Симбионская Армия Освобождения стала убежищем для «фельдмаршала» Синка, точнее, беглого заключенного Дональда Дефриза, назвавшего себя Синком в честь знаменитого мятежного раба. Для этого выходца из калифорнийского тюремного архипелага САО была марксистской версией мечты заключенного: оружие, украденные машины, девочки, беспрекословное повиновение, бессмысленные убийства. Похитители из САО применили к Патти Херст стандартные техники промывания мозгов, которым Синк научился в тюрьмах Калифорнии: во-первых, физический шок похищения, дезориентация во время пребывания в багажнике автомобиля, заключение в шкафу с завязанными глазами, а потом в крохотном темном чулане. Затем начинаются визиты Синка в эту «одиночную камеру» и трансформация его роли из похитителя в источник биологического выживания Патти. Синк, словно мать, приносил ей еду и питье; словно отец, он сурово говорил, что только от него зависит, жить ей или не жить. Патти довели до состояния сосунка-младенца, лилипута среди великанов.
Когда первый мозг сигнализирует об опасности, все остальные виды психической деятельности прекращаются.
Как только Патти импринтировала Синка вместо находившихся в отдалении родителей и возлюбленного, он познакомил ее с новой символьной системой, новым пузырем реальности. Сильные мышцы его гортани оглашали крошечную комнату радикальной риторикой гетто, тюрем и подполья, подкрепленной апокалиптической теологией марксизма. Такому же промыванию мозгов подверглись тысячи сбежавших из дома ребят, попавшие в прошлом десятилетии в переполненные темные курильни опиума в Хэйт-Эшбери или Ист-Виллидже. В момент импринтной уязвимости они с готовностью приняли новую, «хипповскую» версию древней символьной системы анархии и беззакония. Здесь надо сказать о роли запаха дыма. Мозг грудного ребенка, а также взрослого человека, возвращенного в состояние грудного ребенка, страстно жаждет материнского тепла, запаха материнской кожи и влажно-хлюпающего контакта с матерью во время сосания. Как новорожденный младенец правильно отождествляет материнский запах и вонь экскрементов с выживанием, так длинноволосый хиппи связывает выживание с запахом дымящихся благовоний, дымящихся курительных палочек и свечек, вонью спальных мешков и ночлежек. Одомашненные моралисты, которые осуждают такой отвратительный образ жизни, не понимают, что мозг, возвращенный в состояние младенчества, отождествляет запах дыма с блаженством выживания.
Кульминацией перепрограммирования Патти Херст стала новая сексуальная реальность, импринтированная ее четвертому мозгу. В поразительно наивном отчете о пребывании Патти в неволе анонимный член САО невольно описал процедуру промывания мозгов:
«Многие люди не понимают, каким образом обеспеченная буржуа стремительно переродилась в борца за свободу по имени Таня. Мы хотим положить конец домыслам о том, что ей промывали мозги и сексуально использовали».
После этой оговорки рассказ члена САО продолжается описанием классических техник промывания мозгов. «С самого начала мы удовлетворяли основные потребности Тани: у нее было жилье, питание, одежда, лекарства, и к ней поступала информация из внешнего мира. Мы договорились не использовать ее сексуально. Хотя секс – это одна из основных человеческих потребностей, Таня была все-таки пленной, поэтому мы решили ей отказать в праве на секс. Но со временем, … когда она привыкла к жизни в камере, мы начали считать ее равной. Вполне естественно, что, чем теснее становились наши личные контакты, тем более сексуальный характер приобретали наши отношения.»
Судя по всему, импринты САО, которые двадцать четыре часа в сутки закреплялись погружением в новую племенную реальность, оставались сильными вплоть до знаменитой перестрелки в Лос-Анджелесе. В мае 1974 года шесть членов группы, включая Синка, оказались в полицейской ловушке в одном из домов Лос-Анджелеса. Полицейские изрешетили пулями стены дома, а затем забросали его гранатами. Дом загорелся, и все шестеро погибли. После смерти Синка САО практически распалась. Те, кто видел Таню в последующие месяцы, характеризовали ее как раздражительную, нервную и неуравновешенную особу. «Главный программист» Синк погиб, и Патти-Таня, руководствуясь инстинктами мигрирующей птицы, в конце концов вернулась в Сан-Франциско, город, в котором «рождалась дважды».
