком мерцании свечей. Она дрожала и боролась с желанием прижаться к нему бедрами…
– Мы любовники, Эмма, но если ты требуешь формального завершения, позволь мне сделать это. – Он прикоснулся губами к ее коже, осторожно покусывая ее и посылая дрожь по всему телу. Ощущение распространялось, как вода, сначала между ее грудей, потом стекало к животу…
Соски затвердели, когда его горячий рот прижался сильнее. Он ласкал нежную кожу за ее ухом, и она почувствовала его возбуждение. Она… она хотела этого, хотела всего. Это не должно было прерываться. Она могла взять его за руку и отвести в свою спальню прямо сейчас и по-настоящему сделать его своим любовником. Но она хотела избежать беды и, несмотря на искушение испытать счастье безрассудства, понимала, насколько опасно идти на риск.
Эмма покачала головой.
– Расскажите мне о той женщине.
Его губы замерли. Пальцы, сжимавшие ее предплечья, напряглись, затем резко отпустили ее.
– Что?
– Я слышала разговоры.
– О, неужели? – Его тон был холоден. – И какие же сплетни ты слышала, Эмма?
Она подняла подбородок.
– Вы знаете.
– Уверен, что нет.
– Говорили, что вы были влюблены в женщину сомнительного поведения. И к тому же чью-то любовницу. И просили ее руки, умоляли ее. И потом были письма…
– Ах, те слухи. – Он так громко рассмеялся, что Эмма вздрогнула. – История десятилетней давности. И я уверен, что она обрастает все более грязными подробностями с каждым новым пересказом. И между прочим, моя милая, я вообще не намерен говорить об этом.
Она повернулась к нему и встретила его взгляд, довольно-таки жесткий.
– Я понимаю, – сказала она осторожно.
– И все эти старые истории не имеют никакого отношения к нам с тобой.
– Это неправда. Вы воздействуете на обстоятельства, Сомерхарт, и пытаетесь манипулировать и мной. Вы выдвигаете требования. Диктуете правила. Вы платите, чтобы мальчик шпионил за мной. Почему я не могу думать, что причина ваших страхов… ваших настоящих страхов… заключается в том, что женщина может снова сделать из вас посмешище.
Его твердые губы побелели, сложившись в тонкую линию.
– Следи за своим языком, милая.
– В прошлом вы контролировали каждую свою партнершу, Сомерхарт, но вы не можете управлять мной. Меня не запугать. Вам нечем угрожать мне, потому что мне нечего терять.
– Кроме твоих секретов.
Она ожидала этого, было бы так опрометчиво показать ему свои страхи.
– У меня нет секретов. Не больше, чем у каждой из ваших будущих любовниц.
– Если копнуть твое прошлое…
– Зачем вам это? Зачем даже думать об этом? Вы герцог. Богатый и всесильный, а я ничем не угрожаю ни вам, ни вашей жизни. Ваши подозрения безосновательны. Взгляните на мое прошлое, если вам нужно. Но это моя личная жизнь, такая же ценная и неприкосновенная, как ваша для вас. Если вы действительно хотите расследовать мое прошлое, делайте это. Но не беспокойте меня своими извинениями за свои необоснованные подозрения. Мне больше нечего сказать вам, ваша светлость.
– Необоснованные! – фыркнул он.
– Я не ищу встреч! – закричала Эмма. – Я отказываю вам на каждом шагу! И вы все равно приходите сюда со своими вопросами, как будто я возвеличена до положения шлюхи герцога. Мой Бог, вы такой гордый. Вы ужасно высокомерный.
Сомерхарт повернулся и пронзил ее враждебным взглядом.
– Так ты поэтому пришла прошлой ночью? Из-за моей гордости? Хотела унизить меня?
Эмма вздохнула так быстро, что на мгновение голова закружилась. Как сквозь пелену тумана, она видела, как Харт скрестил руки на груди. Она еще раз вздохнула.