- Меня заберут? – ее нижняя губка дрожит, в уголках глаз собираются слезы.
Я подрываюсь с места, чтобы взять ее на руки и успокоить. Уверить, что все это полная чушь, и ей не о чем беспокоиться. Но Филатов успевает первым. Он сидел ближе к выходу из кухни, так что встает со стула раньше меня и берет Майю на руки.
- Эй, чего ты? – произносит неожиданно ласковым голосом, держа ее на сгибе локтя.
У нее по щекам текут слезы, а как только она слышит его нежный тон, тут же утыкается в мужское плечо и ревет.
- Малыш, - подхожу и глажу ее по спине. – Ты всегда будешь жить с мамой. Не переживай, хорошо?
- И Андрей тоже? – поворачивает голову в мою сторону и спрашивает с надеждой.
Филатов же в этот момент смотрит на меня. Во взгляде тот же вопрос, что и в голосе дочери.
- И он тоже, - вынужденно киваю, хотя в глубине души уже знаю ответ.
Кажется, я нарушила слово, что дала самой себе: никогда не влюбляться и не впускать в свое сердце и жизнь никаких мужчин. Вот только ты можешь хотеть чего угодно, а жизнь все расставит по своим местам. В особенности мы не властны над своими чувствами.
- У меня прекрасный дом, где и тебе, и Тише будет комфортно, да и для Лизы в саду место подыщем, - начинает он общаться с Майей, сразу после моих слов преисполнившись гордости и какой-то уверенности.
Я же замираю от его слов и этих перспектив. Растерянно оглядываю свою кухню, часть коридора, что виднеется из проема. И какая-то неведомая тоска сжимает сердце. Как же я не люблю перемены…
- А тетя Вася? – простодушно задает у него вопрос дочка, беря лицо полицейского в свои маленькие ладошки.
- А тетя Вася останется здесь, - подает сестра голос, наблюдая за нами со стороны, так и не встав со стола, а продолжая задумчиво пить чай.
Она сверлит нас троих странным взглядом, словно что-то решает для себя. И, видимо, подходит к какому-то решению, раз еле заметно кивает и расслабляется, откидываясь на спинку стула.
- Но она нас будет навещать, Майя, - щелкает насупившуюся дочку по носу Андрей, а затем опускает ту на пол, когда ей надоедает сидеть у него на руках.
Она смотрит на нас снизу вверх, слегка нахмурившись и скрестив руки на груди.
- И никакой дядя меня не заберет? – произносит серьезным тоном, глядит из-под кустистых бровей.
- Я не позволю, малышка, - садится на стул мужчина и гладит маленькую по щеке.
Та с деловым видом кивает, грозит нам пальчиком и уходит, прихватив только зашедшего на кухню явно проголодавшегося кота. Решаю не спасать пока его из ее цепкой хватки. Ничего, позже съест свой корм, блохастый.
- Фух, - выдыхаю, когда буря нас минует.
Делаю внушительный глоток чай, сажусь на свое место у стены и облокачиваюсь о твердую поверхность. И что теперь делать?
- А что с ДНК-тестом? – с любопытством спрашивает Вася, поджимает в недовольстве губы. – И с повесткой в суд, о которой он говорил.
Когда мы зашли в подъезд, я тут же проверила почтовый ящик, но ничего там не обнаружила. Но это лишь добавило беспокойства.
- Придется делать, - пожимаю плечами, ведь уже приняла решение. – Тем более, по всем датам она была зачата в то время, когда мы состояли с ним в браке. Вариантов увильнуть нет.
- Я хочу удочерить Майю, - заявляет вдруг Андрей, отчего я, поперхнувшись чаем, начинаю кашлять.
Чувствую, как от этого краснеет лицо, слегка першит горло. Мужчина бьет меня несильно по спине, помогая прийти мне в норму.
- Это, - сглатываю, смотрю на него в шоковом состоянии. – Очень неожиданно, Филатов. Но исключено.
- А что? – вскакивает со своего места сестра и ходит туда-сюда по кухне от переизбытка эмоций. – Это ведь выход, вы все равно женаты, будете семьей, а так мы двух зайцев одним выстрелом убьем – и Майке отца дадим, и от этого противного Лешки избавимся.
- И что вы предлагаете? – фыркаю, отодвигая от себя чашку. – Врать? Нет, неприемлемо.
