всем кучу сложностей, неопределённостей, ещё сильнее запутав нашу жизнь.
Переночевав в гостях со всеми удобствами, на следующий день у нас состоялись переговоры, ради которых прилетели в эту страну. Мы устроили презентацию нашего завода, который был только на картинках, впрочем, неотличимых от реальности, и беспилотных роботизированных комплексов. Во всём их многообразии, с упором на возможное применение и преимущество над аналогичными системами. Показывали слайды, раздавали рекламные материалы, много чего обещали, даже доклад на эту тему сделали.
Представление нашей продукции проходило в небольшом зале, перед небольшой группой людей, которых пригласил аль-Бадар. Причём не все из них даже были арабами. Я пока не умел отличить жителя одной страны Ближнего востока от другой, но понять, что они из разных стран оказалось не сложно. Немного отличался говор, загар, черты лица. Более того, эти люди ещё и друг с другом-то были, либо совсем незнакомы, либо знакомы, но плохо. Однако у всех нашлись общие знакомые, которые и позволили состояться этой встрече.
Где-то у нас намечалась серьёзная кооперация с аль-Бадаром, весьма заинтересованным в этом, а где-то непредставленные нам мужчины планировали закупать базовые версии дронов. И не только их, выразив ряд пожеланий, которые записала Бандо-сан. Я ведь привёз предложения по продаже кое-чего из оптики, матриц, электроники, взрывчатых веществ, композитных материалов. Да, не всё это будет производиться на моих предприятиях, но ничего не мешало мне купить их в одном месте и перепродать в другом. Это же азы торговли.
Я заверил собравшихся, что мне всё равно, кто они и для чего хотят покупать дроны, но выставил одно жёсткое условие. Мои дроны ни при каких условиях не должны быть использованы в террористических актах, иначе я немедленно разрываю с ними сотрудничество. Если местные племена хотят друг с другом воевать, это их внутреннее дело. Всё равно, даже если у них не будет автоматов, они возьмутся за палки и камни, что повлечёт за собой ещё больший всплеск неконтролируемой жестокости и насилия. Захотят организовать региональную войну, опять же, я не собираюсь их учить, как им жить на своей земле, в кого верить, с кем дружить. В этом регионе и так не протолкнуться от «миротворцев» всех мастей, вот только количество конфликтов от этого почему-то ничуть не уменьшается. А уж посредников, желающих примирить всех со всеми, тут ещё больше. По вполне понятной причине, чем больше появляется таких сладкоречивых посредников, тем сложнее сторонам конфликтов договориться.
Моя позиция собравшихся более чем устраивала. Я не обольщался и не строил напрасных иллюзий. Если сегодня здесь не начну торговать этим товаром я, то завтра ради этого придёт кто-то другой. Не удивлюсь, если из тех самых стран, которые всем всё запрещают. Когда-нибудь, надеюсь, моё слово будет достаточно веским, чтобы что-то изменить в этом мире к лучшему, ну, а пока, продолжаем работать над этим, работать и ещё раз работать.
По итогам этой встречи был заключён ряд, пока ещё предварительных, очень даже обнадёживающих договорённостей. Вторую половину дня, перед отлётом, мы посвятили культурной программе. Прошлись по местному рынку, магазинам, ресторанчикам, посетили достопримечательности, посмотрели, как здесь живут люди, приобрели разные безделушки и сувениры. Теперь нас охраняли так, что за свою жизнь можно было не беспокоиться. Понимая, что второе серьёзное покушение за один день не организовать, я и не волновался.
Улетали мы довольные поездкой, набравшись самых разных впечатлений, но с тревожными чувствами. Что Бандо-сан, что я готовились ко встрече с недовольными дедушками, у которых к нам появилось «несколько» вопросов.
Глава 9
После долгого перелёта, потом улаживания дел, тяжёлого разговора с дедом, разбором привезённого с собой барахла и бумаг, я почти не спал. А ведь мне ещё сотрудников «Мацумото и партнёры» пришлось угощать выпивкой, избавляя от стресса. Странно, стреляли в нас, а нервничали почему-то они. Ещё одна удивительная вещь заключалась в том, что больше всех выпила Бандо-сан, а быстрее всех вырубилась Фукуда-сан. Ей мы привезли магнитик на холодильник и пачку местного чая, называемого — «шай». Ещё я, лично от себя, подарил томик «Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады», с намёком кивнув на раздухарившуюся Бандо-сан, ведущую себя так, будто она в Йемене только тем и занималась, что снимала с повстанцев скальпы. Причём сразу из вселенной «Звёздные войны». Цукуде торжественно вручил два детских хиджаба и никаба, для сестрёнок, посоветовав быть мужчиной. Юмор был настолько тонок, что парень его не заметил, приняв их за костюмы для игры в привидений. В принципе, эту одежду можно и так использовать, вынужденно признал. Нужно будет потом, как-нибудь, ещё раз заехать в их ресторанчик, поужинать. Заодно посмотрю, насколько сообразительными окажутся сестрёнки. Бухгалтеру вместе с магнитиком я подарил набор редких у нас специй, для жены, и красивые, арабские костяные счёты, выглядевшие необычно.
Из-за всех этих хлопот на работу в Теннояму я пришёл уже выжатым, как лимон, что не осталось незамеченным. Уточнив, не заболел ли часом их новый работник, не подходя близко, коллеги решили, что я всю ночь играл в видеоигры. Ну, а чем ещё мог заниматься в воскресенье ночью взрослый, неженатый мужчина, у которого нет официальной девушки? Да ещё новичок-стажёр, а значит, человек небогатый и без связей.
С фальшивой, извиняющейся улыбкой подтвердил их предположение. Сказал, что играл в компьютерную стрелялку. На выходных купил классные наушники, поэтому в ушах до сих пор звенит от выстрелов. Похвастался, что они звучали совсем как настоящие. В общем, порекомендовал и им себе такие же приобрести. После этого от меня сразу отстали, потеряв интерес.
Дав несколько советов, проявив снисходительное отношение, ребята разошлись по своим местам, переключившись на обсуждение других дел. О стажёре все очень быстро забыли. Только Наойя чуть позже ненадолго вспомнил, попросив на пару дней одолжить мои туфли. Ему понадобилось посетить какую-то важную церемонию, да вот незадача, туда просили прийти во всём чёрном, а у него ботинки коричневые. Да и выглядели мои туфли неплохо, несмотря на то что он считал их «подделкой».
До обеда я опять помогал разбирать горы бумаг в кабинете Накамуры-сан. Непонятно почему она не разрешает заниматься этим на моём рабочем месте? Зачем терпит меня у себя под носом? И, вообще, чей я подопечный, её или Наойи? Такое впечатление, что она меня присвоила, считая кем-то вроде домашнего питомца, только не подкармливает и не гладит. Как