прихожую и успеваю услышать последние слова Максика. Которые он говорит своему папе.
Что? Сделать братика?
Как это ему вообще в голову пришло? И откуда такое выражение: “сделать”? Я, конечно, в курсе, что современные шестилетние дети знают многое… Но, блин! Я ему ничего подобного не говорила!
Просто, пока они с Сашкой сидели в соседних креслах и стриглись, мы болтали о братиках и сестричках. Максик все удивлялся, что у меня их целых три. И переживал, что у него нет ни одного. Я сказала, что, может, еще будут…
И все!
А теперь я готова провалиться сквозь землю. “Сделайте мне братика”... Ну Максик дает!
- Я такого не говорила! - выпаливаю я.
Чувствуя, что краснею.
А босс смотрит на меня так… Не могу описать. Но это точно взгляд истинного маньяка! Аж не по себе стало.
Максик проносится мимо, едва не сбив меня с ног.
- Я не настаиваю, чтобы вы… размножались, - продолжаю оправдываться я.
Черт. Опять не то ляпнула.
- Я просто… Да что вы на меня так смотрите?!
- Как? - хрипло спрашивает он.
- Как будто сожрать хотите.
- Да я…
Интересно, почему у него голос такой придушенно-хриплый? И вид какой-то нездоровый…
- Вы, случайно, не заболели? - интересуюсь я, заодно меняя тему. - Может, никуда не поедем?
- Собирайтесь! - рявкает он.
- Мы с Максиком собрались. В отличие от вас! - говорю я также, на повышенных тонах.
Разрявкался тут. Я тоже умею рявкать!
- Ну тогда помогите мне, - командует он.
- Я не ваша нянька! Сами собирайтесь. Я лучше пойду сделаю вам чаю с лимоном. А то хрипите тут…
- Спасибо, Лисичка, - произносит босс.
Совсем другим голосом.
Но тоже очень странным…
* * *
Через час мы уже сидим в машине. Мой босс, видимо, служил в армии. Собирает чемоданы за пятнадцать минут. Так что мы еще успели попить чаю с лимоном.
Он больше не хрипел. И больным не выглядел. Видимо, показалось…
По дороге мы заезжаем в гипермаркет, купить запас продуктов.
- Максик, я привяжу тебя к тележке, - говорю я, хватая своего подопечного, который в очередной раз норовит затеряться между рядами.
- Я буду как будто конь?
- А ты можешь вести себя так, как будто ты спокойный тихий ребенок?
- Тихий? - удивленно переспрашивает он.
- Ага. И послушный.
- Могу, - серьезно кивает он. А потом сокрушенно признается: - Но недолго.
- Когда поймешь, что больше не можешь быть послушным, просто возьми меня за руку. Договорились?
- Хорошо, Лисичка, - кивает Максик.
А его папа снова таращится на меня каким-то странным взглядом. И выдает:
- Виктория, вы гениальный воспитатель.
- Спасибо, Арсений Михайлович. Но мне бы хотелось быть гениальным дизайнером.
- Это вы еще успеете. Кстати, а не перейти ли нам на “ты”?
- В честь чего это?
- В честь переезда на дачу. В более неформальную обстановку.
- Нет, спасибо. Меня все устраивает. Давайте все же держать дистанцию.
- Вы правы. Дистанцию надо держать…
И сверкает на меня демоническими глазами.
А мне снова начинает казаться, что он хочет порубить меня на шницели и сожрать…
Мы как раз проходим мимо полок с разными соленьями. Арсений Маньякович кладет в тележку маринованные помидоры, огурцы. Видимо, на закуску. Прихватывает зеленый горошек и кукурузу.
- А вы что из солений любите, Виктория?
- Каперсы, - говорю я.
И тянусь за банкой.
- Каперсы? Они же мерзкие.
- Сами вы мерзкий, Арсений Маньякович.
- Интересный у вас вкус… Сыр с плесенью, каперсы…
- Оливки еще люблю. С анчоусами. И вяленые помидоры. А еще сущеного желтопузика. М-м-м…
- А соленые тараканьи лапки вы любите? - насмехается надо мной босс.
- Конечно, - киваю я ему в тон.
Максик хохочет.
- А моченые гусеничьи жопки? - продолжает издеваться Арсений Маньякович.
- Гусеничьи жопки! - заходится от смеха Максимка.
- Жопки ешьте сами, - бурчу я.
И ставлю в тележку еще одну банку вяленых помидоров. А за моей спиной вдруг раздается:
- Интересно, на что вас будет тянуть, когда вы забеременеете?
Я резко оборачиваюсь.
- Откуда такие мысли, Арсений Михайлович?
- Да ваши вкусы навеяли, - пожимает плечами он.
А я задумываюсь.
И правда. Если я сейчас хочу всего того, на что набрасываются нормальные беременные, то какие желания будут меня мучить, когда я буду вынашивать ребенка?
Резко тряхнув головой, я отбрасываю непрошенные мысли. Какая еще беременность? По плану до нее лет десять!
Мы добираемся до мясного отдела и босс начинает грузить в тележку охлажденное мясо.
- Завтра у нас будет шашлык.
- А кто будет его готовить? Я не умею.
- Я.
- Вы же работаете.
- Ну у меня же будут перерывы.
- А у меня?
- Что?
- Будут перерывы и выходные, чтобы съездить в город?
- Нет, - отвечает босс.
- Как это - нет?
- Отдыхать вы, конечно, можете. Сколько угодно. Но уезжать - нет.
- Я не ваша крепостная!
- Вы моя…
Он зависает. Молчит. Смотрит на меня.
Так и выколола бы эти леденяще-обжигающие глаза! Шампурами, которые он только что закинул в тележку.
- У меня бачата. Я не могу без нее жить, - заявляю я.
- Ну и танцуйте свою бачату на здоровье.
- Одна?
- Вам нужна компания?
- Конечно. Это парный танец. Мне нужен партнер. Может, вы будете со мной танцевать? - с сарказмом спрашиваю я.
- Буду, - внезапно кивает он. - Я буду вашим партнером.
И я тут же жалею о сказанном…
34
Арсений
Кроме продуктов, я прихватываю кое-что по хозяйству. Так что багажник заполняется и часть пакетов мы ставим на заднее сиденье.
Максик устраивается в детском кресле, а Лисичка садится рядом со мной…
Ну ладно, признаю. Я специально поставил пакеты назад.
Идиот.
Она в джинсовых шортиках и маечке. Такая уютная, дачная, непринужденная… Невыносимо желанная.
А у меня еще три часа назад начисто снесло башню! Когда Максик потребовал, чтобы мы с Лисичкой сделали ему братика.
Я был к такому не готов. Не держал свое воображение под контролем. И оно резко обрушилось на меня чередой таких горячих картинок, что у меня в штанах чуть не взорвалась петарда.
Мне стоило нечеловеческих усилий не наброситься на Лисичку и