И дело не только в том, что по справедливости так не должно быть. Мне до этого, по сути, нет никакого дела. Но я понимаю, что лгать собственной дочери не хочу. Когда-нибудь она узнает правду, а там… Не факт, что это не разрушит ее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Андрей, - поворачиваюсь к нему и беру в руку его ладонь, поглаживаю слегка. – Я очень благодарна, что ты так хорошо относишься к моей дочери, но тема с удочерением… Не стоит. У нее есть отец. Пусть не такой хороший, каким ты будешь для своих детей, но я не вправе лишать ее выбора.
Другой вопрос, что Алексей со своей матерью и сами способны напортачить все, до чего могут дотянуться.
- Наших, - возражает он мне.
- Что? – не совсем понимаю, что он имеет в виду и переспрашиваю.
- Наших детей, не моих, - улыбается, от чего в уголках глаз образуются морщинки. – А насчет твоего бывшего. Не переживай, он не заберет нашу дочь, – останавливает меня, когда я хочу возразить, прислоняя палец к моим губам. – Не возражай, я полюбил Майю как родную, и для меня неважно, что написано в ее свидетельстве о рождении. Филатовы свое никогда не отдают, так что будь по-твоему. Пусть делает тест ДНК и общается, но если он посмеет ее обидеть…
Угроза повисает в воздухе, и меня действительно чуть отпускает. Почему-то я уверена, что все будет хорошо. А потому, пока эти двое продолжают трапезничать, я выхожу ненадолго из кухни и пишу Иванову сообщение. И будь что будет.
Глава 26
- Я рад, что ты решила поступить благоразумно, - говорит мне спустя несколько дней Иванов, когда мы сидим в приемной больницы в ожидании результатов.
Майю я оставила дома с рефлексирующей уже который день после того злополучного дня сестрой.
- Ага, - отвечаю ему, а сама стискиваю зубы и впиваюсь ногтями в собственные ладони.
Тик-так. Время течет безумно медленно, оттого все это ожидание для меня более агонизирующее, чем обычно.
- Думаю, я отец, - пытается зачем-то заполнить пустое пространство холла Леша, я же молчу.
И без него знаю, какие результаты, поэтому, честно говоря, не понимаю, что я сейчас здесь забыла. Ах, да, лучше же решить все полюбовно, чтобы не доводить дело до конфликта и суда. Хотя последнему в любом случае состояться придется. Судя по настрою его матери, доверия ко мне они не испытывают. Дыши глубже, Диана, только не паникуй и не бесись.
- Молчишь? – спрашивает уже у меня напрямую мужчина.
- А чего нет-то? – пожимаю плечами и опираюсь затылком о твердую поверхность стены.
- Могла бы и полюбезнее со мной быть, - недовольным тоном делает мне замечание, вызывая у меня смех, который я все же сдерживаю, чтобы не рассмеяться в голос.
- Говорит мне человек, выгнавший меня из дома без гроша в кармане, - фыркаю, припоминая историю давних лет.
Как же обидно и горько мне тогда было. Беременная, да без мужа и работы. Только-только окончила учебу, и такой удар судьбы. Встряхиваю головой, отгоняя прочь эти тоскливые мысли. Сейчас ведь все почти хорошо.
- Ой, Диана, не прибедняйся, твои предки тебе хату оставили, так что идти тебе было куда, - переходит в нападение, как обычно.
Он из той породы людей, которые не любят, когда намекаешь им на их реальные косяки. Так что его девиз – лучший способ отвязаться – напасть первым. Впрочем, мне уже до этого нет никакого дела. Пусть его женушка и мать страдают.
- Закроем тему, - прикрываю глаза и отвечаю ему флегматично.
Родители мои в те времена действительно уехали на родину отца, прикупили себе там квартирку, а свою оставили мне. Так что, недолго думая, мы с Василисой стали жить вместе в ее двушке, а вторую квартиру, трешку родителей, сдавать. В общем, голодать нам и, правда, не приходилось. Черт! Еще же новых квартирантов теперь искать. Проблема за проблемой, ну что за год.
- Ивановы! – выходит и кричит тоненьким голоском медсестра.
Она оглядывается по сторонам, все же мы тут не одни.
- Мы! – тут же подрывается Алексей.