забыл, но разорву любую соперницу!
«Какую соперницу, позвольте узнать?» — я дёрнулась. Знакомый голос в голове, о, я даже скучала!
«И я скучал, дорогая! Так что за соперница?»
Не смейте надо мной издеваться! Где вас черти носят, Габриэль Гер?
«У меня были срочные дела. Хотите меня видеть?»
О, сделайте такое одолжение!
И почти сразу послышалось хлопанье крыльев над головой, на поляну у фонтана приземлился мой дракон, а следом обратился моим человеком.
Я же даже не заметила, как сорвалась с места уже Турсуазой, а не тигрицей:
— Где вы были? У вас другая истинная? Да? Да? — я сама себя пугала, но стоило приблизиться к Габриэлю, как стало резко легче дышать. Может, тогда я всё делаю правильно?..
— Как интересно, — лениво протянул Габриэль.
На его щеке была царапина «Нахалка с нестриженными ногтями!»
Рукава подраны «Тоже мне!»
Выглядел крайне помято, будто не спал всю ночь. «Мерзавец!»
— Вы… не ночевали дома!
— Не ночевал.
— Вы были с кем-то!
— Был.
— Это потому что… не я? Да?
— Это определённо были не вы.
— Так вы, — я отступила. Неужели он пошёл к каким-то девицам… ну нет же! Быть того не может. — Вы… Вы живы.
— Жив.
— И вы были с кем-то.
— Был.
— И это не я.
— Не вы.
— КТО ОНА?
Голос долетел до самого Бревалана, а вернулся через минуту взрывным хриплым хохотом Габриэля.
— Очень горячая женщина. — Я моргнула раз, другой. Это он о ком? Кто горячая? Я или та девица? — Вы что, ревнуете, милая Турсуаза? Ну наконец-то.
Я бросилась к нему, готовая драться, но дракон не позволил даже руки сжать в кулаки. Перехватил меня, будто собирался танцевать нувар, обнял за талию, соединил наши ладони и даже сделал несколько шагов, словно мы сейчас закружимся.
— Пустите меня! Вы ушли… не объяснили…
— И вы решили, что я с другой женщиной?
— Ну конечно! — это же было о-че-вид-но!
Или нет? У меня резко всё стало вставать по своим местам и кровь отхлынула от лица. Это что-то ненормальное, неестественное.
— Потому что я живой?
— Да! Почему иначе вы не ночевали бы дома? — я говорила уже много тише, пытаясь понять, что это только что со мной было.
— А с чего вы взяли, что я дома не ночевал?
— Если бы вы, — ткнула ему в грудь. — Ночевали дома, то я, — ткнула себя. — Вас бы… Вы бы…
— То вы меня бы выставили из своей спальни, верно? Вас огорчило, что этой ночью вам не пришлось говорить «нет»? Как самоуверенно и высокомерно, милая моя… Не ожидал, что вы так быстро себя полюбите, а всего-то было нужно рассказать, как вы красивы, предоставить выбрать себе наряд и даже будущее... Вселить капельку уверенности.... и вот результат! Мне нравится! Вот такая женщина по мне!
— Что вы такое говорите?
Я вспыхнула и так же быстро остыла. И, стоит заметить, не в первый раз такой скачок настроения за последние пятнадцать минут.
Я что, только что ревновала? И так сильно себя накрутила, что набросилась на человека с самыми неприятными обвинениями?
Щёки мгновенно покрыла краска стыда, а Габриэль, увидев это, прижал меня к себе теснее и покачал головой.
— Не стоит краснеть… Вы, конечно, оказались той ещё истеричкой, но я могу вас понять. Я — первая вещь, которая вам действительно принадлежит… Не так-то просто было бы смириться с потерей, — он говорил очень тихо и очень близко. Снова. Как позавчера.
Это было только позавчера…
Это было аж позавчера! Как долго...
— Что со мной? — я пошатнулась.
— Не переживайте, — он очень медленно оторвал взгляд от моих губ, посмотрел в глаза и я снова ахнула.
Стальные, грозовые радужки потемнели совсем как в тот вечер. Позавчера.
— Простите, что так долго отсутствовал. Должен был предположить, что магия истинных начнёт сводить вас с ума, — бормотал он, глядя мне в лицо так, будто не может насмотреться.
И мне так дьявольски нравилось быть предметом обожания. Так было тепло и хорошо в этих сильных руках, что всё в голове стремительно вставало по своим местам, а сердце начало спокойно, мерно биться, готовое сходить с ума от нежности.
— Магия? И так… всегда будет?
— Нет, что вы. Только эту неделю, если вы захотите уйти — уйдёте без подобных приступов ревности...
— Вы ранены? — я успокоилась. Обвинения показались кошмарными, ни о каких других истинных речь, конечно не шла.
— Ничего серьёзного. Нужно было помочь другу в одном дельце, и я угодил в колючий куст будучи в человеческой форме…
— Я вас ждала, — не удержалась я.
Хотелось немедленно загладить вину и выложить всё, как есть. Надоело до чёртиков притворяться!
Габриэль коснулся кончиками пальцев моего лица и нежно погладил скулу. И я нестерпимо хотела сделать то же самое.
— Ждали? Правда?
— Мы не виделись так долго…
— Как же вы собираетесь меня оставить через два дня? — он самодовольно улыбался. Слишком самодовольно!
И от этого в груди распускались не ярость и раздражение, а щекочущие лепестками сердце цветы.
— Два? — ахнула я в ответ, не веря своим ушам.
— Два, — кивнул Габриэль.
— И что же…
— На седьмой день нам нужно быть в одном месте… где всё решится, — Габриэль был совершенно спокоен, даже слишком. Как обречённый на казнь человек. — Я огорчён, что потерял один день из семи… — его глаза пытливо бегали по моему лицу, голос становился чуть взволнованным. — Жаль, что не могу его вернуть.
— Мне тоже, — выпалила я и уткнулась носом в грудь Габриэля. — Мне тоже…
— Предлагаю провести время с пользой, дорогая, — шепнул он мне в волосы. — Вы завтракали?
— Нет.
— Прекрасно. Я обязан вас отвести на пикник. Помните ту поляну? Заказал для вас солнечную погоду. Идём!
Окончательная двадцать восьмая глава
— Ты похитил меня… из-за того, что со мной случилось сегодня? Из-за этого помутнения?
— Да. Без меня рядом, ты бы сошла с ума. Говорят, — он усмехнулся. — Что при наличии соперницы избранница дракона, может убить и не заметить, — он отвёл взгляд и дал себе волю расхохотаться, а