Читать интересную книгу Одна ночь в Венеции - Валерия Вербинина

Не замечая ничего, Роза снова звонко расхохоталась.

– А я видела, сколько ты заплатил за ужин! Я бы не смогла заработать таких денег, даже если бы месяц работала не покладая рук… Нет, хи-хи, «рук» тут точно не подходит. Не покладая… э…

– Будет тебе, – пробормотал Михаил, испытывая мучительную неловкость из-за того, что спутница говорила слишком громко, отчего на них стали оглядываться прохожие.

– Ну да, – тряхнула головой Роза. – Ты очень-очень мил, правда… В жизни не встречала такого милого парня. Хотя я уверена, это ты графа ухлопал. Ну и поделом ему!

– Я уже говорил тебе, – терпеливо промолвил Михаил, – что не убивал его.

– Ладно-ладно, – миролюбиво согласилась Роза, – не убивал так не убивал. Мне, знаешь ли, все равно. Куда мы теперь идем? К тебе?

– Ко мне? – переспросил пораженный офицер.

– Ну а куда? В гостиницу?

Они остановились под фонарем. Глаза Розы ярко блестели, от вина она вся раскраснелась, и в этом волшебном золотистом платье, переливающемся блестками, с трепещущими перьями в рыжих волосах и со счастливой улыбкой на губах она походила на заблудившуюся фею. Однако Михаил видел вовсе не фею. И в этот момент особенно остро ощутил, что плохо выносит женщин, так сказать, общего пользования. Он был брезглив, и одна мысль о том, что уличная девка может переступить порог его квартиры, где стоял раскрытый рояль, где лежали его любимые ноты вперемежку с сочинениями по военной тактике, где с парадного портрета на стене улыбается мать… Такая мысль была ему невыносима.

Роза увидела выражение его лица, и улыбка померкла на ее губах. Вот, значит, что. Офицер просто решил откупиться от нее. Платьице, ужин, а теперь извольте возвращаться туда, откуда пришли. В кабалу к Андреа… на тротуар… в ад, о существовании которого она почти забыла за последние несколько часов – единственных волшебных часов в ее жизни.

– Ну ты и сволочь, – с горечью проговорила девушка, отстраняясь.

– Роза…

Михаил сделал движение, чтобы удержать ее – не потому, чтобы так уж дорожил ее обществом, а лишь потому, что видел, спутница едва держится на ногах. Однако Роза яростно стукнула его в грудь своим маленьким кулачком.

– Не смей меня трогать, слышишь? Сволочь!

На глазах у нее выступили слезы. Ничего не видя перед собой, она сделала несколько нетвердых шагов, споткнулась и упала – прямо в лужу, оставшуюся от недавнего дождя, в грязь.

– Ох, – простонала Роза, пытаясь подняться.

Она увидела, что подол платья весь мокрый, испачканный, и от этого ей стало еще больнее, чем от недавнего оскорбления. Девушка разрыдалась. Однако в следующее мгновение кто-то крепко взял ее за локоть, поднял на ноги и отвел в сторону. Плача, Роза стала отряхивать платье, но все было бесполезно.

– Пропало платье, – пожаловалась она Михаилу, который помог ей подняться. – Так жалко…

– Ничего, у Дусе его приведут в порядок, – успокоил ее молодой человек. – Завтра принесешь его, они все вычистят и отгладят заново.

– Думаешь?

– Конечно. Но сейчас модный дом уже закрыт.

Роза повернулась и, не попрощавшись, медленно побрела по улице.

– Ты куда? – спросил Михаил, нагнав ее.

– Не знаю. А куда мне идти? – невесело усмехнулась девушка. – Мне даже переодеться не во что, мое старое платье осталось на улице Мира.

Потом она посмотрела на офицера и твердо добавила:

– Я возвращаюсь к себе. Не надо меня провожать.

– Тебе не стоит меня бояться, – неловко проговорил Михаил.

– Я никого не боюсь, – холодно ответила Роза, на всякий случай прижав к себе покрепче сумку с револьвером. – Я-то думала, ты человек, а ты…

«Бесчеловечный» Михаил тихо вздохнул и, сняв с себя короткий плащ, в который был одет, набросил его на голые плечи спутницы, пояснив:

– Уже довольно прохладно.

Тут у Розы пропало всякое желание злиться на него. Потоптавшись на месте, она двинулась вверх по улице, краем глаза не переставая следить за Михаилом, который шел рядом, заложив руки за спину. Идти до заведения Андреа было далековато, но Париж – город компактный, и Роза была уверена, что даже не успеет устать. «Почему барон все время молчит? И до чего же у него твердая рука… – Девушка поежилась, вспомнив, как легко Корф извлек ее из лужи. – Точно он ухлопал графа, больше некому». Но ей никак не удавалось решить для себя, правильно ли сделала, не выдав его Папийону, или нет.

