на третий день вставал Садко, купец богатый новгородский, 
А и будил как он да дружинушку хоробрую,
 А и давал уж как долюби дружинушке
 А и как много несчетной золотой казны,
 А и как распущал он дружинушку по улицам торговым,
 А и как сам он прямо шел во гостиный ряд,
 И как тут на славу великую новгородскую
 Подоспели как товары ведь московские,
 И как тут принаполнился как гостиный ряд
 И дорогими товарами ведь московскими.
 И как тут Садко теперь да пораздумался:
 «А и как я повыкуплю еще товары все московские,
 А и на тую на славу великую новгородскую,
 Подоспеют ведь как товары заморские:
 Как ведь теперь уж как мне, Садку,
 И не выкупить как товаров ведь
 Со всего да со бела свету.
 А и как лучше пусть не я да богатее,
 Садко купец да новгородский,
 А и как пусть побогатее меня славный Новгород
 ‹…› А лучше отдам я денежок тридцать тысячей,
 Залог свой великий!»
 А отдавал уж как денежок тридцать тысячей,
 Отпирался от залогу да великого.
 А потом как построил тридцать кораблей,
 Тридцать кораблей, тридцать черных,
 И как ведь свалил он товары новгородские
 И на черные на корабли,
 И поехал торговать купец богатый новгородский
 И как на своих на черных на кораблях.
 ‹…› А и как выехал теперичку опять да на сине море.
 И как на синем море устоялися да черны корабли,
 И как волной-то бьет и паруса-то рвет,
 И как ломает черны корабли,
 А все с места нейдут черны корабли.
 А и воспроговорил Садко, купец богатый новгородский,
 Ко своей он дружинушке хороброй:
 «Ай же ты, дружина хоробрая!
 Как сколько ни по морю ездили,
 А мы морскому царю дани да не плачивали.
 А теперь-то дани требует морской-то царь в сине море».
 А и тут говорит Садко, купец богатый новгородский:
 «Ай же ты, дружина хоробрая!
 А и возьмите-тко вы, мечи-тко в сине море
 И как бочку-сороковку красного золота».
 А и как тут дружина да хоробрая
 Как брали бочку-сороковку красного золота,
 Метали бочку в сине море.
 И как все волной-то бьет, паруса-то рвет,
 А и ломает черны корабли да на синем море,
 Всё нейдут с места корабли да на синем море.
 ‹…› А и как тут говорил Садко, купец богатый новгородский
 Своей как дружинушке он хороброй:
 «Ай же ты, любезная как дружинушка да хоробрая!
 А видно, морской-то царь требует как живой головы у нас в сине море.
 Ай же ты, дружина хоробрая!
 А и возьмите-тко, уж как делайте
 Да жеребья да себе волжаны[111];
 И как всяк свои имена вы пишите на жеребьи,
 А спущайте жеребья на сине море;
 А я сделаю себе-то жеребий на красное-то на золото.
 И как спустим жеребья теперь мы на сине море:
 Как чей у нас жеребий теперь да ко дну пойдет,
 Тому идти как у нас да в сине море».
 А у всей как у дружины хоробрыя
 Жеребья теперь гоголём плывут,
 А и у Садка купца, гостя богатого, да ключом на дно.
 Ай говорит Садко таковы слова:
 «А и как эти жеребьи есть неправильные;
 А и вы сделайте жеребьи как на красное да золото,
 А я сделаю жеребий да дубовыи.
 ‹…› А и спущали жеребья на сине море,
 А и у всей как у дружинушки хоробрыя
 А и как всё жеребья как теперь да гоголём плывут,
 А Садков как жеребий да теперь ключом на дно.
 А и опять говорил Садко да таковы слова:
 «А как эти жеребьи есть неправильные.
 Ай же ты, дружина хоробрая!
 А и как делайте вы как жеребьи дубовые,
 А и как сделаю я жеребий липовый
 ‹…› А у всей дружинушки ведь хоробрыей
 А и жеребья теперь гоголём плывут да на синем море,
 А и у Садка, купца богатого новгородского, ключом на дно.
 ‹…› А и как тут говорил Садко таковы слова:
 «А и как видно, Садку да делать теперь нечего,
 Самого Садка требует царь морской да в сине море.
 ‹…› Ай же ты, дружина хоробрая да любезная!
 А и полагайте вы доску дубовую на сине море,
 А что мне свалиться, Садку, мне-ка на доску,
 А не то как страшно мне принять смерть во синем море».
 И как тут он еще взимал с собой свои гуселки яровчаты,
 И заплакал горько, прощался он с дружинушкой хороброю
 ‹…› А потом свалился на доску он на дубовую,
 А и понесло как Садка на доске да по синю морю.
 И как тут побежали черны-ты корабли,
 И как будто полетели черны вороны,
 Тут остался теперь Садко да на синем море.
 И как ведь со страху великого
 Заснул Садко на той доске на дубовой.
 А как ведь проснулся Садко, купец богатый новгородский,
 И в Окиян-море да на самом дне
 ‹…› А и говорит царь-то морской таковы слова:
 «А и как здравствуйте, купец богатый,
 Садко да новгородский!
 А и как сколько ни по морю ездил ты,
 А и как морскому царю дани не плачивал в сине море,
 А и теперь уж сам весь пришел ко мне да во подарочках.
 Ах, скажут, ты мастер играть во гусли во яровчаты:
 А поиграй-ко мне как в гусли во яровчаты».
 А как тут Садко видит, в синем море делать нечего:
 Принужон он играть как во гусли во яровчаты.
 И как начал играть Садко как во гусли во яровчаты,
 А как начал плясать царь морской теперь в синем море,
 От него сколебалось все синем море,
 Сходилася волна да на синем море,
 А и как стал он разбивать много черных кораблей да на синем море,
 И как много стало ведь тонуть народу да в синем море.
 ‹…› А и как многие ведь да люди православные
 От желаньица как молятся Николы да Можайскому,
 А и чтоб повынес Николай их угодник из синя моря.
   А как тут Садка новгородского как чёснуло в плечо да во правое
 И как обвернулся назад Садко, купец богатый новгородский –
 Стоит как теперь старичок да назади уж как белый, седатый,
 И как говорил да старичок таковы слова:
 «А и как полно те играть, Садко, во гусли во яровчаты в синем море!»
 И говорит Садко как наместо таковы слова:
 «А и теперь у меня не своя воля да в синем море,
 Заставляет как играть меня царь морской».
 А и говорил опять старичок наместо таковы слова:
 «А и как ты, Садко, купец богатый новгородский!
 Как ты струночки повырви-ко,
 Как шпенечики[112] повыломай,
 И как ты скажи теперь царю морскому ведь:
 А и у меня струн не случилося,
 Шпенечиков у меня не пригодилося,
 А и как боле играть у меня не во что.
 А тебе скажет как царь морской:
 “А и не угодно ли тебе, Садко, женитися
 в синем море а и на душечке как на красной девушке?”
 ‹…› Так ты смотри, сперва триста девиц ты стадо пропусти,
 А ты другое триста девиц стадо пропусти,
 А как третье триста девиц ты стадо пропусти,
 А в том стаде на конце на остатнем
 И идет как девица-красавица,
 По фамилии как Чернава-то:
 Так ты эту Чернаву-то бери в замужество.
 ‹…› А когда