Тем временем корабли приблизились настолько, что стали видны трепещущие на мачтах стяги.
— Матерь божья. — Охнул принц — воин. — Пираты.
Потушили костер мы вовремя. Наша стоянка была не заметна с палубы, а если и найдут ее при свете дня, то песок и прибой постараются вскоре замести наши следы. Кораблей оказалось три. Возвратившийся из разведки Фалько, более или менее прояснил ситуацию.
— Значит так. Пираты. В этом сомнения нет. Череп с костями на грот — мачте. Если бы это был военный корабль, флота его величества, то на фок — мачте стяг укрепили. Встали метрах в пятистах около берега. Одна бригантина, в полном вооружении, похоже. У таких на борту до двадцати четырех пушек, и экипаж под сотню рыл. Быстрый корабль, рейдовый, знатный хищник в океанских просторах. Рядом борт о борт стоят две шнявы, тоже под Роджером. Ждут чего — то. Шлюпки на воду не спускают, только паруса гасят.
— Может они и высаживаться тут не будут. — Осторожно предположил гном. — Я конечно не паникер, но с пиратами сталкиваться не хочу. Больно уж у них дурная слава, даже у нас, под горой.
— А ну — ка, пригнитесь. Похоже, началось. — Фалько указал в сторону берега. Там уже во всю работали лебедки, слышался забористый матерок и кряхтение. Два шлюпа с бригантины спустили на воду. Начали сгружать что — то тяжелое, потом спустились люди. Подождав чего — то, шлюпы сорвались с места и, ударяя по водной глади веслами, устремились к песчаному берегу.
Магия мысли почему — то не сработала, хоть на нее у меня были очень большие надежды. Стоило только влезть в голову к джентльменам удачи, и полдела сделано. Конечно, мы могли бы просто покромсать их на части одним из моих смертельных заклинаний, или порвать в куски отрядом элементалей, но кровопролитие мне в последнее время было не по душе. Меня не тронь, и я не трону. Применение физической и магической силы только в случае острой необходимости.
— Так, — начал я тихо. — Вспоминаем историю. Что было с пиратами триста лет назад? Ну?
— Да все то же. — В полголоса произнес принц. — Вот только такого роскошества не было. Слишком уж корабли ладные да такелаж новый. Да и матросы ведут себя очень профессионально. Вон как бодро подошли, разгрузились. Никто в пьянку не ударился, не полез в драку. Если бы не флаг на мачте, я бы сказал, что это военные.
Тем временем флибустьеры местного разлива споро организовали что — то вроде временного лагеря, поставили пару палаток, и начали что — то мастерить. Вырыв три ямы, что заняло у них не больше получаса, они притащили из ближайшего леска три ствола пальмы, предварительно спиленных и зачищенных от коры. Эти столбы были вкопаны в песок. Когда все приготовления были сделаны, на берегу разожгли яркий костер. Вспыхнувшее пламя устремилось в небеса, и это послужило сигналом к новому десанту. На этот раз шлюпок прибыло три. Одна с бригантины, и две со шняв, стоящих сейчас на рейде рядом с берегом.
Тем временем совсем уже стемнело. Солнце исчезло, торопясь, спряталось за горизонтом, как это бывает на юге. Угольно черное небо расцветилось мириадами бриллиантов, бледный лик луны, которым, помешать не мог. Но света было недостаточно, и на берегу запалили еще несколько костров. В свою очередь люди на шлюпах подняли над головами факелы. Пристав к берегу, солдаты помогли выбраться своему капитану. Видимо это был именно он, коренастый, длиннобородый, в шляпе с пером. Кожаная куртка охватывала его огромный торс, ноги — тумбы уверенно ступили на берег. К поясу силача была пристегнута длинная шпага. С почтением и раболепием матросы расступились, пропуская главаря. Вслед за ним выгрузили на берег трех пленников. Двое из них были уже немолоды. Лысые головы в пигментных пятнах, длинные клочковатые бороды. Одеты старики были в длинные черные хламиды. Тонкие их старческие запястья были связаны просмолёнными веревками. Третьим пленником оказалась и вовсе примечательная фигура. Росту в незнакомце было не больше метра, но вот шириной своей грудной клетки он мог поспорить с капитаном. Порванная в нескольких местах кольчуга, забинтованная голова, дикий сверкающий во тьме взгляд. Пленника вели на четырех цепях. Едва ему освободили ноги, он взревел и дернул путы. Пираты поднажали, растягивая цепи, и руки силача с трудом, но разошлись. Он захрипел, почувствовав удавку на горле, и та очень быстро сломила его сопротивление. Пленников подвели к столбам и, привязав, отошли на почтительное расстояние.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мамочки мои. — Охнул Коба. — Это ж черный дварф! О них уже лет двести в королевстве не слышали. Говорили, что они единственный низкорослый народ, что по морям может ходить.
