«Да он же красавчик», – вдруг осознала Даша и ощутила, как кровь бросилась в лицо.
До сих пор она рассматривала его лишь как некий инструмент, средство и необходимый аксессуар. А тут вдруг все как-то внезапно перекувырнулось с ног на голову, и стало так важно, как он на нее посмотрит, что подумает. И вообще…
– А я тебе нравлюсь? – строго спросила Дарья, чтобы не мотать себе нервы глупыми дамскими сомнениями. Когда спрашиваешь в лоб и неожиданно, есть шанс получить честный ответ.
– Очень, – спокойно ответил Сергей. – Ты ж моя невеста.
– На роль настраиваешься? – Она разочарованно отвернулась к окну. В лоб не получилось.
– И это тоже, – как-то непонятно отреагировал он и снова улыбнулся. Улыбку она не видела, скорее почувствовала по голосу.
И почему-то разволновалась. Словно маленькая девочка перед выступлением на утреннике. Но эту уже совсем большую, но еще маленькую девочку беспокоила отнюдь не реакция зрителей.
– Вот так всегда, – сходила с ума Дарья, нервно размышляя о несправедливости бытия. – Стоит только раскатать губу, как хлоп – приходит какая-нибудь добрая душа и быстро тебе ее закатывает.
Сначала она неожиданно поймала странный, пристальный взгляд Леры, которая просто-таки гипнотизировала Сергея. Блондиночка, можно сказать, откровенно таращилась на чужого жениха, напрочь забыв про своего Юрика. Что самое удивительное, Сергей тоже отвечал этой силиконовой Барби взаимностью, строя какие-то выразительные рожи и телепатируя нечто непонятное. Конечно, Даша запросто могла сказать нахалке что-нибудь хлесткое, чтобы ее просто сдуло отсюда. Но отчего-то было стыдно. Унижаться, сцепляясь из-за мужика с таким ничтожеством? Ни за что!
– Симпатичная у Юрки девушка, – невзначай обронила Даша, когда терпеть не было уже никаких сил. Внутреннее давление зашкаливало, грозя сорвать крышечку. – Фигуристая такая.
Но Сергей, вместо того чтобы успокоить ее бдительность каким-нибудь равнодушным междометием, неожиданно покраснел, словно его застукали за чем-то неприличным, и пробормотал, что, мол, да, девушка хорошая.
А Даша надеялась услышать, что он терпеть не может силиконовых дур с силиконовыми мозгами.
Мужчины, словно нарочно, никогда не говорят того, что женщины хотят от них услышать. И вовсе не из вредности. Сильный пол просто не в состоянии угадать, что именно лучше ответить в той или иной ситуации. Они, словно неумелые саперы, раз за разом подрываются на минных полях женской непредсказуемости.
Очень хотелось плакать. До такой степени, что аж щипало глаза. И почему-то было тяжело дышать. Даша словно сквозь пелену смотрела на губастую Леру, которая так и вилась рядом с ними.
– Да что вы говорите? – растягивая гласные, прогундела девица. – На стройке работаете? Как романтично!
– Да, очень, – проникновенно и с чувством подтвердил Сергей. – Хотите, я вам подробно расскажу?
– Пойдемте, расскажете, – тут же согласилась Лера таким голосом, что Дарью чуть не стошнило.
– Просто какой-то секс по телефону, – пробормотала она, стараясь унять бешеную дрожь сердца. Оно не билось, оно истерически тряслось, вызывая дурноту и слабость в ногах.
Даша торопливо протиснулась мимо танцующих и выскочила на улицу. Там было темно, тихо, пустынно – все условия для неконтролируемой истерики. Еще и фонарь у входа в дом отчего-то не горел. Брошенная всеми кавалерами девушка рухнула на скамейку у террасы и даже набрала воздуха, чтобы взвыть со всей страстью и отчаянием, но поплакать ей было не суждено.
В кромешной темноте шумно вздохнуло и завозилось что-то огромное. Вероятнее всего, медведь. Дед рассказывал, что леса тут вокруг дремучие и живность водится разная, вплоть до косолапых хищников.
Если женщина собирается плакать, остановить ее может только нечто абсолютно из ряда вон выходящее. Некоторые советуют пощечину. Но еще более подходящий вариант – не бить, а напугать до смерти. Вот прямо до заикания. Тогда ей и не до слез будет, и не до истерик.
Утробно взвизгнув, Даша повалилась на бок. Конечно, надо было бежать, но ноги отнялись. Более того, как в самом страшном сне, пропал голос. Бывает, что снится человеку кошмар, ему бы и заорать, а никак. Мычит себе во сне, ножками дрыгает, и никакой возможности убежать от надвигающейся угрозы. И просыпается жертва ночных кошмаров обычно в самый кульминационный момент. Но наяву пропавший в момент наивысшей опасности голос – это практически приговор. Даша тихо, жалобно сипела и махала руками, обреченно понимая, что на это тихое вяканье из дома никто не выйдет и не спасет.
«А он там сейчас эту Леру обхаживает, – внезапно с обидой вспомнила Даша. – И это ведь из-за него я сюда вышла! Вот выпрутся завтра все с похмелья, а тут мои косточки обглоданные».
Она попыталась представить себе эту трагическую картину, однако получалось как-то неромантично. Просто-таки «техасская резня бензопилой». И вряд ли Сергей бросится к ее бездыханному телу рыдать и рвать на себе волосы. Как бы его и вовсе не стошнило.
Мысль о том, что в последний раз он увидит свою несостоявшуюся невесту в столь неприглядном виде, придала Дарье сил. В принципе, можно было и побороться.
Когда огромный сгусток темноты навис над ее скукожившимся телом, девушка внезапно резко распрямила ноги и ударила тень куда-то в центр.
– Ай! Кто здесь? – плаксиво взвыл «медведь» абсолютно человеческим голосом. Голос был незнакомым.
– Вы кто? – Даша проворно отползла за скамейку, силясь разглядеть ворочавшуюся тушу.
– А вы?
– Я первая спросила!
– А зачем вы деретесь?
– А зачем вы прячетесь?
– Я не прятался! – возмутился голос. – Я ждал.
– Чего ты ждал в темноте? Жертву? Ты маньяк? – Тут Дашина храбрость мигом улетучилась, так как до нее дошло, что посторонний мужчина в темноте вряд ли планировал какую-то благотворительную акцию. Хорошие люди заходят в дом и здороваются с хозяевами, а не прячутся в потемках. В лучшем случае это был бомж, в худшем – убийца.
– Что вы такое несете? – судя по интонации, обладатель голоса обиделся. – Дерется, оскорбляет! Я к Федору Леонтьевичу приехал.
– Федор Леонтьевич внутри, – ехидно сообщила Даша. Она уже нащупала в темноте какие-то грабли и почувствовала себя увереннее. С граблями такие диалоги вести не в пример легче. – А на дверях звонок есть. Тебя на участок кто впустил?
– Никто. Я через забор перелез. Хорошо, что у вас тут собак нет, – неожиданно радостно подытожил незваный гость.
– А чего не через дверь? Так проще.
– Да неудобно, – неожиданно погрустнел голос. – Я ж слышу: праздник какой-то, музыка, а тут я – и без подарка.