– Да ла-а-адно? – слащаво протянула та.
– У нас одна фамилия. Мы родственники, – ляпнула первое, что пришло в голову.
– Родственники? Ой, что-то тут не сходится! – Чуть ли не у самых корней волос схватила и с силой потянула назад. Аж слезы проступили от боли. – Родственников возлюбленными не называют. Возлюбленная Элла! Ах, как же ты могла забыть?!
Мои волосы отпустили. Но я почувствовала, как взяли отдельную прядь у самого виска. Звук щелкающих ножниц, и светло-русый локон уже валяется на земле. Что-то мне подсказывало, что на одном локоне Полина не остановится.
– А теперь попробуем еще раз, – склонилась она к моему уху вновь. – Когда ты снова собираешься с ним сниматься?
– Я не модель, – процедила сквозь зубы.
Чик.
Кажется, я лишилась еще одной пряди.
– И я буду повторять это до тех пор, пока…
– Пока с тобой не сделают то же самое? – раздался очень знакомый голос позади.
Ох, только не говорите мне, что… Нет, эти совпадения уже не кажутся мне всего лишь совпадениями!
Почувствовала, что руки больше не прижимают меня к земле. Встав на четвереньки, отползла в сторону на относительно безопасное от психованной модели расстояние и уже тогда повернулась.
Слух меня не обманул. Всего в несколько ударов Зен справился с мужчинами, и перешел к Полине. Схватил ее за волосы, пнул под колени, роняя девушку.
Ох, боже… Ну за что мне всё это?!
Теперь ножницы перекочевали в его руку.
Чик-чик-чик.
Прядь за прядью прекрасные волосы модели покрывали пространство вокруг нее.
Чик-чик-чик.
Зен не шутил. Отрезал почти у самых корней. Я с нескрываемым ужасом наблюдала за тем, как ругается и метается Полина, и как медленно, вместе с волосами, она теряет остатки своего самообладания. Если оно вообще у нее было до того, как она привела меня в этот переулок.
– Хватит, Зен! – очнувшись, воззвала я подарок к здравому смыслу.
Он бросил ножницы. Хотя мой крик ничего не решал. Полина уже напоминала ощипанную курицу.
Осознав, что незнакомец отпустил ее, в слезах девушка бросилась прочь из переулка. Ее свита всё еще корчилась на земле, а мы с Зеном смотрели друг на друга, не мигая.
– Даже… – губы едва шевелились, – …даже спрашивать не хочу, как ты нашел меня в этот раз.
– Просто наблюдал за тобой, – без утайки сообщил мужественный. – У тебя талант влипать в неприятности, знаешь ли.
Шумно сглотнула образовавшийся в горле ком.
– А еще я живу тут неподалеку. Было странно, когда ты поехала в мой район. Он не для таких девочек, как ты.
Всхлипнула.
– Вот же… уродина поганая. – Его взгляд упал на мои отрезанные волосы. – Испугалась? – сделал шаг ко мне. – Сильно?
Закивала.
Только-только начала отходить от шока и понимать, что бы могло случиться, если бы Зен не успел вовремя.
Я всё еще не понимала, как мне следует относиться к нему. Его действия неоднозначны. То добр во зло, то зол во благо. Иногда мне было страшно даже смотреть на него, а иногда я отчаянно нуждалась в его помощи.
– Пойдем, – протянул он мне руку. – Зайдешь ко мне, умоешься. И заранее прости за бардак.
Зен вел меня за руку, потому что сама я была не в состоянии твердо стоять на ногах. Ноги были ватными, во рту пересохло, на глаза слезы наворачивались. А всё потому, что даже в бочке меда есть ложка дегтя. Подарки делали меня счастливой. Связь с ними также приносила и несчастья. И всё-таки расставаться с ребятами было выше моих сил.
Одна из причин моего счастья и несчастья, действительно, проживала в доме недалеко от того переулка. Мы зашли в подъезд обветшалой пятиэтажки. Запах оставлял желать лучшего. Пахло мокрой псиной, плесенью и жженым пластиком. Все почтовые ящики были открыты нараспашку. Из некоторых веером торчали рекламные листовки. Какие-то дверцы закоптили дочерна. Стены второго и первого этажа расписаны ругательствами. До третьего мы не дошли. Звякнув ключами, мужчина отпер деревянную дверь на втором.
