Читать интересную книгу День назначенной смерти - Алексей Макеев

Убийца отступила в комнату, затравленно смотрела по сторонам. Но двое уже просочились, закрыли доступ к разбитому окну. Она схватила из-под подушки плюшевого медведя, прижала к груди, отступила к стене. Жест глубинный, неосознанный. Детский сад с вагончиками…

Вошел Кравцов, внимательно посмотрел, качнулся.

– Мне не сразу пришло в голову, – сказал Максимов, – что занимались вы любовью в одной квартире, а очнулись в другой. В тринадцатой квартире нет плюшевого медведя. А, исходя из вашего рассказа, должен быть, ваша возлюбленная очень пылко его обнимала, свет просачивался из коридора. Зачем было уносить с собой?

– Но вы же здесь были… – прошептал Кравцов.

– Я не видел никаких игрушек, – пожал плечами сыщик. – Медвежонка недолго спрятать. Наша Даша не глупа.

– Какая-то серенькая она, – недоверчиво пробормотал капитан Завадский, – невзрачненькая.

– Что поделаешь, Коляша, мал золотник, да дорог. А для вашего брата Алексея, Николай Витальевич, наиболее подходящий выход. Лучше тюрьма, чем кладбище. Ни разу не удивлюсь, если выяснится, что Даша собиралась убить подельника. Молчите, Даша? Братцу выгодна смерть Кравцова – две трети состояния получают он и мать. Старенькую маму мы рассматривать не будем, хорошо? А вам не выгодна смерть Кравцова. Уж лучше замуж за Кравцова. Прибить сестрицу и занять ее место. Двух зайцев одним махом. Мне кажется, в ваших преступных рядах назревал производственный конфликт, нет?

Двое угрюмых милиционеров взяли Дашу под локотки – доставим, дескать, в отделение, а там болтайте сколько влезет. Но Максимова распирало, он не мог молчать:

– Я не знаю, Даша, каким вы образом увильнули от волков, но факт свершившийся. И жизненную цель поставили конкретную. Возмездие. Доходчивая целевая программа. Умненькая девочка выросла, умеет информацию собирать. От «койки» до эффектных силовых воздействий – все идет в работу. Вербовка тамбовского товарища, вследствие нищеты не отягощенного суровыми моральными установками. Мы успели навести справки. Алексей Кравцов был уволен из охранной фирмы с «волчьим билетом» – затащил на пост девчонку и пытался ее изнасиловать. Судебное дело замяли, поскольку судья оказался бывшим однокашником, но перспективы на процветание стремительно поехали к нулю. Вы недолго его обрабатывали, да? Переезд в другой город, машина, оружие, аренда квартиры в неблагополучном районе. Не удивлюсь, если обнаружим у вас два паспорта. Перемена внешности, разговор с Альбиной Дмитриевной в очереди в супермаркете с намеком, что вы окончили «институт домработниц», работали в благородных семействах… и, наконец, работа у ненавистной сестры. Какова актриса! Вставные щечки, очки, нелепая одежда, вата под колготками, высокий тембр и манера изъясняться. Отличные кулинарные способности. Интересно, где вы их взяли… Впрочем, риск вполне оправданный – двадцать лет почти прошло, кто же вас упомнит? Но позвольте восхититься еще раз, даже сам Кравцов в своей запоздалой любви (являвшейся, отдадим ей должное, в полумраке) не признал сутулую, очкастую, противную особу, периодически бродящую по его дому…

Кравцов смотрел на женщину, не моргая. В его глазах появлялось что-то осмысленное. Разумеется, он никогда не всматривался в домработницу Сашу. Кто из нас, извечно занятых, замученных, с трудом доползающих до дивана, всматривается в лица техничек, сантехников, почтальонов, неинтересных домработниц?

– Минуточку, – повысил голос Максимов, когда Завадский вознамерился что-то сказать. – Я должен высказать свою версию, пока не забыл. Убить сестер – не самое главное. Она хотела жить нормально. Заслужила. Не сразу явилось к Даше откровение. Быстрая месть – плохая месть. Отложить расправу до Нового года – сделать себе дорогой подарок, а пока увести у Альбины мужа. Эта гадина пуще Вики над ней глумилась… Увела. Муж в руках, и становится чертовски скучно. Хотя и забавно, приходя на работу, видеть, как он мечется по дому и методично гробит свою семейную жизнь. Все идет к разводу. И тут коварная разлучница получает информацию, что в случае развода по инициативе мужа ее «возлюбленный» становится на порядок беднее. А убить Альбину можно и не успеть (это же не таракана убить). Непорядок. Надо консервировать этого влюбленного олуха. А теперь мои предположения. Был звонок на сотовый, Даша? Кравцов лежал у вас в постели, а сообщник Алексей в каком-нибудь вечернем кафе вытягивал у симпатичной работницы нотариальной конторы брачные тайны ваших врагов. Похоже на истину? Он ведь видный мужчина? Водитель отличный, в автосервисе трудился… В доме нашлись шампанское и снотворное, почему нет? Кравцов уснул мертвым сном, прибыл Алексей, и вы перенесли не слишком упитанного сновидца в 13-ю квартиру, с замка которой давно сделаны слепки и ключики. Морковкой, воском, чем угодно. Замок-то убогий. Пусть гадает сновидец. А сами с этого дня успешно взялись косить под опустившуюся публику. Это несложно, сложнее прикинуться респектабельным. Уверен, в этом доме никто не интересуется соседями. Обстановка в 13-й квартире точно такая же, то есть никакая: криворукий тополь за окном чудесно виден в любую погоду. А где квартира, слева от лестницы или справа, не мог достоверно утверждать одержимый человек… Вы гипнозом не увлекались, Даша? Мне кажется, вы обладаете интересными способностями…

