— Алла. Алла Громыхина, — сквозь зубы ответила мама. — Можешь написать на нее заявление в полицию, что она бросила ребенка. Пусть мошенницу упекут за решетку!
— Хороший совет, а ты не подумала, что в таком случае будет с малышкой?
— Девочка окажется там, где оказываются никому ненужные и брошенные детишки — в доме малюток. Жертвы безалаберных мамаш!
— Это жестоко…
— Это справедливо. Я рассказала тебе все, а теперь, будь добр, избавь наш с Муратом дом от присутствия нежеланного ребенка!
— Алла Громыхина, значит. Хорошо! — я скрипнул зубами и поднялся. — Я все-таки поговорю с отцом позднее, чтобы услышать и его версию.
Мама собралась что-то ответить, но ее прервал звук упавшего предмета.
— Если эта маленькая негодяйка что-то испортила…
— Ты говоришь о маленьком ребенке, мама! Эта чудесная малышка ни в чем перед тобой не виновата. Хватит переносить на нее свою ненависть к женщине, которая принесла раздор в ваши отношения с отцом! — отрезал я и вышел резким шагом.
При моем появлении Аня обернулась с извиняющейся улыбкой:
— Это всего лишь упал стул. Дарина хотела немного походить и зацепилась за стул неаккуратно.
— Она не пострадала? — забеспокоился я.
— Нет-нет, с ней все в порядке, я была рядом и словила Дарину. Стул в полном порядке, он не сломан! — поспешно добавила Аня.
— Это хорошо, — кивнул я и наклонился за Дариной, сидящей на полу.
Девочка увлеченно дергала длинный ворс белого ковра.
— Давай мы с тобой прогуляемся? — предложил я, подхватив девочку на руки.
Я обнял Дарину, прижал ее к себе и двинулся в сторону выхода.
Внутри бушевал настоящий ураган из возмущения, жалости, обиды, негодования и боли. Но теперь было понятно, почему малышка мне понравилась. Почти сразу же. Я даже сам себе не хотел признаваться в этом, однако мои действия были красноречивее всех слов и мыслей. Я не стал избавляться от девочки, даже в полицию сразу не заявил. Тогда я не понимал, почему, не мог дать логического объяснения своим поступкам, но сейчас вдруг понял, что во мне говорили родственные нотки, душой я признал Дарину раньше, чем осознал это и выяснил причины такой тяги.
— Эмин, — позвала меня мама. — Что ты собираешься делать с этой девочкой?
— Что бы я ни сделал, мама, вам не о чем беспокоиться. Это не затронет ВАШ дом. — Аня, мы закончили. Уходим!
* * *
Аня
Всю дорогу до своего дома Сабитов сохранял гнетущее молчание. Я тоже не осмеливалась сказать что-то в моменты, когда лицо мужчины было словно высеченным из темного камня. Одна только Дарина не разделяла ни моих опасений, ни плохого настроения Эмина. Она играла вовсю, агукала, пускала слюни пузырями и была очень этому рада. Я полезла за новыми салфетками в сумочку и упустила малышку из вида на некоторое время, а она в это время выскользнула из детского автокресла и полезла на колени к Эмину, который находился по правую сторону от нее.
— Извините, сейчас я ее заберу. Я не стала туго затягивать ремешки! — забеспокоилась я.
Однако Эмин отмахнулся от меня, усадил девочку к себе на бедра и провел щекой по ее пушистым волосикам:
— Что же мне с тобой делать?
Я замерла и неожиданно для себя выпалила:
— Если не хотите оставлять ее у себя, и если девочка не нужна родителям, может быть, подсобите мне с удочерением?
Эмин немедленно повернул голову в мою сторону. Его лицо просветлело, а складки на лбу разгладились. Он внимательно посмотрел на меня, спросив с удивлением:
— Наверное, я ослышался? Ты просишь помочь с удочерением Дарины?! Тебе?! Откуда такие мысли? — крепче прижал к себе девочку.
— Оттуда. Из вашего разговора с мамой.
— Подслушивала?