Кончился оживленный бульвар, пара свернула на узкую безлюдную улицу. Роза хотела ускорить шаг, но тут нога ее зацепилась за какой-то камень. Она бы упала, если бы Михаил вовремя не поддержал ее.

– Спасибо, – пробормотала девушка, поправляя сползающий с плеч плащ.

«А завтра, – мелькнуло у нее в голове, – где-нибудь поблизости обнаружат… Как это пишется в газетах?.. Ах, да, мое бездыханное тело, вот». Роза с опаской покосилась на своего спутника, не зная, что о нем думать. Михаил ставил ее в тупик.

– Мы пришли, – сказала она, чтобы нарушить молчание, которое ее тяготило. В сущности, это было не совсем правдой, до заведения Андреа оставалось около сотни метров. – Можете забрать свой плащ.

С некоторым облегчением Роза отметила, что в переулке появился посторонний – какой-то господин с тросточкой. Однако, завидев их, тот повернул обратно и вскоре скрылся из виду.

– Я не хотел вас обидеть, – с усилием сказал Михаил.

– Ладно-ладно, я поняла, – выдавила она из себя улыбку. – Все нормально.

Ускорив шаг, мадемуазель Тесье двинулась к выходу из переулка. Михаил поколебался, но затем двинулся за ней следом. Почему-то его не оставляло ощущение, что, если он не доведет ее до дома, с ней обязательно произойдет что-нибудь скверное.

«Почему барон идет за мной?» – подумала Роза, холодея.

И почти побежала, но когда оказалась уже совсем рядом с заведением, ее настиг истошный женский крик:

– Помогите! Убили! Человека убили! Кто-нибудь!

Вопль всколыхнул улицу, в домах стали зажигаться огни, и тут Розе показалось, что она узнала ту, которая кричала.

Стоя на пороге заведения в юбке и корсете, Дылда Гаранс, любовница Андреа, трясла головой, разевала рот, надрываясь от крика, и в глазах ее стоял ужас.

– На помощь!

– Что случилось? – крикнула Роза, подбегая.

– Андреа зарезали! И еще там… там…

В этот момент Дылда Гаранс увидела платье, в которое была одета Роза, и так поразилась, что на мгновение даже убийство вылетело у нее из головы.

– Не, ну ваще… Где ты так расфуфырилась?

Не отвечая, Роза оттолкнула ее и влетела в дом. Сразу же увидев кровавые следы на ступенях, побежала вверх по лестнице. В коридоре, у стены лежало скрюченное тело Андреа. Роза ужаснулась. Потом пришло изумление: неужели это он? Боже, каким он кажется сейчас маленьким, каким жалким… Услышав голос последовавшего за ней Михаила, подняла глаза.

– Следы ведут вон из той комнаты, – сказал Корф.

– Там комната Викторины, – пробормотала Роза.

Имя ничего не говорило Михаилу, однако он открыл дверь и заглянул внутрь.

Бедная обстановка, большая кровать, на стене – зеркало в красивой двойной раме, потускневшей от времени. На кровати – тело брюнетки в одном нижнем белье. Глаза широко открыты, одна рука касается пола, на который натекла лужа крови. Шкаф распахнут, ящики комода вытащены, все вверх дном… Барон хотел войти, но Роза дернула его за рукав.

– Пошли отсюда! Полицейские уже внизу, я слышу их голоса.

– Как же мы пройдем мимо них?

– Тут есть черный ход. Быстрее, быстрее!

Не раздумывая и не колеблясь, Михаил побежал за Розой. Они выскочили в узенький проулок и со всех ног поспешили прочь.

Глава 18

Горничная Соланж

– Мадемуазель Грюйер? Присаживайтесь, прошу вас.

Пока Михаил и его спутница сидели «У Максима», Папийон и его помощники не тратили время даром. Собственно говоря, комиссар уже собирался уходить домой, когда Бюсси наконец доставил к нему бывшую горничную графа Ковалевского.

– Я надеюсь, это ненадолго? Моя хозяйка… – пробормотала Соланж. Покосилась на стул, который явно не внушал ей доверия, и не окончила фразу.

Комиссар тем временем внимательно разглядывал свою собеседницу. Милое, нежное личико, вздернутый носик, темные локоны свешиваются на чистый высокий лоб. Девушка с открытки, да и только. Одеть бы ее в манто, дать в руки муфту, и она с успехом будет позировать для новогодней картинки с надписью: «С наилучшими пожеланиями». Но глаза – Папийон сразу это почувствовал – с двойным дном. Наверху спокойствие, внизу – скрытая тревога. Ай-ай-ай, Бюсси, Бюсси, как же ты сразу не отметил!

– Где вы сейчас работаете? – спросил полицейский с широкой добродушной улыбкой.

Про такую его улыбку уже ходят легенды, верить ей нельзя. Комиссару вообще палец в рот не клади. Но люди все равно покупаются, думая, что человек, который так улыбается, просто обязан быть простофилей.

– У мадемуазель Сервьер на улице Бланш, – ответила Соланж. – Я у нее не только горничная, но и компаньонка.