— Войди и закрой дверь!
Сьюзен вздрогнула, услышав его неприятный голос. Он всегда действовал ей на нервы. Она ему не доверяла. Любовь и горе обостряют интуицию, особенно если вы очень молоды и самые разнообразные эмоции не успели притупить вашу чувствительность.
Сью никогда его не любила, но теперь, увидев, просто испугалась. В его лице читалась угроза, взгляд напоминал взгляд дикого зверя, которого загнали в угол, и он готов на все, лишь бы защитить себя.
— Мама с тобой? — спросила она, но он едва дал ей договорить.
— Нет, и не задавай лишних вопросов! Я всю ночь провел в самолете, и у меня нет времени на пустую болтовню.
— Ты велел Ашрафу приготовить тебе завтрак? Я…
— Заткнись! — прорычал он. — Я примчался сюда, чтобы выяснить, что ты тут натворила. Как ты посмела привести в мой дом репортера и позволить ему расспрашивать слуг? И не вздумай уверять, что он просто болтал с Ашрафом, или что он твой любовник и дело только в этом. Я сделал несколько звонков и выяснил, что его считают крепким орешком. Я узнал также, что его компания явно нарывается на неприятности. Можешь передать, что ему очень не поздоровится, если он не прекратит совать нос в чужие дела. То, что случилось с ним на войне, может повториться и в мирное время, только так легко ему больше не отделаться!
Покраснев от гнева, Сьюзен выпалила в лицо отчиму:
— Ты с ума сошел! Ты не смеешь никому угрожать!
Он бросил на нее снисходительный взгляд.
— Я никому и не угрожаю. Когда я говорю, что если человек выйдет под дождь без зонта, то обязательно промокнет, — это никакая не угроза, а просто констатация факта. Так что если Харрис сунет свой нос куда не нужно, то лишится его вместе с головой!
— Я передам ему это, — в ярости ответила Сьюзен. — Он с удовольствием процитирует тебя в своей передаче.
Островски застыл на месте.
— Так, значит, передача все-таки будет? Я так и думал… Совершенно очевидно, что Харрис что-то вынюхивал. Он сказал тебе, что именно? Что его интересовало?
— Ты, — отрывисто сказала Сьюзен.
Какую-то долю секунды Питер молча обдумывал ее ответ. По всей вероятности, он надеялся, что Ричард ничего толком не знает и им руководит лишь свойственное людям его профессии любопытство.
— Ричард Харрис занимается расследованием преступлений, связанных с произведениями искусства, — пояснила Сьюзен, но, поскольку отчим по-прежнему молчал, продолжила: — Он сказал, что существует международная организация, специализирующаяся на кражах картин и скульптур. Преступники работают по заказу. Если богатые коллекционеры хотят иметь то или иное произведение, но не могут приобрести их, потому что те являются собственностью музеев, они нанимают профессиональных воров, чтобы заполучить желаемую вещь.
Она услышала, как отчим еле слышно выругался, но затем ему удалось взять себя в руки, и он безразличным тоном спросил:
— А какие-нибудь доказательства у него имеются? Или он просто сочиняет сказки?
— Но это никакая не сказка, Питер. Ты согласен?
— А мне-то откуда знать?
Она ответила ему холодным ироничным взглядом.
— Нечего притворяться невинным ягненком! Подозреваю, что в Тетуан он приехал именно за доказательствами. Он считает, что ты замешан в этом деле.
— Он сам тебе об этом сказал?! — резко спросил Питер.
— Да.
— И ты впустила его в мой дом и разрешила рыскать повсюду, расспрашивать Ашрафа… — Его интонации стали угрожающими.
— Он хотел видеть твою коллекцию.
Атмосфера, казалось, накалилась до предела. Питеру стоило огромного труда держать себя в руках, но он сумел издать короткий смешок.
— Коллекцию? О чем ты говоришь.
Она устала препираться с ним.
— Кончай свои игры, Питер! Ты прекрасно понимаешь, о чем речь, — о картинах, висящих в твоих апартаментах.
— Чего ты ему такого наболтала? — Голос отчима звучал как никогда хрипло.
— Он спросил, есть ли у тебя еще картины, и я ответила да — в твоих личных апартаментах. Я понятия не имела, что это страшная тайна, и не догадывалась, почему ты постоянно запираешь дверь.
— Я запираю ее, потому что не желаю, чтобы меня ограбили! — взорвался он. — И ты можешь сказать своему другу-репортеру, что эти комнаты оборудованы системой безопасности. Даже мышь не сможет забраться туда незаметно — сразу же сработает сигнализация: и в доме, и в полицейском участке. Так что если он попытается проникнуть в эти комнаты, то тут же окажется в марокканской тюрьме, а оттуда не так просто выбраться.
— Он не собирается грабить твои апартаменты! Он вовсе не идиот. — Она перевела дыхание. — Боюсь, что он знает про картину из Бельгии, он видел…
— Что ты сказала? — грубо перебил ее Питер.
— Пейзаж с черепом на переднем плане…
— Я понял, о чем речь! — закричал отчим. — Мне неясно другое — какого черта ты рассказала ему об этой картине? И что еще ты успела ему наговорить?
— Я ему ничего не говорила. Он увидел фотографию в моем лондонском домике…
— Откуда у тебя эта фотография?
Он говорил с ней так грубо, что она побледнела от страха.
— Мама прислала мне несколько снимков, сделанных в твоих апартаментах прошлым летом во время одного из приемов. На них видны несколько картин. И одну из них Ричард узнал — она была украдена из какого-то музея.
— Сука! Идиотка! — прошипел Питер. — Она не говорила мне, что делала фотографии, а уж тем более что посылала тебе их.
— Не смей так о ней говорить! Маргарет не могла так поступить — она же на фотографиях! Снимал кто-то из твоих друзей, а потом послал ей отпечатки.
— И она переслала их тебе! Если бы я только о них знал… — Он осекся, но Сьюзен не составило труда догадаться о конце фразы. Он бы уничтожил снимки.
Сьюзен посмотрела на отчима с отвращением.
— Моя мать знает, что происходит? Она в курсе, что эти картины украдены?
— А кто говорит, что они украдены? Твой любовник? Он просто сумасшедший!
— Ты лжешь! Все, что мне надо уяснить, это… была ли в этом замешана моя мать?
Наступило молчание. Питер, сдвинув брови и играя желваками, смотрел в сторону, наконец он пробормотал:
— Нет. Неужели ты считаешь, что я совершенно лишен разума? Маргарет слишком глупа. Вряд ли она отнеслась бы к этому с осуждением, но обязательно проболталась бы кому-нибудь. Твоя мать не умеет хранить тайн. Она бы решила, что все это забавная игра.
Почувствовав невероятное облегчение, Сьюзен на секунду закрыла глаза, а затем спросила:
— Зачем? Зачем ты все это делал? У тебя же полно денег, ты можешь купить все, что хочешь. Зачем так рисковать из-за какой-то картины?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});