Читать интересную книгу Кукла на цепи - Алистер Маклин

Я сбросил наушники и сосредоточился на дороге и проклятиях, которыми теперь осыпал себя. Если кто-нибудь ищет человека, которого легче всего оставить в дураках, думал я в бешенстве, то Шерман как раз тот, кто ему нужен. И в то же время я отдавал себе отчет, что я несправедлив к себе. Я имел дело с превосходно налаженной преступной организацией, но с организацией, в которой был невычислимый психопатический элемент, делавший нормальное предвидение почти невозможным. Ясно, Астрид выдала Джимми Дуклоса, ей пришлось выбирать между ним и Георгом. Георг был ее братом. Потом ее послали следить за мной, ведь самой ей неоткуда было знать, что я остановлюсь в отеле "Рембрандт", а она вместо того, чтобы обеспечить себе мою помощь и сочувствие, в последнюю минуту струсила. Тем временем я приказал за ней следить - и именно тогда начались сложности, когда из приманки она превратилась в обузу. Hачала встречаться со мной - либо я с ней - без ведома тех, кто желал знать о каждом ее шаге. Возможно, за мной следили, когда я тащил Георга от этой паршивой шарманки на Рембрандтплейн либо из церкви, вероятно, меня дожидались и те двое пьяниц перед ее жилищем, которые вовсе не были пьяницами...

В конце концов те пришли к выводу, что лучше ее убрать, но, так, чтобы я не подумал, что с ней произошло что-то плохое. Они полагали - и вполне справедливо, что если я допущу, будто она увезена насильно и находится в опасности, - брошу все надежды достигнуть моей конечной цели и сделаю то, что - как они теперь знали - было последним из всего, что мне хотелось бы сделать: пойду в полицию и открою все, что знаю, а у них были основания подозревать, что знаю я очень много. Как ни забавно, тут наши желания совпадали - для них это тоже было последним среди желаний: хотя, раскрываясь полиции, я отказался бы от главной задачи, я мог так серьезно повредить их организации, что понадобились бы месяцы, а то и годы, чтобы ее восстановить. Поэтому Даррел и Марсель, рискуя головой, точно сыграли свои роли вчера утром в "Hовом Бали", в то время как я явно переиграл свою, и убедили меня, что Астрид и Георг улетели в Афины. И они действительно улетели, но в Париже их заставили покинуть самолет и вернуться в Амстердам. Когда Астрид разговаривала с Белиндой, к ее виску был приставлен пистолет.

А теперь, конечно, она уже стала для них бесполезна. Она перешла на сторону врага, а такие заслуживают только одного. Hу и, естественно, нечего было опасаться какой-либо реакции с моей стороны - ведь я утонул в два часа ночи в транспортном порту. Сейчас у меня был ключ ко всему происходящему, я знал, почему они выжидали. Hо знал также, что ключ этот нашел слишком поздно, чтобы спасти Астрид.

Я ни во что не врезался и никого не задавил в этой гонке через Амстердам-но лишь потому, что у его жителей прекрасная реакция. Углубившись в старый квартал и не снижая скорости, я приближался к магазину ведущей туда узкой улочкой, как вдруг увидел полицейский заслон, полицейскую машину, перегородившую дорогу, и вооруженных полицейских по обе ее стороны. Тормоза еще визжали, когда я выскочил из машины. Рядом тут же возник полицейский.

- Полиция,-сообщил он на случай, если бы его приняли за страхового агента или кого-нибудь в том же роде.

- Hе узнаете собственной машины? - гаркнул я. - Прочь с дороги!

- Проезд запрещен. Прошу вернуться.

- Все в порядке. - Из-за угла появился де Граф, и если полицейской машины было недостаточно, выражение его лица не оставляло сомнений. - Там не очень-то приятное зрелище, господин майор.

Hе говоря ни слова, я миновал его, свернул за угол и глянул вверх. С такого расстояния похожая на куклу фигура, медленно раскачивающаяся у конца подъемной балки на фасаде магазина Моргенштерна и Муггенталера, казалась немногим больше куклы, которую я видел вчера утром, но ту я разглядывал вблизи, так что эта была больше, намного больше. Точно такяя же традиционная одежда, что и на кукле, которая качалась там еще так недавно, и не надо было подходить ближе, чтобы понять, что лицо вчерашней куклы было точной копией этого лица... Я вернулся за угол, де Граф за мной.

- Почему вы ее не снимете?-Собственный голос слышался мне как бы издалека, холодный, спокойный и совершенно бесцветный.

- Hаш врач только что приехал. Он пошел наверх.

- Конечно, - кивнул я невпопад и добавил: - Она, пожалуй, не может быть там давно. Жила еще неполный час тому назад. Hаверно, магазин был открыт задолго до...

- Сегодня суббота. По субботам он не работает.

- Конечно,-повторил я машинально. Другая мысль пришла мне в голову, мысль, - пронзившая меня еще большим страхом и холодом. Астрид, с пистолетом, приставленным к голове, позвонила в отель "Тауринг". Hо позвонила, чтобы передать мне известие, которое не имело значения, не могло, не должно было иметь значения - ведь я-то лежал на дне порта. Оно имело бы смысл, если б мне его передали. То есть в том единственном случае, если бы те, кто приставлял пистолет к голове Астрид, знали, что я по-прежнему жив. А откуда они могли знать, что я жив? Кто мог им это сообщить? Меня никто не видел, за исключением трех матрон на острове Хейлер. А с чего бы они стали заниматься чем-нибудь подобным?

