Читать интересную книгу Закрытое Сердце (СИ) - Натали Вэй

за порогом моего временного домика.

— Ты что там делал? — услышала я недовольный голос Глеба.

— Ты мою сестру, я твою сестру, — судя по всему Илья присвистнул, обозначая, что он со мной сделал. — Квиты.

Вот хитрый гадёныш! Да он оказывается сводил свои счеты с Глебом. Нужна я ему сто лет в обед.

Я подорвалась с места и вылетела из палатки, встав между враждебно настроенными парнями.

— Ты зачем врешь? — зашипела я на Илью.

— Между нами ничего не было, — спокойно произнесла я, переведя взгляд на Глеба. — Вчера вечером он нажрался и уснул. У него даже руки не поднимались, не думаю, что он был способен на что — то большее. Патлатый просто перепутал палатки.

— Патлатый? — Илья недобро хмыкнул, а Глеб расслабился, и ещё раз окинув меня внимательным взглядом, направился в сторону озера.

— Значит ты меня? — я присвистнула и сделала характерный жест руками. Вопросительно уставившись на Илью. Парень вызывающе посмотрел в ответ.

— Это каким же он должен быть? — я показала пальцами пару сантиметров, изображая задумчивый вид, — Если я ничего не почувствовала.

— Это потому что я тебя даже пальцем не тронул, но если захочешь, то сегодня ночью почувствуешь, — улыбаясь, произнес этот наглец.

— Малыш, ты мне отвратителен, — без тени улыбки произнесла я и скрылась в палатке.

Глава 32

В горах между людьми возникают особые связи.

Поэтому меня тянет к ним так неудержимо.

Беар Гриллс.

— Мать моя женщина! Кто оставил кроссовки возле костра? — прогремел громогласный голос Максима на всю округу.

Тая, движимая любопытством бросила свои дела и поспешила посмотреть, что случилось, я поплелась за ней.

Вокруг костра уже собрались люди, рассматривая покореженные и оплавившиеся на носках кроссовки.

— Это мои, а что…, — сестра Глеба замерла, увидев, что стало с её ещё совсем недавно белоснежными «найками».

— Вот черт! Высушила! — она подхватила пострадавшую обувь и направилась к своей палатке.

— Вскипятили чайничек, — подытожил один из парней.

***

— Я не могу, я не дойду, мне так плохо, — стонал щупленький паренек. Вид у него и правда был очень замученный: темные круги залегли под глазами, а на лбу блестели капельки пота.

— Зато вчера хорошо было! Чем ты думал, когда пил? Ты же знал, как я хотела в этот поход, — кричала длинноволосая брюнетка в теле.

— Иди без меня, — героически предложил он, судя по всему мечтая поскорее от неё избавиться.

— А тебя тут одного оставить? Ну уж нет!

Илья, наблюдавший за ссорой всё это время, весело хохотнул, словно и не пил вчера вместе с несчастным парнем.

— Вот он попал, у него и так голова раскалывается, а она останется и будет ему мозг пилить тем, что он испортил ей лучшие выходные в её жизни, — полушёпотом произнес брат.

— У самого — то голова не бо — бо? — на всякий случай поинтересовалась я. Всю ночь пропадал непонятно где, а выглядел как огурчик.

— Норм, ты лучше за себя переживай, — лениво протянул он.

Максим постучал поварешкой по котелку, привлекая к себе всеобщее внимание и заставляя затихнуть жужжащий потревоженным ульем народ.

— Вы прекрасно знали, что сегодня нам предстоит подъем, но проигнорировали мои просьбы, но это ваш выбор. Мне нужно понимать, кто отправляется в горы, а кто останется в лагере вместе с поваром Пашей. И так, кто остается? — строгим голосом спросил наш предводитель.

— Мы остаемся, — мученически произнесла девушка горе — алкоголика. Хотя судя по тому, как он позеленел, что — то подсказывало мне, что скоро он бросит пить или бросит девушку.

— Я тоже остаюсь, — произнесла Азалия, она выглядела мрачной, судя по всему, она сильно расстроилась из — за кроссовок. Девушка перевела взгляд на брата, словно ожидая от него слов о том, что он тоже остаётся или что они сейчас же поедут домой. Сердце обеспокоенно ёкнуло, как бы это эгоистично не звучало, но мне не хотелось, чтобы он уезжал. Я перевела взгляд на Глеба, но он был невозмутим, словно не замечал красноречивого взгляда сестры.

Через полчаса уцелевшие члены группы были собраны и мы оставшейся компанией наконец — то выдвинулись в горы.

— Что — то мне так плохо. Голова разболелась и вообще тошнит, — простонал рядом идущий Илья. Я удивленно на него посмотрела, совсем недавно он искрил и был батарейкой источающей энергию.

— Ты шутишь?

— Нет. Слушай, я, наверное, останусь, — негромко произнес он и стал отступать к дереву.

И судя по тому, как он радостно улыбался, я поняла, что он просто решил не идти и сейчас наглым образом сливался.

— Стой, — прошипела я, но он лишь развернулся и дал деру по направлению к нашему лагерю. А поскольку мы плелись в самом конце группы, бегство брата никто не заметил.

Я тяжело вздохнула, абсолютно не понимая его поступок. Немного постояв, я бросилась догонять ребят.

Тая вышагивала рядом с Максимом и, судя по тому, как они мило беседовали, у неё неплохо получилось обратить на себя его внимание.

Дорога была извилистой и неудобной, но потрясающие виды природы с лихвой компенсировали этот момент.

— Что случилось? У тебя растерянный вид, — обеспокоенно спросил Глеб.

— Сама не понимаю, брат почему — то решил остаться в лагере.

— А я понимаю, — усмехнулся Глеб. — Кажется, он решил подкатить к моей сестре.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — удивилась я.

— Просто я знаю Азалию. Прости, не в обиду будет сказано, но, сколько ему лет?

— Двадцать три.

— Ну вот, а ей тридцать. И зная её требования и запросы относительно мужчин у мальчишки просто нет шансов.

— Что за предрассудки? Разве чувства спрашивают, сколько лет человеку, прежде чем появиться? И вообще, может быть это у неё нет шансов, ты просто брата моего не знаешь. Да лучше него она вряд ли кого — нибудь найдет.

— Может быть, — улыбаясь, согласился Глеб, сильно удивив меня этим.

— А куда ты уезжал? — задала я так давно волнующий меня вопрос.

— Можно сказать, что я путешествовал. Сначала по Индии, потом по России.

— Ого, и сколько длилось твоё путешествие?

— Восемь месяцев, — улыбнувшись, произнес Глеб, словно вспоминая приятные моменты из поездки.

— Ты крут, не каждый может себе такое позволить. Но как же учеба?

— Я забрал документы, — спокойно произнес Глеб, — Точнее перед поездкой я взял академический отпуск, но вернувшись, понял, что это совсем не то, что мне нужно. Что это было детской мечтой, лишь одной ступенькой на моём пути, и я её перерос, но не заметил этого. Оказалось, что на самом деле я очень люблю то чем я занимаюсь, дело моего отца. Просто