Предоставив семьям обсуждать протокольное заявление и задавать вопросы. На вопросы посыпавшиеся ответила, решение свое обосновала, а Ритка вставила про «не зря замуж сходила».
– Таки, может, он аферист какой квартирный? – двинул предложение дедушка Лева.
– Ой-ой, боженьки! – перепугалась бабушка Сима и положила ладошки на пышную грудь, туда, где под бюстом подразумевалось сердце. – Ви ему за развод, а он вас обворует, пока ви усе на работе, как Йося Броху у пятьдесят четвертом!
– Значит, надо, щоб у доме кто-то таки бил! – подхватил идею дедушка Лева.
– Да кто? – расстроился Геннадий Иванович. – Родителей наших не посадишь дежурить! Еще хуже будет, разволнуются, не дай бог, что с сердцем! Да и что, старики преграда, что ли!
– Нет, мы не так сделаем! – предложил Аркадий Петрович. – Надо посадить у вас Ритулю и наших! Пусть она с ним «познакомится» поближе, тем более что он ей никогда не нравился. Заодно и посмотрим очередной раз, как это у нее получается!
Все посмотрели на него, переваривая столь гениальное по простоте предложение, и перевели взгляды на Ритулю, скромненькой барышней потупившую очи.
Ну, как можно скорее – это как можно скорее, желательно прямо сейчас! И почему не этим же вечером? Общий сбор происходил около семи вечера, а домой Алексей приходил не раньше девяти.
Мишку в коляску, с пирогом в запасе, испеченным по случаю объявленного девчонками общего собрания бабушкой Симой, по легкому морозцу пешочком, да с удовольствием! Переместились всем скопом из-за одного кухонного стола за другой.
– Добрый вечер! – прокричал с порога Алексей, сообщая домашним о своем приходе.
Вывалились всей компанией в прихожую, «встречать». Пока он снимал верхнюю одежду и разувался, Ритуля вышла вперед, многоопытная родня отошла подальше.
– Здравствуйте, Алексей! – улыбалась на миллион Ритуля. – Наконец-то мы с вами поближе познакомимся! А у нас, знаете, дома тараканов травят, так мы все к вам, на недельку! – «обрадовала» главная специалистка по морению тараканов.
И протянула руку для дружеского рукопожатия.
Она ничего не делала – только протянула ручку, а он воспитанно протянул свою…
Алексея увезли на скорой!
Ритулька случайно – а она ничего и никогда не делала нарочно или специально, – протягивая руку, зацепилась за карман дубленки, висевшей на вешалке. В связи с большой присутствующей компанией одежда на вешалке громоздилась переполненной горой, а шапки и шарфы скопились лавиноопасно наверху на полке.
Ритуля выдернула руку из кармана, дубленка свалилась с крючка на пол, Алексей наклонился поднять, одновременно с его движением Ритка вторично протянула руку для приветствия. Он наклонялся, она протягивала ладонь и попала ему прямо в глаз пальцем!
Есть предположения, что она сказала?
– Ой!
– А-а-а! – взвыл Алексей.
Он зажмурился от боли, зажал глаз пальцами одной руки, второй, не глядя, отыскивая опору, чтобы распрямиться, ухватился за Риткино же пальто и стал выпрямляться…
Вешалка накренилась…
– Осторожно! – в едином совершенно искреннем порыве закричали все, кроме дедушки Левы.
– Ой! – пропела любимое Ритка.
Алексей, не видевший надвигающейся опасности, не понял, о чем его предупреждают, и дернул еще сильнее. Вешалка, подумав пару секунд, оторвалась от стены и со всей массой навешанного шмотья рухнула, погребя под собой Алексея.
– А-а-а! – приглушенно донеслось из-под завала.
– Ой. – Зинуля саркастически произнесла тоном конферансье, объявляющего конец представления.
– Может, мы переборщили? – рассматривая шевелящийся ворох одежды, спросила мама Светлана Николаевна.
– У самый раз! – удовлетворенно произнес дедушка Лева.
Упав, вешалка угодила снайперски Алексею ребром верхней полки в лоб. А нижний маленький ящичек для чистящих обувных и одежных средств, используемый папой не по назначению, а для хранения винтов-болтов-гаек, со всем тяжелым содержимым очень неудачно выпал, угодив Алексею по ноге и сломав ее в районе лодыжки.
Черепно-мозговая, рваная рана на лбу, повреждение слизистой глаза, перелом лодыжки – через сорок минут его увезли на скорой.
Зинаида сопровождала с вещичками, документами, держала за ручку всю дорогу и громко сокрушалась о «случившейся» неприятности, как и положено жене. Паспорт его, после оформления потерпевшего на койко-место, забрала, чтобы на следующий же день подать на развод.
Пока Алексей лежал в больнице, их развели, знакомые через знакомых помогли, обошлось без личного участия в процедуре одного из супругов. Замки на входной двери сменили, розыскные мероприятия по выявлению учебного заведения, в котором учится бывший супруг, и предыдущего, до «счастливой» семейной жизни, места проживания провели. Вещи на это самое место, а именно в комнату в коммуналке, которую Алексей снимал пополам с одногруппником, перевезли.
Из больницы она его встретила. Вручила свидетельство о разводе, усадила в такси, которое оплатила и отправила, помахав вслед ручкой. На все его вопросы: почему? как? зачем? – отвечала спокойно, подбавив в голос печали:
– Я тебя разлюбила и поэтому жить вместе больше не хочу!
Кто он был на самом деле, какие планы строил, выяснять Зинуле не хотелось, да и не нужно это никому, кто есть, тот и есть, отдельно от нее, и счастья ему в жизни.
Ритка, кстати, тоже развелась, но без таких экстремальных напрягов, по общей мировой договоренности двух сторон. Папа у ребенка остался действующим и участвующим отцом, а не отстраненным и номинальным, как и бабушка с дедушкой с его стороны.
– Ну что, девчонки, сходили замуж? – весело спросил их как-то Риткин папа, Аркадий Петрович. – Понравилось?
– Не-а! – хором ответили барышни неразумные.
– Ничего! – подбодрил Аркадий Петрович. – В следующий раз повезет больше!
– И что, повезло больше в следующий раз? – улыбнулся Захар.
Она точно знала, что улыбнулся, чувствовала теплом в груди, слышала по голосу.
– Ритке уж точно! – хмыкнула Зинуля. – Она там еще трижды побывала! И от каждого брака у нее остались разнообразные яркие воспоминания, обогатившие знание о замужестве, и дети.
– В смысле? У нее что, четверо детей? – поразился Захар.
– Четверо, и все замечательные!
– О господи! И как она одна детей поднимает? – искренне посочувствовал он матери-одиночке.
– Да легко и с удовольствием! – успокоила Зинаида. – Ритка никогда не была одна, ни полчаса в своей жизни. Во-первых, у нас семья огромная, а во-вторых, Ритка всегда невеста и всегда нарасхват! У нее интересное свойство организма: последние месяцы беременности и год-полтора после родов расцветает необычайно. Не в банальном понимании «красавица», а нечто иное, светится вся изнутри, глазищи такие становятся загадочные, глубокие, словно она знает все тайны мира и грустит, ну просто мадонна! Мужики с ума сходят! Именно в этот период у нее и происходит смена мужей и фамилий. Да и, слава тебе, господи, мужья ее все не идиоты и понимают, что с Риточкой лучше дружить, чем наоборот, а то!..