– Он бы посчитал это проявлением слабости, если бы я заявил ему, что являюсь его сыном, – продолжал Ричард с непоколебимой уверенностью. – Сынок, который хочет что-нибудь урвать, воспользоваться благами, облегчить свой путь наверх. Он никогда не оценил бы меня по достоинству. Лоренс уважал меня за то, что я боролся и отвоевывал у него каждую «пядь земли», постоянно бросал ему вызов.
Да, так оно и было, Ли сама была тому свидетелем. Но…
– Ты не должен был на него работать, Ричард, – упрямо настаивала она. – С твоими способностями ты мог преуспеть в чем угодно и где угодно.
Она увидела, как побелели костяшки пальцев, сжимающих руль.
– Он был моим отцом, – горько напомнил Ричард. – Я знал об этом с тех пор, как мне исполнилось семь. Лоренс Дюран, один из самых богатых и могущественных людей Австралии, – мой отец. Неужели ты думаешь, что я мог забыть об этом? Или сделать вид, что мне это безразлично?
Горечь в его голосе сменилась злостью.
– Всегда, когда родители моих соучеников приходили в школу на спектакли и спортивные соревнования, забирали своих детей на выходные и каникулы, привозили им подарки и угощения… я думал о нем. Я думал об остальных его детях, детях его жены, которым достаются его внимание и привилегии, потому что они законнорожденные.
Его сестры! Все четыре ее сестры – Фелисити, Ванесса, Кэролайн, Надин – пользовались всеми преимуществами дочерей Лоренса Дюрана, а Ричарду, как и самой Ли, не доставалось ничего.
Теперь она понимала стремление Ричарда получить все тем или иным путем. Она даже понимала его жажду реванша, но от этого было не легче. Для него она была всего лишь одним из средств достижения намеченной цели. Эдакий запасной вариант в рамках «генерального плана».
– Я давно поклялся себе…
Ли почти не слушала его. Ей вспомнились опасные вспышки какой-то темной страсти, безжалостная целеустремленность, присущая Ричарду.
– А я оказалась всего лишь невольной жертвой твоих амбиций, – перебила она, чувствуя, как испаряется ее недавно обретенное чувство собственной значимости как личности.
– Ты не жертва, – резко возразил он. – Ты – партнер.
Его двуличие возмутило Ли до глубины души, но она сдержалась и лишь коротко заметила:
– Партнера обычно посвящают в планы.
– Ты их знала, – настаивал Ричард. – Я сообщил тебе обо всем в день похорон Лоренса.
– Ах, да! Только ты забыл упомянуть самую важную деталь. Что я была единственной, на ком ты мог жениться. У тебя не было выбора. Я, и только я, могла тебе помочь выполнить завещание Лоренса и получить желаемое!
Он со злостью стукнул ладонью по рулю.
– Только не говори, что мой план не показался тебе привлекательным, Ли!
Тут уж и Ли дала волю своей ярости.
– Ты не имеешь представления, что для меня является привлекательным! Ты ни разу не затруднил себя выяснить это, Ричард Сеймур! Все, что тебе от меня требовалось, что тебя волновало, так это чтобы я послужила твоим целям.
– Это неправда! – воскликнул Ричард со страстью.
– Лжец! – не менее страстно крикнула Ли.
– Я никогда не обманывал тебя, Ли, – уже спокойнее произнес он. – Никогда!
– Как интересно ты оцениваешь произошедшее, – издевательски заметила Ли. – Малюсенькую крупинку правды ты похоронил под тонной лжи и считаешь, что эта крупинка тебя оправдывает? Ты лгал мне все это время, Ричард, лгал!
– Я никогда не лгал тебе, – проскрежетал Ричард сквозь стиснутые зубы.
Ли устала, очень устала. Да и что она могла сказать в ответ на эту очередную ложь? Она застыла в напряженном молчании и не произнесла ни слова до самого дома. Ей доставляло какое-то злорадное удовольствие знать, что Ричард потерял контроль над ситуацией, перестал быть режиссером этой постановки, но все пересиливала боль от предательства и разочарования, жалящая ее в самое сердце, словно рой шершней.
Как только машина въехала в гараж и остановилась, Ли выскочила из нее и бросилась в дом. Гордость не позволяла ей бежать, но она шла очень быстро. Конечно же, он следовал за ней. Разве охотник позволит своей добыче ускользнуть, если только он не потерял к ней интерес? Нет, Ричард ни за что не смирится с поражением и сделает все возможное, чтобы восстановить утраченный контроль над ситуацией.
Избранница!
Это была худшая его ложь – заставить ее почувствовать себя особенной, избранной, самой привлекательной из пяти сестер Дюран. Он просто не мог жениться на остальных!
Ли летела вверх по лестнице, яростно гоня мысли о том хорошем, что сделал для нее Ричард. Все его поступки были всего лишь пунктами плана, выполняя который он безжалостно ее использовал. Кэролайн была права – она слабый противник. Находясь в плену своих иллюзий и надежд, она была слепа и глуха.
Какая злая шутка! Какая насмешка судьбы!
На площадке второго этажа Ли резко обернулась к своему вероломному мужу, следовавшему за ней по пятам.
– Я не буду спать с тобой сегодня! Я никогда больше не буду спать с тобой! Найди себе кого-нибудь, кто бы удовлетворял твои потребности в постели, а я больше не буду такой… такой простофилей!
С мрачным выражением лица Ричард продолжал неумолимо приближаться. Ли бросилась по коридору в их спальню и захлопнула дверь перед его носом. Это ее дом! Он – часть их отвратительной сделки, и она не собирается отказываться от того, что честно заслужила, выполнив обещание и обеспечив этого негодяя тем, чего он так жаждал! Он найдет, где жить.
Сбросив туфли, Ли присела у зеркала и попыталась расстегнуть цепочку, чтобы снять ее с себя. Но ее так колотило от ярости, что тряслись руки, и она никак не могла совладать с хитрым замком.
Дверь резко распахнулась, и на пороге возник Ричард.
– Убирайся! – закричала Ли.
Он проигнорировал ее требование. С самоуверенностью, разозлившей Ли еще больше, он закрыл дверь и подошел к ней.
– Я сказала, убирайся! – С уже неконтролируемой яростью она схватила букет роз и швырнула ему в лицо. – Забери его с собой! Он тоже ложь! Ложь!
Ричард не шелохнулся. На лице – застывшая маска. И все равно он продолжал излучать силу и решимость, лишающие Ли воли, делающие ее слабой и беспомощной.
– Я дважды позволил тебе уйти, Ли, – тихо сказал Ричард. – Третьего раза не будет. Помимо того, что существует между нами, есть еще ребенок. Ты носишь моего сына, и я не позволю лишить меня его. Как не позволю лишить его отца!
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Отец ее ребенка…
Каким-то образом напоминание о его отцовстве приглушило ярость Ли. Теперь она просто стояла, глядя на него, и думала о том, как похожи их судьбы в обделенности родительской любовью.