Убийца смотрела на него угрюмо, не мигая. Но меньше всего он боялся упасть и уснуть (или наоборот). С удовольствием бы уснул.

– Не будем плутать в трех сестрах. Надоело. Кравцов чувствовал злую энергетику в доме. Тонкий человек, не всем дано. Интерпретировал, правда, по-своему – недобрые письма с намеком на скорую расправу, измывательства незнакомки, влюбившей его в себя, пьянство… А Даша преспокойно расправляется с сестрой, поскольку частным сыщикам они обе неинтересны. Никому они неинтересны. Пьяны все. Шмыгнула в ванную за Альбиной, толкнула пьяную женщину на шпильках. Убедилась в результате – и назад. А народ уже к столу тянется – тяпнуть рюмочку перед гуляньем… И далее все по нотам: сообщник в машине, пистолет. Потрясенные Вика с Владом возвращаются домой. Недолго успевают погоревать. Приходит Даша – уже не в образе домработницы, правда? Разрешите войти? Спасибо. И Вика перед смертью успевает постичь, что умирает она не просто так, а за дело. Детство аукнулось. Ошибочка вышла, Дарья Дмитриевна, – ваша сестра умерла не сразу. Успела шепнуть и про некую Дашу, и про село Прокудино. Вы об этом не знали, разумеется. Но держали по привычке меня под наблюдением: куда еще понесет? А понесло меня ни много ни мало на Восточное шоссе. Заправился, три литра минералки приобрел в киоске. А куда еще я мог намылиться по Восточному шоссе в связи с вашим делом, как не в Прокудино? Не понравилась вам эта поездка…

– Идите вы к черту, – прошептала убийца.

Что в этом мире перевернуто?

– Вам нечего было бояться. Про Дашу никаких сведений нет. С чего бы меня убивать? Но вам нужен Кравцов, а единственная преграда между вами и Николаем Витальевичем – сыщик Максимов. Не знаю уж, как вы мотивировали это дело Алексею, подозреваю, просто задурили ему голову. Иначе не поехал бы он с вами меня убивать, не наряжался бы в костюм Деда Мороза….

– Идите вы к черту… – повторила убийца.

– Последний вопрос, Дарья Дмитриевна. Вы устали, – он взглянул на ее руку, с огорчением отметив, как много в ней фиолетовых прожилок. Странно, он не ощутил отрицательных вибраций. – Расскажите в конце концов, чем закончилась ваша встреча с волками?

Вопрос по самому темечку. От него не укрылось невольное движение – женщина втянула голову в плечи. И искренний ужас – шизофрения длиною в двадцать лет – перекосил лицо.

– Стоп, – опомнился он, делая предостерегающий жест, – не говорите, я попробую сам. Эта стая околачивалась в районе Выселок. Только сильный голод мог пригнать их к человеческому жилью. Естественно, волки набросились на одинокую девочку…

– Им помешал самый большой и страшный… – убийца обняла себя за плечи и уткнулась взглядом в пол. – Он подошел ко мне и стал смотреть… А потом рычал на других, когда им стало невтерпеж, гонял их по поляне… Господи, вы не представляете, что это такое, когда на вас смотрит волк… Эти страшные глаза, горящие в полумгле…

– Но вы остались живы, – напомнил Максимов.

– Это дядя Леня… – она сжалась в комочек и подняла мутные глаза. – Рядом была дорога, у него на «газике» заглох мотор. Дядя Леня в Варгалы ездил к брату. Я кричала, как помешанная, он услышал, прибежал с карабином. Что-то прыгнуло на меня, рвануло куртку, помню выстрелы, а потом уже ничего не помню… Когда очнулась, мы сидели в машине. Он никогда больше не рассказывал про ту ночь…

– Вы хорошо к нему относились?

– Очень, – она как бы даже воспряла. – Единственный человек, которого я по-настоящему любила. Он был мне и за отца, и за мать. Когда его унесло половодьем, я неделю плакала, не могла поверить… Через месяц уехала в Томск – поступать. Хотела забыть этот кошмар.