Читать интересную книгу Синяя веранда (сборник) - Елена Вернер

Сержант обвел всех недобрым взглядом, особенно остановившись на Саше. Потом повернулся и вышел вместе с рядовым.

– Суки, – бросил Виталик беззлобно. Саша сел на кровать.

– Слышь, Картон, – позвал он Карпова. Тот вздрогнул, и Саша усмехнулся. – Отзывается! Вали вниз, собери там… Разлетелись. Да быстрее, чё телишься!! – вдруг разъярился он, глядя, как медленно двигается Карпов. – Весь двор замостили…

Паша Железняк хохотнул. Виталик подошел к окну, выглянул. Покачал головой и сплюнул длинной струей.

Когда за Картоном закрылась дверь, Саша подошел к Виталику и проговорил вполголоса:

– Это, перетереть бы кое-что…

– Ну?

– На хлебозавод определили меня, понял? (Он говорил «понял» как «поэл».) Конченые, думают, пахать на них буду…

– Да знаю… Отбашлять надо нарядчику. Есть?

Саша усмехнулся. Виталик качнул головой:

– Тогда пошли.

Саша и прихрамывающий Виталик шли по двору. Издалека ветер приносил лай собак, людской гомон и птичьи трели. У распахнутой двери хлебозавода курили зэки в белых халатах и пахло свежим хлебом и ранним летом. По двору поселения бегал неизвестно откуда взявшийся петух.

– Не, тут вообще ништяк, – рассказывал Виталик. – Никакого надзора, сам видишь. Ни автоматчиков, ни колючки. Да кому отсюда бежать, здесь же так, по маленькой сидят… Смысла сваливать – никакого… Ну, понятно, проверки. Четыре раза в день, вот как эта была. Вообще обыскивать не должны, это Кузя сам виноват, на проверку у нас попал, а не на своей хате.

– Слышь, а это… Жрать тут как, ничё?

– Ну, столовка, магазин. Пацаны с воли передают. Правда, с бухлом туго. Ты по этому делу как?

– Я-то нормально… – усмехнулся Саша. Виталик его настрой понял:

– Не, ну достать-то все можно. Только пропалят если – все, хана, в ШИЗО. А там козел этот лютует, начальник тамошний. Короче, хреново там. За бухло на десять суток сажают. Еще иногда за картишки. Ну и драки, здесь с этим строго. А три ШИЗО – все, гуляй обратно на зону.

Саша оскалился:

– Смена обстановки.

– Ну-ну…

Петух все еще шнырял рядом, решил закукарекать, Саша догнал его и отвесил такого пинка, что птица отлетела в другой конец двора.

Он проследил глазами траекторию и увидел вышедшую на крыльцо медсанчасти Веру. Та шла с ведром грязной воды, рукава кофты были закатаны выше локтя.

– Да, житуха и правда ниче так. Вон даже телки есть… – многозначительно заметил Саша.

– Вера-то? Не, Санек, она не телка, она лепила, крутая… Батя у нее в столовке ишачит, а она вот тут. У нее там еще старая есть, Антонина, вроде ей начальница. Но Вера все лучше ее знает. В городе училась. Заштопать кого, если пером чирканули, подлечить – все она, старуха ничего без нее не делает. Девка, конечно, первый класс… Но трогать нельзя.

Вера выплеснула воду под забор и проделывала теперь обратный путь.

– Да ладно, чё… – беспечно пробормотал Саша, не отрывая глаз от нее.

– Да не ладно, я тебе говорю. У нас тут закон – Веру не трогать. А то от остальных пацанов можно огрести. Был тут умный самый. Теперь его вон Машкой зовут. Короче, если что, из-за одной такой центровой весь поселок друг друга перережет. Техничек, поварих, заводских всяких драть – без проблем, они и сами лезут. А эту нет.

Саша криво усмехнулся, не очень-то веря в подобный расклад. Но Виталик резко посуровел.

– Зря корчишь, – оборвал он Сашу. – И про стол я тоже знаю, который ты ей своротил. Тоже зря. По незнанию простилось, а так бы нет.

Сашины кулаки сжались, и на щеке напрягся мускул, но Виталик уже отвернулся и подошел к двери другого барака. Саша поостыл и отправился следом.

Комната, в которой они оказались во втором бараке, разительно отличалась от их собственной хаты № 15: небольшой, но импортный телевизор, в углу новенькая стереосистема, свежевыкрашенные стены, новый линолеум на полу. Нарядчик Степан, плюгавенький тип с красным пятном на шее, который недавно распределял работу новичкам, смотрел бои без правил. На тумбочке перед ним стоял стакан с темной жидкостью, а на подоконнике – чифирбак, литровая металлическая кружка с облупившимся рисунком.

– Степан, – подал голос Виталик, видя, что Степан увлекся происходящим и не заметил, как они вошли.

– Здорово, – отозвался тот и повернулся через пару секунд. Смерил взглядом обоих. – Рокотовский, да? По работе?

– Да.

– Это можно.

Виталик кивнул Саше, тот вытащил из кармана свою зажигалку и вместе с ней несколько купюр, передал деньги Степану. Тот пересчитал, протянул несколько Виталику, остальные спрятал в карман.