— Кто дварф? — Не понял я. — Вон тот, широкий?
— Ага. Рядом со стариками его приковали, хозяин.
— Так его освободить надо, помочь?
Фалько тактично кашлянул в кулкак.
— Ты, брат маг, с помощью — то своей не торопись. Мы еще не знаем, что это за старичье, да зачем их сюда привезли. Да и дварфы, они народ не простой. Это тебе не гномы розовощекие, инженеры да целители. Дварф, он в первую голову воин, наемник. О них такие кровожадные легенды по миру ходят, что те же пираты по сравнению с ними, что дети малые.
— Ну не скажи. — Покачал я головой. — Про гномов тоже много наговоров. Мол, воры они и обманщики. Мне в свое время Сокол такую телегу про них прогнал, что я едва не поверил, а ка бы не Коба да его приятели, помер бы я у него в погребе.
— А я согласен с принцем. — Спокойно произнес Сатана. Его цепкий звериный взгляд следил за любым передвижением на берегу, и в отличие от своих кошачьих сородичей, инфернальные зрачки видели даже в полной темноте. — От него, здоровяка этого, злоба такая исходит, что если бы она твоя была, то ни пиратов бы не осталось, ни пляжа этого, да пара звезд с небосвода тоже бы рухнули.
Тем временем на берегу все пришло в движение. Из самого большого шлюпа достали солидных размеров барабан, и закрепили его, вдев в кольца веревки, а концы их колышками вбили прямо в песок. Рядом установили странную конструкцию, вроде часового механизма. Длинная палка, с привязанной к ней колотушкой, присоединялась рычажно — колесным механизмом к большому ящику, в который была вставлена ручка. Капитан подошел к устройству, крикнул что — то, но ветер подхватил слова и разорвал их в клочки. Подельники его, впрочем, поняли, и принялись поправлять машину. Когда настройка была закончена, капитан схватился за ручку, и начал поворачивать ее. Со стороны казалось, будто он заводит гигантский будильник, или помогает стартовать старинному заглохшему авто. Плечо с палкой пошло вверх, грозно нависнув над барабаном, и вдруг ударило что есть мочи. Гулкое звенящее «бух» пролетело по песчаным дюнам, заскользило по воде, наполнило воздух и землю. Звук был такой низкий, что заболело в ушах. И вдруг пираты вновь зашевелились. Они спешно грузились в шлюпы и отчаливали по готовности. Капитан дождался, пока вся его команда отплывет, и только потом, помогая оттолкнуть шлюп от берега, отбыл сам. А барабан все грохотал и грохотал. Механизм поднимал и опускал палку, прямо на его поверхность. Сначала нечасто, потом все быстрей, и четче. Вдруг подул теплый ветер. Нет, тут и так климат был ощутимо лучше, чем на материке в целом, но ветер был сильный, и дул откуда — то, то ли с моря, то ли просто сверху, и разница в температуре окружающей среды и воздушного потока ощущалась на деле. Что — то в воздухе вдруг изменилось, луну на секунду закрыла исполинская тень, звезды замерцали, боязливо мигая и поглядывая вниз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Фалько вдруг изменился в лице.
— То ли это, что я думаю? — Губы принца превратились в тонкую белую линию, кулаки сжались. Затревожился и мой верный Коба.
— Не может быть. — Прошептал он. — Померли они все давно. Последнее яйцо лет двести назад нашли, а старики ушли в горы, высоко, туда, где белые пики скребут облака.
Сатана так же, как и я ничего не понимал, но инфернальная кошка на подсознательном уровне чувствовала опасность. Прижав уши, зверь недовольно зарычал, тихо, на обертонах.