Читать интересную книгу XX век флота. Трагедия фатальных ошибок - Александр Больных

Как раз в это время у немцев появились подводные танкеры XIV серии, которые позволили лодкам значительно больше времени проводить у берегов Америки. Приходится еще раз напомнить, что основой подводного флота Германии оставалась средняя лодка VII серии, никак не рассчитанная на трансатлантические вояжи. Американцы понесли колоссальные потери, и адмирал Кинг, люто ненавидевший англичан, все-таки был вынужден воспользоваться английским опытом и ввести систему конвоев у побережья США. Это немедленно привело к сокращению потерь, и Дёниц снова перевел свои лодки в центральную часть Атлантики.

В июле 1942 года начинается очередная фаза Битвы за Атлантику. В распоряжении Дёница появляется все больше подводных лодок, и размеры волчьих стай растут, но увеличивается и количество эскортных кораблей. Конвойные битвы становятся все более ожесточенными. Это позволяет союзникам начать формирование групп поддержки, которые могут быть направлены на помощь любому конвою, подвергшемуся атаке. Пока еще авиация союзников не может перекрыть всю ширину океана, между Исландией и Гренландией остается «черная дыра», где лодки могут чувствовать себя относительно спокойно. Но в составе союзных флотов уже появляются эскортные авианосцы, которые обеспечивают конвою воздушное прикрытие в любом месте океана.

Апогеем Битвы за Атлантику стали события марта – мая 1943 года. Дёниц бросил в Северную Атлантику такое количество подводных лодок, что ни один конвой не мог пройти необнаруженным и неатакованным. В результате в самый короткий срок в марте были разгромлены конвои UGS-6, HX-228, SC-122 и НХ-229. Но вот вывод, будто атлантические коммуникации союзников оказались под угрозой, выглядит несколько поспешным. Это была не более чем тактическая неудача, от которой не застрахован ни один флот в мире. Тем более что уже в апреле в обмен на 39 транспортов союзники потопили 15 подводных лодок. Такое соотношение потерь для немцев было совершенно неприемлемым, в борьбе на истощение Германия была обречена. А тут еще начала давать свои плоды масштабная программа строительства торговых судов, развернутая Соединенными Штатами. Она не только позволила восполнить понесенные потери, постепенно тоннаж торговых флотов союзников начал расти. Поворотным пунктом в Битве за Атлантику считается переход конвоя ONS-5, состоявшего из 43 судов и 16 кораблей эскорта. Он был атакован группой из 30 подводных лодок, в ходе затяжного сражения им удалось потопить 13 транспортов, но были уничтожены и 6 подводных лодок. Вообще май 1943 года стал черным месяцем для подводного флота Германии, потерявшего 43 лодки.

В результате Дёниц был вынужден направить свои субмарины в отдаленные районы, где ПЛО была не такой сильной. Для оправдания таких действий он выдвинул «теорию тоннажа», согласно которой корабль, потопленный в любой точке Мирового океана, все равно будет вычеркнут из списков, и это станет ударом для союзников. Одновременно начались лихорадочные попытки как-то осовременить откровенно устаревшие лодки. На них начали устанавливать шноркель, позволявший использовать дизеля под водой, усилилось зенитное вооружение, появились новые модели торпед – маневрирующие и акустические. Но ведь и союзники не стояли на месте. На вооружении их кораблей появились реактивные бомбометы и самонаводящиеся торпеды. С весны 1943 года началось настоящее воздушное наступление в Бискайском заливе на основном маршруте выхода немецких субмарин в Атлантику. Попытка Дёница противодействовать этому, превратив несколько лодок в «зенитные», провалилась. Авиация становилась решающей силой.

Поэтому, когда в сентябре 1943 года немецкие лодки снова вышли в Северную Атлантику, кроме пары случайных успехов, они ничего не добились, а вот потери росли быстро. Подводная лодка превратилась в одноразовое оружие, теперь не получалось даже разменивать одну лодку на один транспорт. А когда в июне 1944 года союзники высадились во Франции, началась агония. Дёниц был вынужден снова бросить лодки в английские прибрежные воды, но это ничего не дало. К тому же союзники начали массированные бомбардировки французских портов, причем в ход пошли 5-тонные бомбы «Толлбой», сокрушавшие любое убежище.