– С вами приятно иметь дело, джентельмены, – по-голливудски разводя руками, проговорил Степан довольно и заржал. Потом протянул Виталику стакан:

– Чифирку?

– Не, не люблю, – отказался тот. Степан предложил стакан Саше. Он отхлебнул не поморщившись и вернул стакан Степану.

– Ладно, бывай, – кивнул Виталик, и они с Сашей вышли.

Саша все еще вертел зажигалку в руке, когда они вышли на двор. Потом он засунул ее в карман и не заметил, что зажигалка выскользнула по ткани и упала на пыльную тропинку. Проходящий мимо зэк нагнулся, повертел зажигалку в пальцах и, обернувшись на удаляющегося Сашу, полез за сигаретой.

– А что у него с шеей? – спросил не заметивший ничего Саша.

– Пятно-то? Ожог. Неделю назад по пьяни на батарее в котельной заснул, – ответил Виталик.

В эту секунду зэк, подобравший зажигалку, чиркнул ею. Огня не последовало, но этот знакомый звук моментально достиг чутких ушей Саши. Тот резко обернулся, увидел источник звука и пошел обратно. Его вид не предвещал ничего хорошего. А зэк, не замечая его, чиркнул еще пару раз, и пламя загорелось – как раз когда Саша подошел вплотную. Он протянул руку и взял зажигалку сверху, со стороны открытого огня, затушив ее этим. И бросил только один взгляд на зэка. Тот сразу же сдулся, без претензий отступил на шаг и остался с неподкуренной сигаретой. Саша с Виталиком удалились.

Вечером в хате № 15 было тесно. Воздух расслаивался сигаретным дымом, и видно было плохо. Народу собралось много: помимо живших тут Паши Железняка, Виталика, Саши и покашливающего Картона еще и Кузя с Соловьем и Боря Коробин, жмущийся в углу и жадно вслушивающийся во все. На тумбочке стояли открытые консервы, хлеб, колбаса, нарезанная ломтями, овощи. Паша тихо, но удивительно верно наигрывал на баяне «Ой мороз, мороз». Кузя, Соловей и Саша недавно сели играть в карты, и теперь перед Сашей высилась горка мятых купюр, он явно выигрывал. Правда, отнесся к этому очень спокойно и бесстрастно, чего не скажешь о Кузе. Тот весь бурлил, глаза искрились азартом и алчностью, руки беспокойно шевелились.

– Сдавай, сдавай, – попробовал подгонять он Соловья. Паша Железняк белозубо улыбнулся:

– Опять кипиш поднял?

Саша сплюнул на пол и поискал кого-то глазами:

– Слыш, э, Картон.

Картон, вполголоса разговаривавший с Борькой Коробиным, испуганно поднял голову. Коробин отшатнулся, словно желая от него откреститься.

– Пошел взял тряпку и подтер тут, понял? – приказал Саша. – А то срач развели…

Картон не посмел перечить. Он шмыгнул за дверь и вернулся, когда следующая партия в дурачка уже началась. Вернулся с тряпкой и ведром. Начал неловко елозить тряпкой по полу, Коробин теперь его сторонился.

Саша играл виртуозно и отбивал атаку за атакой.

– Тебе черт ворожит! – пробормотал Кузя нервно.

– Черт?

– Да не в том смысле, Санек, – сразу пошел на попятную Кузя. Он снова подбросил Саше карту, тот отбился и сходил на Кузю. Кузя взъерошил волосы и взял эту карту и ту, что ему подкинул Соловей. Игра шла своим чередом.

– Я, короче, сразу не догнал, – посмотрел Саша на Пашу Железняка. – Мне во Льгове, понял, рассказывали про пацана одного, тоже Паша. Олимпиец погоняло, понял. Это ты, что ли?

Паша с улыбкой кивнул.

– Ну я так и понял. Ты, в натуре, в нарды у начальника колонии перевод сюда выиграл? – поинтересовался Саша.

– Ну а хрен ли мне там сидеть было? – ответил Паша.

– А ты чё, кого-то завалил? – подал голос Соловей. Паша кивнул. Все зэки переглянулись. Картон бросал затравленные взгляды из-под стола, где мыл теперь пол. Он закашлялся и мазнул мокрой тряпкой по Сашиным кроссовкам.

– Э, ты чё? – злобно прошипел Саша и пнул Картона ногой в плечо. Тот завалился на бок, чудом не задев жалобно звякнувшее ведро. Соловей хохотнул, остальные проигнорировали происходящее. Картон оглянулся в поисках защиты, но не дождался ее. Неуклюже поднялся и принялся подтирать пол дальше. Паша отложил гитару и сел играть с остальными.

– Валетик? А мы его дамочкой! Поза: баба сверху, – играл Кузя.

– Бито, – кивнул Саша.

– Ой, пацаны, а видали, что мне Художник накалякал? – Кузя полез в карман и вытащил портрет девушки. – Моя…

– Молодец он, – оценил Виталик, передавая портрет по кругу. – По фотке рисовал?