в замешательство запахи, и один из них клянется, что видел, как она подобрала мертвого голубя, которого его кошка не убрала с газона, и отнесла того в свой дом. Поэтому я попросил своих людей провести проверку ее состояния здоровья и благосостояния. Если она голодает и подбирает мертвых голубей, у нас есть моральное обязательство что-то с этим сделать. Мой заместитель выехал туда. Она что-то бормотала себе под нос, а потом из ниоткуда бросилась на него и укусила за плечо так сильно, что пошла кровь. После этого он арестовал ее.
— Вы проверили ее зубы? — спросила я. Именно на зубах сперва появлялись признаки превращения человека во что-то другое.
— Да. Нормальные человеческие зубы. Я поговорил с ней. Мы ни к чему не пришли. Поэтому мы поместили ее в камеру и позвонили в психиатрическое отделение в городе, чтобы ее осмотрели. Она пробыла в этой камере около часа. Когда Конни пошла совершать обход, ото обнаружила, что дверь камеры открыта, а старушка исчезла.
Все лучше и лучше.
— Никто не видел, как она уходила?
Бо покачал головой.
— И камеры не работали, так как магия была активирована. Группа детей, возвращавшихся домой из школы, видела, как она направилась в лес. Мы пытались выследить ее с помощью ищеек, но собаки отказались идти по следу. Ее не было около десяти часов. Поскольку в вашем распоряжении не один, а два члена Стаи, дело вот в чем: разыщите Джин Будро, и я позволю вам изучить необходимые улики.
Даже если улики были дерьмовыми, я все равно должна была Бо.
— Я соглашусь на эту сделку, но я хочу увидеть ее дом. Я хотела бы знать, во что я ввязываюсь.
— Я не против. — Бо повысил голос. — Робби!
В дверях материализовался долговязый светловолосый помощник шерифа.
— Это Роберт Холланд, — сказал Бо. — Роберт поедет с вами и предоставит помощь и юридические полномочия.
— Ребята. — Холланд кивнул нам.
— Миссис Будро была частью нашего сообщества всю свою жизнь, — сказал Бо. — Ее муж возил моих сыновей в школу на своем бронированном автобусе, когда был жив. Она известна людям. Я хочу, чтобы все поняли, что даже если миссис Будро не в себе, помощник шерифа Холланд — тот, кто все выясняет. Если насилие неизбежно, оно должно быть санкционировано одним из нас.
Меня это устраивало.
***
ДЖИН БУДРО ЖИЛА в небольшом старом доме, типичном для пригородов Джорджии до Сдвига: одноэтажный, площадью около тысячи двухсот квадратных футов, с деревянным забором и обилием растений, живой изгороди перед домом. Растения знавали лучшие дни, а живые изгороди загораживали окна.
В двадцати футах от дома Дерек и Асканио одновременно остановились.
— Странный запах? — догадалась я.
— Мм-хм. — Дерек вдохнул и поморщился. — Пахнет горячим железом.
В нескольких футах от двери я тоже почувствовала этот густой и резкий запах. Он не пах ничем особенным, это был отвратительный аромат, который резанул по моим ощущениям, как нож. Здесь жило что-то плохое.
Роберт Холланд вставил ключ в замок и открыл дверь.
— Мы конфисковали ключи, когда арестовали ее.
— Вы вообще видели ее во время чего-нибудь из этого?
Он покачал головой.
— Шеннон произвела арест. Я действительно знаю ее. Моя мать раньше руководила клубом рукоделия, где пожилые дамы собирались вместе, общались и вязали или сшивали лоскутное одеяло.
Круг вязания. Таких появлялось все больше и больше, поскольку одежду машинной вязки становилось все труднее достать.
— Пожилые леди бывают двух видов: милые или подлые. Она была из подлых. Но моя мама всегда пыталась привлечь ее к себе, пока та наотрез не отказалась приходить около трех лет назад.
Внутри дома было темно. Плотные шторы закрывали свет. Я отодвинула их в сторону, впуская дневной свет через стеклянную дверь во внутренний дворик. Никаких решеток на раме. Странно. Очевидно, Джин не боялась того, что могла породить подпитываемая магией ночь.
Слой пыли покрывал старую мебель. Дерек попробовал его пальцами.
— Липко.
Не пыль, а грязь. Та грязь, которая копилась за годы умышленного пренебрежения.
— Когда она стала странной? — спросил Асканио.
— Она всегда была странной птицей, — сказал Холланд. — У нее был настоящий свирепый взгляд. Я проверил журнал. Нас уже вызывали раньше, примерно год назад. Несколько детей играли на улице и шумно себя вели. Они сказали, что она вышла из дома и щелкнула на них зубами. Напугала их до полусмерти. Родители подали жалобу. Вероятно, до этого были инциденты, но большинство людей здесь живут сами по себе и дают жить другим, так что трудно сказать.
Чудненько. Кейт Дэниелс, охотница за старушками с фетишем кусания. Да еще и без своего снаряжения.
Дерек открыл стеклянную дверь и вышел во двор.
Никаких картин на стенах. Никакой посуды в раковине. Пыль по краям раковины. Не убираться — это одно, но когда вы включаете воду, неизбежно что-то выплескивается на столешницу. Пыль от брызг не пострадала. Асканио открыл холодильник.
— Пусто.
У меня было нехорошее предчувствие по этому поводу.
— Кейт? — позвал Дерек.
Я вышла на улицу. Двор выглядел совершенно обычным. Зеленая трава, кустарники и кормушки для птиц. Много-много кормушек для птиц всех форм и размеров. Я могла видеть, по крайней мере, две клетки-ловушки с наживкой под кустами.
Дерек шагнул ближе ко мне.
— Я чувствую запах одного из людей Роланда.
Чудненько.
— Которого из них?
— Я не знаю. Но этот аромат был у него в основе, когда мы пришли поговорить с ним. Теперь он здесь.
Я вернулась внутрь и перешла в первую спальню. На круглой дверной ручке виднелись темные пятна. Я полезла в карман, вытащила кусок марли, обернула ее вокруг ручки и распахнула дверь.
Вонь ударила меня, как пощечина. Кости полетели на меня, и я отскочила назад, когда они покатились по грязному ковру.
— Святое дерьмо, — сказал Холланд.
Если в какой-то момент в спальне был ковер, то невозможно было определить, какого он цвета. Пол покрывали кости мелких животных толщиной не менее шести-семи дюймов. Множество птичьих тушек. Несколько скелетов енота, несколько кошачьих костей. Вероятно, в этом районе была проблема с пропавшими домашними животными. Все кости были чистыми и гладкими. Я протянула руку с марлей и взяла бедренную кость маленькой собачки. Костный мозг был высосан.
— Обглодано начисто, — сказал Асканио.
Должно быть, она выбрасывала их через окно, потому что никак не могла открыть дверь, чтобы они все не выпали.
Кости воняли. Разложение пахло по-другому, да и разлагаться здесь было все равно нечему. Нет, это был резкий запах слюны, которую она оставляла, когда дочиста вылизывала кости. Неудивительно, что ищейки