последний раз, когда парень задумывался, чтобы купить мне цветы. Но всё это смутило меня, когда я подумала, что пытаюсь понять, чего же хотела. А именно, не его. Но затем он появился, будучи таким милым, и теперь я уже не была так уверена.
Поэтому начала снова мечтать о нём, или о его подобии, которого, я точно была уверена, не существовало. Но этот старый образ, который я представляла, был настолько силён в моем сознании, что я оказалась для него чем-то вроде раба.
Я вздохнула и задумалась, не выпить ли ещё, но мне пришлось остановиться. Три напитка — уже предел.
Дверь открылась за моей спиной, и я оглянулась через плечо, обнаружив, что вошла Мэгги.
— Ты так и не переехала с этого места?
Я посмотрела на свои ноги.
— Неа.
— Ну, давай, лентяйка. Пойдем в «Habits».
Я скорчила гримасу, посмотрев на свои вонючие носки.
— Даже не знаю. Мне нужно рано вставать. Кроме того, я уже выпила достаточно.
— Тогда ты можешь пойти, чтобы протрезветь… Мы не задержимся надолго. Уэст встречается там с какой-то девушкой, поэтому, когда они уйдут, я останусь одна.
На этот раз мой взгляд был направлен на Мэгги.
— Девушка? Что за девушка?
Она пожала плечами и схватила свой свитер со спинки стула.
— Кристина, я думаю? Ещё один преподаватель. — Мэгги исчезла в свитере и появились из выреза горловины — сначала её кудряшки затем и вся голова.
— Никогда о ней не слышала.
Мэгги пожала плечами, но она так посмотрела на меня, словно что-то знала.
— Странно. Пойдем разузнаем, что да как.
Я уже начала вставать.
— По рукам.
Я прошла в свою комнату и натянула светло-серые джинсы, свою любимую старую розовую футболку с V-образным вырезом и тёмно-серые сапоги, осмотрев себя на выходе. После сушки на воздухе мои волосы немного растрепались — недостаточно горячо. И я прошла в ванную, схватила лак для волос и расчёску, пройдясь по всей длине и заплетя их в неряшливый рыбий хвост, который забросила на своё плечо.
Так-то лучше. Я улыбнулась своему отражению.
Наши украшения висели на крючках на стене ванной комнаты, и я выбрала несколько тонких золотых цепочек и один длинный золотой медальон, который принадлежал моей бабушке. Затем наступила очередь для туши и блеска для губ. И для пары браслетов. И с этим я была полностью готова для выхода.
Я винила водку.
Мои сапоги стучали по паркету, когда я выходила из ванной и всё ещё возилась с застёжкой последнего браслета.
Мэгги оценивающе посмотрела на меня, когда я подошла.
— Я не знала, что мы действительно одеваемся.
Я пожала плечами.
— Это случайно. — Я схватила свою сумочку.
— Ну, ты случайно выглядишь потрясающе. — Мэгги ухмыльнулась, и у нее завибрировал телефон. Она взглянула на экран.
— Уэст внизу.
— Давай не будем заставлять человека ждать.
Мы проследовали на выход, и я закрыла за нами дверь и заперла её, хотя это заняло у меня немного больше времени, чем, вероятно, следовало. Что? В коридоре темно. Кроме того, я пьяна.
Я попыталась казаться беспечной, но мне не терпелось узнать об этой девушке. Плюс, водка. Уверена, мой голос был на октаву выше, когда я спросила:
— Значит, ты ничего не знаешь о Кристине?
Мы спустились вниз по лестнице, и Мэгги взглянула на меня.
— Только, что он собирается на какую-то вечеринку с ней сегодня.
— Ты знаешь, на какой кафедре она работает в Колумбийском?
Мэгги улыбнулась.
— Неа. Я знаю столько же, сколько и ты.
Я нахмурилась.
— Он никогда не говорил о ней раньше.
— И мне тоже. Полагаю, мы еще узнаем о ней, да?
— Полагаю, что так. — Наши шаги эхом отдавались на лестничной клетке, пока мы шли.
— Интересно, почему он не говорил о ней раньше. Не может же быть настолько всё серьёзно, правда?
— Ты ужасно любопытная.
Я засмеялась, попытавшись казаться беззаботной.
— Это просто странно. Я думала, что мы с Уэстом обо всём рассказываем друг другу.
— Ты ведь ничего не рассказывала ему о Блейне до той ночи, верно?
— Это другое, — усмехнулась я.
— Как так?
— Потому что я даже не знаю, кто мы с Блейном друг другу.
— Может быть у Кристины и Уэста похожая ситуация.
Я издала уклончивый звук и толкнула дверь.
Уэст стоял у тротуара в клетчатой рубашке, застегнутой на все пуговицы и завернутыми рукавами до локтей. Татуировки спускались до середины предплечья, руки были в карманах. Его тёмные волосы были распущены сегодня вечером, густые и вьющиеся только у воротника с пробором в верхней части, где он проводил пальцами. Когда он увидел меня, его голубые глаза засияли, или, может быть, мне просто показалось.
Я вздохнула, поскольку чувствовала себя потрясённой от его вида. Может быть, мне не следовало соглашаться выходить из квартиры после водки с тоником Роуз. Мне стало интересно, насколько крепкой была порция.
Я улыбнулась ему и попыталась скрыть тот факт, что смотрела на него, и что всё ещё была задета тем, что он скрывал Кристину от меня. Но я подумала о том, как бы мне хотелось, чтобы Уэсту понравился Блейн или, по крайней мере, попытался. Итак, я решила. Буду любить её, несмотря ни на что. Я села на поезд поддержки.
— Привет, друг, — пробормотала я, когда мы приблизились.
— Привет, дамы. — Его голос был глубоким и раскатистым. — Я не ожидал увидеть тебя сегодня, Лил.
— Это Роуз виновата, — сказала я, когда мы шли к бару. — Она напоила меня, пока я не потеряла счёт времени. Плюс, Мэгги сказала, что отведёт меня домой, прежде чем я превращусь в тыкву.
Он взглянул на меня и улыбнулся.
— Пьет и гуляет допоздна? Кто ты?
Я усмехнулась.
— По-видимому, совершенно новая я, та, кто, вероятно, возненавидит себя в пять утра, когда зазвонит будильник. — Разговор на секунду затих, и я боролась с желанием упомянуть о Кристине. По крайней мере, я не потеряла всю свою выдержку. Должна была сыграть, как будто мне было всё равно, хотя любопытство съедало меня, царапав горло, чтобы выбраться наружу.
— Ты работаешь каждый день, Лили? — спросила Мэгги.
— Почти. Единственный выходной в неделю — это понедельник, но лето у меня будет вроде как посвободнее.
— Ого. Сколько часов в день ты работаешь?
— Ну, обычно я прихожу в театр пораньше, чтобы сходить к физиотерапевту, размяться и все такое. Класс Барре начинается в десять тридцать — это наша разминка до одиннадцати сорока пяти. Затем у нас бывают репетиции с двенадцати до шести и выступления где-то от двух до пяти вечеров в неделю,