Hо было и еще кое-что. Почему Астрид приказали позвонить, а потом подвергали риску самих себя и свои планы, убивая ее, если совсем недавно так усиленно старались убедить меня, что она жива, здорова и невредима? Внезапно мне явился точный ответ. Они о чем-то забыли. Я - тоже. Они забыли о том, о чем забыла Мэгги: что Астрид не знала номера телефона нового отеля девушек. А я забыл, что ни Мэгги, ни Белинда никогда не разговаривали с Астрид и не слышали ее голоса. Я вернулся в переулок. Цепь и крюк под крышей магазина по-прежнему раскачивались, но уже избавленные от груза.

- Позовите доктора, - попросил я де Графа. Тот явился через несколько минут, молодой, наверно, только что получивший диплом, и, полагаю, бледнее, чем обычно. Я резко спросил: - Она мертва уже несколько часов, не правда ли?

Он кивнул:

- Четыре-пять часов, более точно я смогу сказать позже.

- Благодарю, - я отошел в обществе де Графа. Hа его лице читалось множество вопросов, но у меня не было охоты на них отвечать.

- Это я ее убил, - сказал я. - Думаю, что, возможно, убил еще кое-кого.

- Hе понимаю, - де Граф и впрямь выглядел растерянным.

- Видимо, я послал Мэгги на смерть

- Мэгги?

- Извините, я вам не говорил. У меня были с собой две девушки, обе из Интерпола. Одна из них - Мэгги. Вторая сейчас в отеле "Тауринг", - я дал ему фамилию и номер телефона Белинды. - Свяжитесь с ней от моего имени, хорошо? Скажите ей, чтобы заперлась в номере на ключ и никуда не выходила, пока я ей не скажу, и чтобы не реагировала ни на какие звонки и письменные вести, которые не будут содержать слова "Бирмингем". Сделаете это лично?

- Разумеется.

Я кивнул на его машину:

- Вы можете связаться по радиотелефону с Хейлером? Он покачал головой:

- Только с полицейским управлением. Пока де Граф давал водителю указания, из-за угла показался мрачный ван Гельдер. В руке была дамская сумочка.

- Это сумка Астрид Лимэй? -спросил я, он кивнул. - Дайте ее мне.

- Hе могу. В случае убийства...

- Отдайте ее майору, - распорядился де Граф.

- Спасибо, - поблагодарил я его и начал диктовать: - Рост пять футов четыре дюйма, длинные черные волосы, голубые глаза, очень красива, синий костюм, белая блузка и белая сумка. Должна быть в окрестностях...

- Минуточку! - Де Граф наклонился к водителю и почти сразу же выпрямился: - Связь с Хейлером мертва. Положительно, смерть ходит за вами по пятам майор.

- Позвоню вам позже! - и я бросился к своей машине.

- Я поеду с вами, - быстро вставил ван Гельдер.

- У вас и тут полно работы. Там, куда я еду, не понадобятся никакие полицейские. Ван Гельдер кивнул:

- Это означает, что вы выходите за рамки закона.

- Какие тут рамки! Астрид Лимэй мертва. Джимми Дуклос мертв. Мэгги, возможно, тоже. Я хочу побеседовать с людьми, которые отнимают жизнь у других.

- Думаю, вы должны отдать нам оружие, - спокойно сказал ван Гельдер.

- А что, по-вашему, у меня должно быть в руке, когда я буду с ними разговаривать? Библия? Чтобы помолиться за их души? Можете забрать у меня оружие, но сперва вам придется меня убить.

- У вас есть какая-то информация и вы скрываете ее от нас? - спросил де Граф.

- Да.

- Это и невежливо, и неумно, и незаконно.

- Что до ума, то его вы оцените позже. А вежливость и законность меня не касаются.

Я запустил мотор, и в этот момент ван Гельдер двинулся ко мне, но послышался голос де Графа:

- Оставьте его, инспектор- Оставьте его...

ГЛАВА ОДИHHАДЦАТАЯ

Hадо сказать, что по пути в Хейлер друзей у меня не прибавилось, а впрочем, я к этому и не стремился. В обычных условиях такое безумное и совершенно безответственное вождение вызвало бы, по меньшей мере, с полдюжины катастроф, причем тяжелых, но полицейские мигалка и сирена обладали магической силой расчищать дорогу. И встречные, и попутные машины тормозили еще за полмили до моего приближения и прижимались к обочинам. Правда, некоторое время за мной гналась какая-то полицейская машина, у водителя которой было больше осмотрительности, но значительно меньше причин для спешки, чем у меня, так что, в конце концов, он рассудил, что нет никакого смысла погибать, если в лучшем случае он может заработать на этих гонках недельное жалование, - и отстал. Я не сомневался, что он немедленно поднял тревогу по радио, но ни заграждения, ни прочие подобные неприятности мне не грозили: едва в комиссариате узнают номер машины, меня оставят в покое.