-Тогда что мы планируем делать завтра? - снова прервал молчание Иероним.
-Завтра я покажу тебе планетарий. Мне нужно, чтобы кто-то побыл рядом со мной, пока я буду медитировать. Ладно?
Иероним недоверчиво сощурился. Виктору понадобилась пара секунд, чтобы сообразить, что именно так поразило Карателя.
Никогда еще Гадатель не задавал ему этот вопрос. Он никогда не спрашивал соглашения и ни о чем не просил, только ставил его перед фактом, подсознательно ожидая отказа в ответ на любую просьбу.
-Ладно, - наконец ответил альбинос, - Если это необходимо.
Каждый раз, глядя на Иеронима, Виктор все еще вспоминал Пенелопу. Он постепенно начинал осознавать, что альбинос не стал мягче, а просто обрел снисходительность и доброту Пенелопы. Гадатель видел, как много привычек Иероним от нее перенял.
Виктор все еще не мог смириться с мыслью, что, похоже, готов был уже простить его, и даже не знал, будет ли на это способен в будущем.Только поверив себе, он смог бы начать двигаться дальше, - уж это он знал превосходно.
Тем более что сейчас, в этом холодном городе, Иероним был единственным, кто мог ему помочь сохранить трезвый рассудок. И Виктор понимал это, как никто другой.
Глава 15. Библиотека.
Однако на следующий день Виктору не удалось снова заглянуть в мир Юноны. Сказывалась усталость, и Гадатель чувствовал себя невероятно слабым несколько дней, так что ему пришлось отложить медитацию. Едва не поддавшись ощущению, что он приехал зря и ему не суждено найти отца, Виктор сумел найти в себе силы продолжить обход мест, интересовавших его отца. Сначала они побывали в его любимых магазинчиках, кофейнях и пабах, и тогда Анна составила список мест, где еще любил бывать Грег.
Тем временем, на улице немного потеплело, и Гадателю стало чуть проще дышать. По утрам он зачастую выходил на улицу с чашкой кофе и рассеянно рассматривал улицу, стараясь дышать как можно глубже. Он отчаянно надеялся, что еще может укротить свою болезнь и успокоить этот жуткий стеклянный ком внутри, тем самым дав себе возможность успеть еще хоть что-то.
Он невероятно сильно скучал по Грейс: по тому, как она лукаво улыбалась ему, прижималась виском к его плечу, когда они шли куда-нибудь вместе, и по ее голосу, а она, словно дразня его, все еще не звонила.
Иероним помогал Виктору чувствовать себя более защищенным. Вот уже два года Гадатель с каждым днем обретал все больше уверенности в себе, как в способнейшем Маге, но порой ему казалось, что даже магия не всегда может защитить его. Порой из-за Болезни Виктор терял бдительность, он быстрее уставал, хотя далеко не всегда поддавался этим чувствам, но именно в такие моменты ему был нужен кто-то, кто всегда остается начеку, кто-то, кто умеет работать кулаками, а не магией. Болезнь делала его слабым.
Настояв на том, что по городу лучше передвигаться пешком, Виктор так же обрек себя на то, что ему пришлось наблюдать за тем, как тот постепенно пустеет. Конечно, многие оставались, но по вечерам улицы становились безлюдными и от того жуткими, и Гадателю каждый раз становилось неприятно до дрожи.
В день, когда они решили посетить библиотеку, шел снег. Вопреки опасениям Виктора, на улице не стало холоднее, так что до библиотеки они шли, спокойно и тихо переговариваясь. Виктор почти не кашлял, только кутался в шарф и иногда дышал на кончики пальцев, пытаясь их согреть.
-Вот мы и на месте, - Анна указала на здание и отвернулась. Виктор невольно залюбовался снежинками, запутавшимися в ее темных волосах, потом тряхнул головой, отгоняя наваждение, натянул шарф на лицо и поежился - тепло горячего американо уже не согревало и отступало. Девушка виновато пожала плечами и добавила. - Я же говорила, что тут не очень далеко.
Виктор кивнул и, молча, окинул здание взглядом.
Библиотека, казалось, не отличалась ничем от остальных домов в городе. Облупившаяся желтая краска, выцветшая деревянная дверь, окна с морозным рисунком на стекле - все было таким же, как и у соседей.
В самом же помещении оказалось неожиданно тепло. Приглушенный желтый свет, тихий шум электрического обогревателя, спрятавшегося где-то среди полок, и скрежет пера по бумаге тоже создавал некое подобие уютного местечка и помогал расслабиться, тем самым позволяя теплу поскорее достигнуть каждого сантиметра кожи замерзшего.
-М, - послышался женский голос. Анна поспешила к столу библиотекаря и уперлась руками в стойку.
-Верука? - тихо позвала она.
-Да, я только... - послышался сдавленный ответ. Анна неодобрительно покачала головой, глядя на озирающегося по сторонам Гадателя, и Иеронима, замершего у одной из полок у входа.
-Может, Вам помочь?
-Нет, спасибо, - Верука выглянула из-за стойки. Эта была молодая, светловолосая девушка с большими голубыми глазами, острыми скулами и ямочками на щеках. Она взгромоздилась на высокий стул у стойки и слабо ухмыльнулась, глядя на Анну.
-Ну, и что тебе нужно на этот раз?
-О, мне ничего, - Анна развернулась и указала сначала на Виктора, а потом на Иеронима, - Они ищут человека, который жил у нас в городе недавно. Помнишь, такой... высокий и худой старик...
Верука задумчиво поджала губы и нахмурилась, пытаясь вспомнить. Гадатель поймал себя на том, что ярко представляет себе, как Верука перебирает свои воспоминания так же, как карточки читателей в своей картотеке.
-Ах, да. Помню. Добрый был человек, очень пунктуальный и тактичный, - она покивала и повернулась к Виктору, - Если ты подойдешь поближе, то тебя никто не укусит.
Гадатель фыркнул и подошел к стойке. Иероним перевел взгляд на библиотекаря и направился к Виктору, замерев в паре шагов от него. Виктор почти физически ощущал его взгляд.
-Что еще Вы о нем помните? - спросил Виктор, обращаясь к девушке. - Кроме того, что он был "очень милым".
Верука снова нахмурилась. Виктор уперся локтями в стойку и чуть подался вперед, пытаясь заглянуть ей в глаза и понять, загипнотизирована ли она так же, как была Анна, и тут же отпрянул. Верука нервно улыбнулась и ответила:
-Он всегда возвращал книги вовремя. Хотите чаю?
Виктор моргнул. Такая резкая перемена темы и уход от ответа - ему даже стало смешно. Он покачал головой и продолжил:
-Нет, спасибо. Он... вы замечали за ним странности какие-нибудь, особенности?
-Книжки брал по истории - я решила, что он профессор. Что-то бормотал себе под нос постоянно, но это разве странность? Я тоже книги иногда вслух зачитываю, а он пожилой человек, у них у каждого второго так... Мало ли, может они с мысли иначе сбиваются, - Верука поправила одну из стопок у себя на столе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});