угол хрупкую фигурку девушки с длинными волосами неопределенного грязного оттенка. Она трясется от страха, прижимая к груди колени, всхлипывает и жмется к стене, пряча лицо в ладонях. Внутри меня что-то обрывается, потом натягивается до предела. Черт, этого не должно было произойти. Зачем им девчонка? Дурное предчувствие усиливается, но я заставляю себя не проявлять эмоций, сохраняя внешнее хладнокровие. Бросаю вопросительный взгляд на Логана, но тот выглядит абсолютно невозмутимым. Какого хрена этот ублюдок затеял?
Ощутив неприятное покалывание в затылке, я оборачиваюсь и натыкаюсь на ледяной немигающий взгляд Роберта Крауза. Он встает прямо за моей спиной, давая понять, что место в первом ряду мне обеспечено, и я не выйду отсюда, пока концерт по заявкам не закончится. Один из людей Логана располагается справа от меня, другой слева, блокируя любые попытки передвижения. Двое парней под руки вытаскивают Зака вперед и ставят на ноги, удерживая на месте. Я не вижу выражения его лица, только напряженную спину и поникшие плечи.
— Это она? — встав между сыном и всхлипывающей от ужаса девушкой, спрашивает Логан бесстрастным тоном. Он смотрит на Зака со свирепой решимостью, и я, находящийся в стороне от этого противостояния, ощущаю мощные негативные вибрации, исходящие от Логана Моргана. Парой оплеух дело точно не закончится, но в данных обстоятельствах меня волнует только дрожащая у стены девушка. Зак отрешенно кивает. Его отец выдерживает небольшую паузу, на жестком лице не отражается ни одной эмоции.
— Сколько раз мне приходилось расплачиваться за твои ошибки и прикрывать тебя, Зак? — с обманчивым спокойствием задает вопрос Логан.
— Много, — хриплый едва слышный ответ. — Я все исправлю….
— Как?
— Я переговорю с заказ…
— Поздно! Я уже все с ним решил, — резко оборвав сына, рявкает Логан. — Что делать с ней? У тебя есть варианты, предложения?
Зак угрюмо молчит, подняв голову. Меня бросает в холод, когда Морган старший извлекает из кобуры под пиджаком пистолет и протягивает сыну.
— Отпустите его, — приказывает он своим амбалам, и те мгновенно отступают за спину Зака Моргана. — Держи, — Логан практически силой засовывает оружие в руку Зака. — Исправляй.
— Логан, это плохая идея, — дернувшись вперед, говорю я и чувствую, как мне на плечо легла тяжелая рука Крауза.
— Ты просто смотришь, парень. Смотришь и молчишь, — металлическим тоном чеканит Роберт. — Еще слово и пистолет окажется в твоей руке.
— Да, спятили вы что ли все? Она же совсем девочка, — яростно стряхнув руку со своего плеча, рычу я, вырываясь. Кто-то хватает меня за локоть, и через мгновение несколько пар рук полностью блокируют все попытки освободиться и помешать происходящему.
— Не нервничай, Джером. Это экзамен. И его должен пройти каждый, чтобы стать настоящим мужчиной, умеющим нести ответственность за свои ошибки, — холодно взглянув мне в глаза, произносит Логан.
— Чтобы стать мужчиной нужно убить девушку? — с презрением спрашиваю я.
— Зак должен исправить ошибку, а, как он это сделает, ему решать, — бесстрастно заявляет он и переводит взгляд на своего сына. — Ты поставил под сомнение репутацию семьи. И уже не в первый раз. Тебе давно не двадцать, Зак. Пришло время отвечать за содеянное. Твое самодурство и безответственность недопустимы. Если бы ты не был моим сыном, то давно бы получил пулу в лоб. Шутки кончились. Давай, исправляй.
— Я не могу. Не буду этого делать, — сквозь зубы цедит Зак, опуская руку с зажатым в ладони оружием. На лице Логана мелькает неприкрытое отвращение и разочарование.
— Другого я и не ожидал. Мне стыдно за тебя. Стыдно, что ты мой сын. Наркоман, тупица, лентяй, который самонадеянно полагает, что я всегда буду исправлять его косяки. Это не так, мой дорогой мальчик. Я сегодня сделал исключение, лично приняв участие в решении проблемы, которой не было бы, обладай ты хотя бы одной извилиной в голове. Но ты даже подчистить за собой не способен.
— Я никогда не стрелял в людей, — резко отзывается Зак. Девушка уже рыдает в голос.
— Тебе повезло, Зак. А мне приходилось, — насмешливо говорит Логан. — Вы — представители нового времени понятия не имеете, с чего мы начинали, и сколько пришлось закопать трупов, чтобы вы сейчас жировали на всем готовом и изображали из себя крытых парней. Я давно лично не участвую в ликвидации смертников, осмелившихся доставить проблемы мне, моей семье или нашему бизнесу. Я делаю это, с целью заставить тебя понять насколько серьёзными могут быть последствия нарушения простых и понятных правил. И если ты не видишь собственными глазами, что происходит, когда ты совершаешь ошибки — вовсе не означает, что за них не расплачиваются другие люди. А теперь подотри слюни и сделай то, что должен.
— Неужели нет другого варианта? — вопрос задан дрогнувшим голосом. Вся дерзость и бахвальство покинули парня. Его руки затряслись, но он так и не смог поднять пистолет, за что я мысленно был ему благодарен. Логан кривится, и делает вид, что задумался над словами сына. Обернувшись, он оценивающим взглядом рассматривает девушку. Та перехватывает его взгляд и жалобно всхлипывает.
— Прошу вас, сэр. Я не виновата. Вы ошиблись. Простите меня. Я сделаю все, что вы скажете… У меня есть младшая сестра, ей всего семь. У нее никого нет, кроме меня. Прошу вас, сэр… — прерывающимся хриплым голосом умоляет девушка, вставая на колени. Я не могу на это смотреть, и остановить не имею возможности.
Я словно вернулся в свои семнадцать, когда толпа головорезов ворвалась в наш дом и разрушила мою семью, убив мать и ранив отца с сестрой. Мне до сих пор неизвестно, где они, и кроме слов Логана о том, что отец и близнецы живы — доказательств этому у меня нет. Как только наблюдение за мной ослабло, я первым делом хотел провести личное расследование, нанять людей. Подкупить кого-нибудь в полиции и найти следы своих близких. Это было эгоистичное желание. Я не думал о последствиях, о том, что случится, если смогу выяснить, где их спрятали (что маловероятно). Понимание пришло немного позже. Меня словно озарило в одно мгновение, и я изменил свои планы с поисками. Я уже однажды привел в наш дом смерть, больше этого не повторится. Чем дальше я от отца и близнецов, тем спокойнее будет их жизнь. Но, несмотря на подобные рассуждения, я все еще