Виновна ли Патти Херст в совершении преступления? Нет. Таня была продуктом нейротехнологии изменения сознания, которую применял к ней тренер-инструктор Синк.
После ареста перепрограммированием Тани занялись агенты ФБР. И вновь биовыживательные потребности девушки удовлетворялись тюремщиками; ее эго-статус зависел от того, насколько она сможет им угодить. Предпринимались неустанные попытки вернуть Таню в туннель символьной реальности ее родителей. А освобожденные сексуальные инстинкты Тани – и это вполне предсказуемо – привели к тому, что она вышла замуж за своего охранника!
Глава 20.
Жизнь в секте
Доктрина – это реальность
В условиях секты тотальный информационный, эмоциональный, мыслительный и поведенческий контроль направлен в основном на то, чтобы заставить людей считать учение, доктрину или систему представлений группы не абстрактной теорией, позволяющей интерпретировать реальность, а истинной реальностью. Им внушают, что доктрина – это и есть реальность. Весь материальный мир – это иллюзия, и поэтому все мысли, желания и действия (за исключением предписанных сектой) в реальности не существуют.
По словам Эрика Хоффера, эффективнее и убедительнее кажутся те доктрины, которые нельзя ни оценить, ни проверить. Они могут быть настолько запутанны, что на их распутывание уйдут многие годы. Но к тому времени последователей отвлекут от изучения доктрины и нацелят на выполнение более прозаической работы, например, в сфере вербовки или сбора денежных средств в фонд секты. Доктрина создается не для того, что ее понимали. Ее нужно принять. В нее нужно поверить. Она должна быть расплывчатой, всеобъемлющей, но в то же время достаточно последовательной, чтобы казаться содержательной. Ее убедительность зависит от того, насколько авторитетно она заявляет, что содержит в себе единственную универсальную истину.
Поскольку в секте человеку создают новую личность, доктрина секты всегда требует, чтобы человек не доверял собственному «я». Доктрина становится управляющей программой всех мыслей, эмоций и действий. Поскольку доктрина преподносится как совершенная и абсолютная истина, то любой обнаруженный в ней недостаток выдается за отражение несовершенства последователей этой доктрины. Им велят руководствоваться доктриной, даже если они в действительности ее не понимают. А чтобы приблизиться к пониманию, они должны еще больше верить и еще усерднее работать.
Черно-белая реальность: Добро против Зла
Даже самые сложные доктрины в конце концов сводят реальность к двум полюсам: черное и белое, добро и зло, духовный мир и физический мир, мы и они.
Плюрализма нет и быть не может. Согласно доктрине, ни одна другая группа не может считаться истинной (хорошей, религиозной, реальной), ибо это угрожает монополии секты на истину. Вольные интерпретации и отклонения от общего курса доктрины недопустимы. Если доктрина не отвечает на вопрос прямо, последователь должен обратиться за разъяснением к лидеру. Если лидер не в состоянии ответить на вопрос, он всегда может его отклонить как несущественный и неуместный.
У каждой группы есть свои «враги», большие и малые, открытые и законспирированные. Врагами могут быть психиатры и психотерапевты, политические и экономические системы вместе с их представителями, например, коммунизм и коммунисты, капитализм и капиталисты, метафизические сущности вроде Сатаны, злых духов и инопланетян, а также жестокие законы природы. К врагам причисляют родителей, друзей, бывших членов секты, представителей прессы, социологов, психологов и всех, кто критикует группу. Существует «всемирный заговор» против группы, который стремится помешать ее деятельности. Это лишний раз доказывает, насколько важна ее миссия.
В некоторых группах последователи начинают страдать фобиями и даже становятся параноиками, ибо им постоянно внушают, что духи за ними наблюдают и даже завладевают ими, если они чувствуют и думают не так, как положено в секте.
Представление об избранности
Членам секты внушают, что они входят в элитные бригады человечества. Ощущение особенности, причастности к спасению мира, принадлежности к передовому отряду истинных верующих, которые направляют историю человечества, служит сильным эмоциональным стимулом для самопожертвования и тяжелой работы.