Зашли в небольшую квартирку. В ней почти не было мебели, но по поверхности шкафа в прихожей пробежал крупный таракан.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Поежилась.
И одновременно почувствовала какое-то нелепое… благоговение. Скорее благодарность Зену за то, что он допустил меня в свой маленький бедный мирок.
Прежде я никогда не бывала в столь мрачных местах. Не считая, разумеется, темного и пыльного склада, на который меня притащили в свое время насильно.
Но со складом это не сравнится. Сюда я пришла добровольно.
Небо и земля по сравнению с общим домом. И домом, в котором я выросла, будучи дочерью обеспеченных родителей, владеющих одним из крупнейших российских издательств.
– Почему ты не живешь с нами? – задала резонный вопрос.
– Потому что мне там не место. Как и тебе здесь.
Это так. Если Зен в настоящем – это мальчишка по имени Слава в прошлом.
По какой причине меня и остальных детей похитили? Очевидно, что выкуп. Наши родители были при деньгах, и с них вполне можно было стрясти немалую сумму за наши жизни. Мальчик по имени Слава не относился к нашему числу, и уютный общий дом со всеми удобствами кажется ему чуждым.
Тем не менее, сейчас мы все в одной лодке. Не важно, у кого какое прошлое. Афродита причислила Зена к остальным, а значит на данный момент он ничем от них не отличается. То есть… от нас.
– Знаешь, как переводится имя Зен, которое мне дала тётка? – как бы между прочим спросил мужчина, проходя на кухню.
Разувшись, я тоже вошла в подобие… кухни. И здесь по столу уверенно полз большой рыжий таракан.
– Как же? – пододвинув к себе шаткую табуретку, села подальше от стола и веселой компании в лице насекомого.
– Смерть. Коротко и ясно. Мне даже нравится.
– Ничуть в этом не сомневаюсь…
– Хм. Остался только один пакетик. – Брюнет перевернул коробку с чаем, как будто из нее по волшебству может упасть еще один. – Заварим один на двоих. Не против?
– Нет, – мотнула головой, краешком глаза наблюдая за тем, как обладатель длинных усов изучает стол в поисках съестных припасов. – А… где ты работаешь?
– Сейчас грузчиком, – без особого энтузиазма отозвался мужчина, ставя металлический чайник на электрическую плиту. – Всё максимально законно. И зарплата белая, – добавил он для пущей верности.
– Белая зарплата – это хорошо… – задумчиво протянула я.
Хлоп!
Насекомого, за которым я неустанно следила, прибили ладонью. Не знаю, что произошло с моей психикой, если вид раздавленного всмятку таракана заставил меня пустить слезу.
– За что?! – взвыла я.
– А он тебя не напрягал, разве? – ответили мне вопросом на вопрос.
– А как же его тараканьи дети?
– Какие тараканьи дети, Элла?!
Пристыженно опустила голову.
– О себе бы подумала. Я уж не говорю «о нас». Ну о себе хотя бы! Как ты можешь быть такой доверчивой? Сентиментальной? Блин, я просто не могу. – Гневно пропустив воздух сквозь зубы, Зен принялся расхаживать по кухне взад-вперед. – Ты постоянно подставляешься. У тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.
– А вот и неправда! – возразила я.
– Цыц! Девушка, которую я знал раньше, не пошла бы на неоправданный риск. Она сделала бы всё, чтобы сохранить свою жизнь. И мы эту жертву приняли на себя!
– Что?..
– Ради того, чтобы!.. Ладно. – Мужчина остановился. Вдохнул, выдохнул. – Создается впечатление, что ты хочешь отыграться. Теперь. За всё, что было.
– Я даже не знаю, что было!
– Узнаешь, – присел он на вторую табуретку. – Узнаешь, как только я закончу уборку на складе. Приведу его в тот вид, в котором он был тогда. Он сильно поизносился за эти года, знаешь ли. Так что… Как только я закончу, обязательно приведу тебя туда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мы сидели в молчании, а потом пронзительно засвистел чайник.
Мне не хотелось задерживаться в этой квартире. Нет, вовсе не потому, что она меня смущала, а потому что я смущала Зена своим присутствием.
Я подожду, если ему требуется время. Так долго, сколько нужно. Лишь бы не стало слишком поздно.