Немцам оставалось надеяться только на появление «вундерваффе», Дёниц на эту роль назначал так называемые «электролодки» XXI и XXIII серий. Действительно, они обладали большой подводной скоростью, но ведь эскортные корабли все равно были быстроходнее! Про самолет, который к этому времени стал главным врагом подводной лодки, мы уже не говорим. А ведь где-то с 1943 года авиация топила больше подводных лодок, чем корабли. Во всяком случае, статистика такова: на 153 лодки, потопленные кораблями, приходится 177 лодок, потопленных береговой авиацией. Здесь имеется еще один аспект, который германофилы предпочитают не замечать принципиально. Бумажные характеристики этих лодок выглядели просто потрясающе, но между бумагой и морем существует дистанция огромного размера. Позволим себе процитировать документ, совершенно не относящийся к морским делам, а именно результаты обстрела «Королевского тигра» на полигоне НИИБТ. Какие же выводы сделали советские танкисты? «Качество брони резко ухудшилось. В броне при первых попаданиях образуются трещины и отколы. От группы снарядных попаданий образуются проломы… Для всех узлов корпуса и башни танка характерным является слабость сварных швов». Объяснение было предельно простым – к лету 1944 года германская промышленность испытывала острую нехватку легирующих присадок, и качество броневой стали резко упало. А из чего делается прочный корпус подводной лодки? Правильно, из легированной высокопрочной стали. Так какие мы имеем основания полагать, что качество корпусов лодок XXI серии было выше, чем качество корпусов «Королевских тигров»? Никаких! Поэтому можно вполне обоснованно заподозрить, что заявленная глубина погружения не вполне соответствует фактической и взрывы глубинных бомб эти лодки будут переносить не совсем так, как ожидали конструкторы.

К этому времени на вооружении британских кораблей появился реактивный бомбомет «Сквид», который имел эффективность действия 34 %! Считается, что новые британские фрегаты, вооруженные этим бомбометом, потопили 17 лодок в 50 атаках. Конечно, очень легко обвинить британских историков в пристрастности, но ведь фактом остается то, что этот бомбомет оставался на вооружении флотов НАТО еще 30 лет, а плохое оружие столько времени держать не станут. Во всяком случае, последний «Сквид» был снят с британского фрегата «Солсбери» в 1977 году.

В общем, можно сделать такой вывод. Хотя за Вторую мировую войну немецкие лодки и потопили вдвое больше торговых судов, чем за Первую мировую, всерьез британской экономике они не угрожали, как это произошло в первой половине 1917 года.

А чего добились подводные флоты других стран? Наиболее эффективно действовали американцы, хотя им пришлось преодолевать свой собственный торпедный кризис. Но ничего, справились. По сути, это было единственным серьезным испытанием для американских подводников. Японская ПЛО ни количественно, ни качественно даже отдаленно не напоминала ПЛО союзников в Атлантике, поэтому следует удивляться не тому, что подводные лодки истребили три четверти японского торгового флота, а тому, что они не уничтожили его подчистую. Следует напомнить, что американские лодки во второй половине войны также перешли к тактике волчьих стай, но в американские стаи входило не более 5 лодок. Этому были две причины: откровенная слабость эскортных сил и относительно небольшие размеры японских конвоев. Кроме того, жертвами американских подводных лодок стало довольно много японских военных кораблей: 1 линкор, 8 авианосцев, большое число крейсеров и эсминцев. Дошло до того, что в 1944 году перед высадкой на Марианских островах адмирал Локвуд объявил сезон охоты на японские эсминцы, а ведь в Атлантике эсминец считался самым опасным врагом подводной лодки.

Русские, англичане, итальянцы, японцы… Ну, они тоже сражались и добились определенных успехов, но, разумеется, эталоном подводной войны считается Битва за Атлантику.

Средиземноморские проблемы

«Чтобы участвовать в мире, нужно участвовать в войне», – изрек вождь корпоративного государства Бенито Муссолини, и в июне 1940 года Италия вступила во Вторую мировую войну. Можно вспомнить, что четверть века назад итальянское правительство проявило гораздо больше циничного благоразумия, воздерживаясь от вступления в войну, хотя при этом ему пришлось нарушить подписанные соглашения с центральными державами. Тогда выжидание пошло на пользу Италии, тем более что итальянцы сумели выторговать у Антанты кое-какие обещания за свое участие в войне, а вот сейчас Муссолини не захотел ждать, он побоялся опоздать к дележу французского наследства. Ведь после капитуляции Франции (пусть сами французы упрямо называют Компьенское соглашение «перемирием») появилась возможность расширить африканскую империю и заполучить вожделенную Ниццу, на которую итальянцы давно точили зубы. Впрочем, итальянские адмиралы совсем не рвались в бой, имея на то веские причины. Прежде всего следовало как-то решить проблему обеспечения флота топливом, так как собственных источников нефти Италия не имела, а имевшихся запасов не могло хватить надолго. Но Муссолини был твердо уверен, что война против Англии окажется такой же скоротечной, как и все предыдущие кампании Гитлера. И как тут не уверовать в собственную непогрешимость, если на всех заборах красуются плакаты: «Duce ha sempre racione» – «Вождь всегда прав». Но, как выяснилось потом, правы оказались адмиралы, а не строитель корпоративного государства, причем ошибался он буквально по всем пунктам.