— Очень надо! У вашей мамы хорошо поставленный голос, было слышно все. Если девочка не нужна вашей семье, необязательно оставлять ее в доме малютки. Я готова забрать Дарину, только у меня не хватит связей, чтобы оформить все, а с вашими деньгами и связями придется сделать всего один или два звоночка. Может быть, подмазать немного, и…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так, стоп! — оборвал мою речь Эмин резким взмахом ладони. — Во-первых, я не собираюсь отдавать свою… — он сделал паузу. — Сестренку! — закрыл на миг глаза.
Видимо, эти слова все еще давались ему с трудом, в голове не укладывалось. Надо было еще привыкнуть к новой роли Дарины в жизни Эмина.
— Я постараюсь найти маму малышки. Зная имя, это будет сделать в миллион раз проще, выясню детали. Моих денег хватит на то, чтобы вырастить Дарину. Кстати, может быть, ее вовсе не Дарина зовут.
— И вы будете называть ее другим именем?
— Другим или может быть, настоящим? — задал риторический вопрос Эмин. — Дарина остается у меня. До выяснения всех обстоятельств. Это первое.
— А второе?
— Второе… С чего ты решила удочерить девочку? В твоем возрасте можно родить ребенка. Как же Денис? — добавил Эмин ехидно. — Бесплодный, что ли?
О черт… Вот это я прокололась! Я совсем забыла о моих якобы серьезных отношениях с Денисом и сейчас, под строгим, внимательным взглядом начальника пыталась выкрутиться из ситуации, которую сама же создала!
— Ну? — поторопил меня Эмин. — Ни в чем не хочешь признаться?
— Только в том, что по прогнозам врачей я не смогу иметь детей, — сказала я, отвернувшись в окно.
— Болезнь?
— Я потеряла ребенка после того, как меня сбил лихач на электросамокате. Травмы были серьезные, операцию проводили экстренно. Вердикт — мне не грозит стать мамой.
— Сочувствую, — ответил Эмин. — Давно это было?
Я покачала головой, чувствуя, как к глазам подступают слезы.
— Проводила дополнительные обследования? Повторные?
Я снова отрицательно покачала головой.
— Тогда рано отчаиваться, — заметил Эмин. — Тебе нужно пройти обследование в хорошей клинике и послушать, что скажут грамотные специалисты. Все может быть не так печально.
Я пыталась смахнуть слезинки с ресниц, перед глазами все расплывалось, но большой красный платок я не могла не заметить. Эмин протянул его мне.
— Спасибо, — пробормотала я. — Не обращайте внимания, скоро со мной все будет в порядке.
Эмин кивнул, потом неожиданно достал телефон и набрал чей-то номер.
— Олжас, запиши Анну в клинику. На прием к женскому врачу.
— Нет-нет, что вы…. Не надо! — пискнула я.
Эмин смерил меня долгим, выразительным взглядом и отвернулся, мол, здесь не о чем разговаривать, и продолжил вести беседу с Олжасом.
— На ближайшее время. Только один нюанс, не в семейную клинику. Да, да, это важно. Как будет известно время, сообщишь его Анне.
Я не знала, как реагировать на эти слова Эмина.
Он меня окончательно запутал: то вел себя, как самый последний, черствый эгоист, то яро отстаивал Дарину и внезапно делал щедрый жест, протянув руку помощи мне, хотя я его об этом не просила!
Я чуть было не кинулась его благодарить, но потом заставила себя притормозить. Стоп, Аня! Этот мужчина умеючи кружит головы даже самым звездным красоткам. По словам Алика, светские львицы, привыкшие плести интриги, попадались на крючок этого плейбоя! Ради получения желаемого он мог долго выжидать и очаровывать как широкими щедрыми жестами, так и едва заметной лаской и заботой.
Что, если это одна из его уловок, а я… повелась и почти потеряла голову, была готова рассыпаться в признаниях и благодарностях!
Как хорошо, что я вовремя спохватилась. С ним нужно постоянно быть настороже!
— Благодарю, — отозвалась я. — Только хочу предупредить, что не готова оплачивать баснословные суммы со своего жалованья. Как никак, мне еще нужно рассчитаться с вами за разбитое произведение искусства… — добавила в сердцах и тихонько вздохнула.
— Это ничего не будет тебе стоить!
— Что?!
Я не могла поверить своим ушам.
— Подарок. Комплимент от заведения, — усмехнулся Эмин.
— Я не могу принять такой подарок.
— Не можешь или не хочешь? — нахмурился Сабитов.