энергии, знает, что через секунду будет атака. Знает тип атаки. А когда тот же мастер палит в противника чем-то, по мощи сравнимым со вторым этапом — это сюрприз. А что если будет два больших сюрприза и три поменьше? Имеется ввиду два практика второго уровня с атакой как у третьего и три мастера, атакующие на уровне второго. Маленькой секте придётся сильно напрячься.
Если бы подруги слышали мысли Алекса, то считали бы не «три маленьких сюрприза», а два с половиной. Мужчина до сих пор не избавился от идей гуманизма. Ведь этот мир средневековый вовсе не по уровню развития — с помощью тонких энергий можно такого натворить, чего землянам ещё сотню лет только в кино можно будет увидеть. Мыслят они по-средневековому, и эпохи ренессанса даже вблизи горизонта не видно.
Для Алекса, прожившего б о льшую часть жизни после исчезновения такого государства как СССР, да ещё и на ошмётках её территорий, феодализм не казался такой уж большой дикостью. Привык, хоть и не мог понять такого отката в дремучее прошлое. Даже странно что предыдущее поколение, не обращает внимание на передачу власти по наследству членам своей фамилии, а несменяемость власти не связывает с восстановлением монархии под вывеской выборной демократии. И само по себе это не хорошо и не плохо, а всего лишь свидетельствует о том, что жители этих стран сами мыслят по-средневековому, иначе для них всё это должно быть дикостью. Но нет, общество одобряет. Средневековое общество, уткнувшееся в смартфоны.
Потому что это не имеет отношения к развитию и применению технических средств. Средневековое мышление на Земле — это сотериология, креационизм, провиденциализм и поклонение откровениям. Эти язвы, выросшие на постсоветском почти «стерильном» в плане религиозности и мистицизма обществе, в новом мире проявляются даже в меньшей степени, чем на родине. Взять, например, сотериологию. Если на Земле в наличие божественной части человека приходилось только верить, то здесь Алекс видит всё глазами! А с провиденциализмом и вовсе учат бороться, даже техники особые создали, чтобы голос предопределённости не лез со своими советами через теменную чакру.
Несовпадение в образе мыслей и гуманизм — это ещё только половина беды попаданца. Алекс чувствовал к этим мутантам не просто сочувствие, он считал себя одним из них. Такой же еретик, на которого однажды откроют охоту, если он не приложит максимум усилий. Конечно, факт скупки людей никогда не позволит присоединиться к этим злодеям. Но всё-таки слишком уж много общего!
И ещё необходима ремарка о тактике сражений бессмертных.
Вот представьте: объявился злодей на уровне Формирования Ядра (3) и терроризирует секту, где максимум — второй уровень. Есть ли у них шансы? В прямом столкновении — мало. С помощью артефактов, формаций и других вспомогательных средств могут и одолеть.
А теперь, предположим, что у этого злодея есть подручные первого уровня. Окажут ли они влияние на этот бой? Могут, наверное, попытаться. Но скорее всего, полягут просто от эха атак своего же господина. Так сказать, попадут под горячую руку. Возможно, буквально.
Отсюда и происходит тактика сражаться в массовых сражениях с противниками, близкими по уровню. А особенно высокоуровневые борются где-то в сторонке. В упомянутом примере, подручные будут сражаться с мастерами, а «босс» сразится с «боссами» вражеской секты. Наиболее вероятно, что жертв будет немного — при бое с равными, как правило, всё заканчивается ранениями, а вот атака более сильного воина таких шансов практически не оставляет. Алекс видел это при нападении на караван сектой Малой Печати: один серп Морозной Ночи — одна смерть. А мастера секты Горного Ручья сражались с мастерами в чёрных робах почти на равных.
Соответственно, план нападения выглядел в полном соответствии с общепринятой практикой: Алекс и дети Бао вместе с учеником Ароматной Куницы сдерживают второстепенных подручных лидера еретиков, пока главные силачки разбираются с проблемным мутантом.
Ученик… Из-за бороды он выглядел старше Алекса, да наверное так оно и было. Практик же. Он тоже находился на уровне семи открытых чакр и готовился к переходу на следующий этап, а потому искал смертельных сражений. Алекс уже слышал такие речи от Дыма Фимиама. Видимо, общепринятое заблуждение или традиция. А может есть и практический смысл: выброс адреналина и усиленная циркуляция энергии должны подхлестнуть тело к активным и несвойственным спокойной обстановке мыслям. Как говорят коучи-мошенники: «Выйди из зоны комфорта».
Каждому иногда нужно пересматривать свои взгляды на жизнь, смотреть на себя со стороны. А что как не смертельная опасность этому способствует? Для воина-психопата, наверное, нужно проделывать прямо противоположный трюк: пожить спокойной жизнью.
Этот мужчина явно не из воителей. Чем-то напоминает того мажора, которого Алекс встретил в торговом квартале. Серебряная Мошна, так его зовут, наотрез отказался координировать действия с «детьми и смертным», — так он сказал.
Даже Ароматная Куница не смогла его переубедить. Да, собственно, не особо-то и старалась. А вооружать его уже отказался Алекс — нельзя давать в руки идиотам опасные штуки. Он даже хотел ему вмазать от души, настолько был раздражён, но, похоже, Морозная Ночь научилась чувствовать его настроение и прикрикнула:
— Алекс! Он наш союзник! Не покалечь раньше времени.
Что тут началось! Этот петушок закукарекал, что прикончит Алекса за «три движения», а женщины и вовсе чуть не поругались. Благо, обе только сверили друг друга взглядами, но никто не произнёс ни слова, чтобы не дать конфликту разгореться.
Потом улыбнулись одновременно и почти хором спросили:
— На арену?
И так же синхронно кивнули.
— Ставлю Небесное Железо, — Алекс выругался на такое предложение Морозной Ночи. Ставит его вещи! Он же отдал ей железку просто на хранение! Специально обговорили!
— У меня нет ничего сопоставимого по стоимости. Может, пилюля прорыва к Заложению Основы (2)? — предложила рыжая.
— Если две, то я согласна.
На том и порешили.
* * *
Алекс, как член разных клубов единоборств, уже участвовал в бойцовских соревнованиях, но сейчас всё иначе. Он стоял на арене перед мастером, вооружённым мечом, а вокруг собрались три десятка болельщиков. Нет судьи, который мог бы остановить бой, нет правил. Некомфортно.
Серебряная Мошна злился, считая поединок нечестным по отношению к себе: если победит пусть сильного, но смертного, это не сделает ему чести. Смертный же. А если проиграет… Словом, при любом исходе, даже самом невероятном, — урон репутации.
А Алексу просто не хотелось участвовать ни в каких драках. Тут-то он и понял, почему Морозная Ночь сделала такую ставку.