Все же во всей ситуации было что-то двусмысленное. Хотя чего уж теперь загоняться-то? Сама вызвалась.
— Что мне нужно делать? — спросил босс, когда я осторожно присела на край дивана.
— Ничего. Просто закрой глаза и наслаждайся.
— Звучит восхитительно, — хрипло произнес он, облизнувшись, закинул руки за голову. — Многообещающе.
Мне пришлось изрядно напрячься, чтобы сохранить невозмутимость. Я на коленях подползла ближе к его лицу. Слава богу, у меня хватило благоразумия переодеться перед ужином в шорты и футболку. Ползать по дивану в юбке было бы ужасно вульгарно. Григорий окинул меня плотоядным взглядом, но потом глаза все же закрыл. Лицо у него стало очень смешное — предвкушающее и довольное одновременно.
13.2
13.2
Я вооружилась одной из кисточек — самой пушистой — осторожно провела ею по лбу босса, легонько коснулась его щек.
— Что это? — Григорий явно удивился тому, что происходит, приоткрыл один глаз.
— Это называется кисточковый массаж, — пояснила я. — Про него в твоей энциклопедии что, не написано? Плохо. Фиговая, значит, энциклопедия. Ты это… глаз обратно лучше закрой, если не хочешь, чтобы я ткнула в него кисточкой.
Он хмыкнул, снова зажмурился. Я сделала еще несколько порхающих движений — очертила его скулы, прошлась кистью по его векам. С закрытыми глазами босс выглядел очень сексуально. Так и хотелось провести пальцами по его губам, потереться щекой о его щеку. А еще почему-то хотелось его лизнуть.
Я с трудом отогнала глупые фантазии, еще раз пробежалась кисточкой по лицу босса.
— М-м-м, приятно, — похвалил он. — Давай впишем эту процедуру в твою должностную инструкцию? Хочу, чтобы ты каждый день вот так меня ублажала.
Я представила, как это могло бы выглядеть: планерка, все что-то обсуждают, размахивают листами, а я вожу кистью по лицу босса. Босс млеет, а вот руководитель отдела продаж Маша Орлова держится за сердце. Ну а потом я обнаруживаю в своих ящиках все ценные предметы, которые только есть в офисе. А дальше ОМОН, «всем лежать», всякое такое.
Я сменила кисть на более тонкую, повторила предыдущие движения. Босс неожиданно открыл глаза, взглянул на меня с хитрым видом.
— Знаешь, а это интересно, — промурлыкал он, забирая у меня кисть. — Я тоже хочу попробовать себя в роли массажиста. Теперь ты ложись, а я постараюсь повторить твою технику.
— Не надо, я не хочу. — Я попыталась встать, но он не позволил, притянул меня к себе.
— Не бойся, Яна, — тихо сказал босс. — Тебе понравится. Я обещаю быть очень нежным.
Меня охватило оцепенение. Приличия требовали, чтобы я вскочила, отбежала от босса на безопасное расстояние. Но желания сделать это почему-то не было. Я вдруг подумала: ну какой смысл сбегать? Мы вроде ничего плохого не делаем.
Я распласталась на диване, после недолгих колебаний закрыла глаза. Босс прилег рядом, диван под ним тихо скрипнул. Во рту у меня пересохло, кожа будто наэлектризовалась.
Григорий не спешил меня касаться. Я ощущала его дыхание у своего лица, чувствовала его взгляд. Мое сердце сладко сжималось и пропускало удар за ударом.
Прошла, наверное, целая минута.
— Почему ты не начинаешь? — с плохо скрываемым волнением спросила я. Мне было страшно открыть глаза, страшно встретить взгляд Григория. Я не хотела, чтобы он догадался, как действует на меня его близость.
— Извини, я отвлекся. — Босс опять скрипнул диваном, придвинулся ко мне вплотную. — У тебя интересное лицо. Выразительное.
Через секунду он тронул кистью мою переносицу, затем осторожно провел по моим бровям, пощекотал кожу вокруг глаз. Его прикосновения казались профессиональными — легкими и уверенными.
— Ты ходил в художественную школу? — предположила я.
— Да, было дело.
Босс не останавливался. Провел кистью по моему лбу — у самой кромки волос, затем пробежался ею по щекам. Чуть погодя, он усилил нажим, очертил мой подбородок, обвел губы. Мне вдруг стало очень приятно, все тело покрылось мурашками. Само собой, это не укрылось от Григория.
— Какая ты чувствительная! — чуть хрипло восхитился он. — А как тебе больше нравится: легкие прикосновения или жестче?
Мои щеки вспыхнули, язык прилип к небу. Все происходящее ужасно смахивало на прелюдию, будоражило и смущало одновременно. Я не знала, как мне быть. Вскакивать после того, что уже случилось, было бы глупо и нелепо. Оставаться на диване и все больше распаляться казалось опасным.
— Мне по-всякому нравится, — кое-как выдавила из себя я.
— Да? Чудесно! Я тоже за разнообразие, — удовлетворенно констатировал Григорий и снова заскользил кистью по моему лицу.
Я постаралась расслабиться, ни о чем не думать. Но не получалось. То и дело Григорий задевал рукой мое плечо или грудь, после чего кожа в том месте будто горела. Оказывается, это то еще испытание — когда тебя трогает такой притягательный красавчик, как мой босс.
Когда Григорий стал водить кистью по моей шее, я запротестовала:
— Эй! Ты куда? Это уже не массаж лица.
— Но ведь приятно, — возразил он, обводя кистью мои ключицы. — Я совершенствую твою технику.
— Не надо. Мне щекотно, — соврала я. У меня было ощущение, что еще немного — и я начну мелко подрагивать — от охватившего меня возбуждения.
Босс развернул мою руку, провел кистью по запястью — по тому месту, где кожа была особенно тонкой и проступали вены. У меня перехватило дыхание. Я и не догадывалась, что легкие прикосновения кисти способны доставить столько удовольствия. Босс провел по мой руке еще раз, потом переключился на второе запястье.
— Ученик превзошел своего учителя, — самодовольно заявил он. — И это вполне ожидаемо. Я с детства легко схватываю новое и всегда добавляю что-то от себя.
Отпустив мою руку, Григорий провел кистью по моей ноге — от щиколотки до самого края шорт. Я вздрогнула. Ситуация приобретала совершенно неприличный вид. Но как же не хотелось все это останавливать! Каждая клеточка моего тела жаждала продолжения.
13.3
13.3
Наверное, в жизни каждого бывают моменты, когда нужно проявить характер, нужно отказаться от минутного удовольствия ради благополучия в будущем. Обычно мне подобное давалось легко. Когда одноклассницы бежали на дискотеку, я садилась за учебники — готовилась к поступлению. Когда сокурсницы в выходные отрывались в барах, я вкалывала на своих многочисленных подработках. А теперь сила воли мне отказала. Наверное, я слишком часто ею пользовалась — она прилично так износилась, истрепалась, как старые кроссовки, из которых не вылезаешь.
Я лежала рядом с боссом, позволяла ему водить кисточкой по моим ногам и никак не могла заставить себя все прекратить. Даже наоборот. Мне показалось, что если сейчас Григорий меня поцелует,