Читать интересную книгу Эхо времен - Андрэ Нортон

— Не может ли быть так, что они собирают машины для себя? Если так — то с какой целью? — спросила Эвелин. Её взгляд стал задумчивым.

— А не стоит ли нам наябедничать виригу, а потом посмотреть, что из этого получится? — подхватил её муж. — Что до меня, я терпеть не могу стукачества, но после того, как эти твари меня сегодня достали, я бы, нажаловавшись на них, ничего, кроме глубочайшего удовлетворения, не испытал.

— Это слишком просто, — покачал головой Гордон. — Если ваш виригу — не законченный тупица, он давно сам все заметил.

Мердок вздохнул.

— Ну да, ты у нас, как всегда, прав. Насколько я понимаю, заняться мне надо вот чем: я должен проследить, на самом ли деле джекки уносят с работы украденные ими детали, или они потом кладут их на место. Но если все так и есть, то это — диагноз.

— Что для одного — диагноз, для другого запросто может быть традицией. Тебе это известно. Это нам сказали на самом первом занятии, когда мы только начали учиться на агентов времени. — Он поднялся.

— Ну ладно. Я устал. Мне нужно хорошенько отдохнуть перед очередным рабочим днём в качестве мусорщика. Завтра истекает неделя, поэтому я попробую связаться с Михаилом и Виктором. — У двери Гордон помедлил, обернулся и спросил, обращаясь к Павловой: — Никто из вас ничего от них не слышал?

— Нет, — ответила Вера и опустила взгляд.

— Нет, — скованно отозвалась Базарова.

«А правда ли это?» — подумал Росс, но сразу отбросил эту мысль.

У них и без того хватало проблем теперь, когда встал вопрос о возможных тайных происках среди нурайлов. Думать о том, что что-то скрывают его товарищи, Мердоку совсем не хотелось.

— Завтра я расскажу, что они мне ответили — если они вообще ответят. Всем доброй ночи.

Археолог кивнул и вышел.

Ирина тихо проговорила:

— Надо нам постараться узнать как можно больше об этих джекках. Мы попробуем.

— И обо всех прочих тоже, — добавила Павлова, медленно поднялась и потянулась. Она зевнула и улыбнулась. — Непростое это дело — сплетни и слухи собирать. Дома было гораздо проще!

Все рассмеялись, и русские ушли.

У Росса голова шла кругом от противоречивых мыслей. Он посмотрел на жену — та с отсутствующим взглядом теребила большим и указательным пальцами нижнюю губу. Похоже, Эвелин ощущала то же, что и он.

Ох, если бы только можно было выйти и…

— Ладно, — сказал Мердок. — Утро вечера мудрёнее.

Глава 16

«Для археолога, — сказал себе Гордон Эш, закончив погрузку очередного фургона, отправлявшегося затем к установке переработки отходов, — работа мусорщика — золотое дно».

Мысль эта была отчасти унылой и скорее ироничной, но Гордон все равно верил, что в ней есть доля правды.

Уныние его проистекало из того факта, что здешняя система транспортировки мусора наверняка хромала много лет подряд, и коммунальным начальникам было явно проще взять на эту работу какого-нибудь нурайла-недотёпу, чем раздобыть запчасти и наладить автоматику.

Фургон-мусоровоз работал, как и глайдеры, по принципу магнитной левитации: сверхпроводящие магниты позволяли машинам парить над уложенными под землёй рельсами. Но этот транспорт был явно намного старше глайдеров, фургоны двигались медленно, и археологу вдобавок приходилось выдёргивать из земли сорняки, решившие пустить корни непосредственно на пути следования фургона. Кто бы ни служил на этой должности до него, ему в голову не пришло заняться прополкой маршрута мусоровоза.

Система автозагрузки тоже давным-давно приказала долго жить, и мусор приходилось грузить вручную.

Но Гордон как минимум имел возможность воочию лицезреть весь мусор, который выбрасывали обитатели башни, кроме жидких отходов, уходивших в канализационную систему переработки. Даже если бы ему выделили автопогрузчик, он все равно сортировал бы мусор — отчасти для его изучения, отчасти допуская, что Саба может таким образом передать ему записку.

Похоже, ручками и бумагой в Доме знаний не пользовались. Но Гордон знал, что у музыковеда есть как минимум один компакт-диск, на который она могла переписывать данные со своего ноутбука. Если её компьютер не конфисковали, то она, вероятно, могла бы бросить этот диск в мусорную корзину, а Эш затем найти и прочесть на своём ноутбуке.

«Да, но как потом вернуть ей этой диск?»

Ладно, и думать об этом нечего. Наверное, Мариам успела отказаться от этой идеи. Как бы то ни было, никаких компакт-дисков Эш посреди прочего мусора не находил и надеялся, что это означает: пока у его напарника просто-напросто нет необходимости в таком отчаянном поступке.

Загружая в фургон громоздкий, тяжеленный кусок металла, Гордон на миг отвлёкся и задумался о том, для чего могла бы эта глыба предназначаться. В голову ничего не приходило. Железяка напоминала блок древнего двигателя внутреннего сгорания, по которому кто-то хорошенько стукнул четырехгранным ломом.

И весила эта хреновина не меньше тонны.

Дзинь! Бряк! Гордон замер. Медленно дыша, он подумал о том, что на самом деле его тревожило: о кодированных посланиях от Сабы, полученных им накануне вечером.

Сообщения были такие же, как прежде: «ищу», «уроки науки изгнания», «все хорошо», «опасности нет».

С ума можно было сойти от этой неопределённости. Ему хотелось получить от Мариам подробный отчёт об истинном положении дел, а ещё выяснить, что конкретно она изучает, и тоже этому научиться.

Археолог вздохнул и осмотрел кучу мусора на погрузочной платформе. Что это были за вещи, для чего ими пользовались? Посреди кучи лежало нечто вроде стального зонтика, наполовину раскрытого, треснувший пластиковый ксилофон и полдюжины подставок для обуви, изготовленных для великана ростом не менее двадцати пяти футов и с пальцами по обе стороны ступни. Короче говоря — инопланетянский мусор.

— Любая более или менее высокоразвитая техника неотличима от волшебства, — пробормотал Гордон, — а если бы подобная работёнка досталась Артуру Кларку, он бы, скорее всего, заметил, что подобные технические отходы неотличимы от произведений искусства.

На взгляд Эша, впрочем, искусство это было весьма невысокого пошиба. Большей частью попадались абстрактные скульптуры, изображавшие неведомо что, напоминающие те, что на Земле обычно устанавливают на площадях перед зданиями общественных организаций.

«Интересно, — думал археолог, — какого мнения об этом другие нурайлы и многое ли им вообще известно о той технике, которая поддерживает существование этого странного общества?»

Одно вроде бы не вызывало сомнений: эта цивилизация медленно, но верно катилась под откос, потому что к настоящему времени от неё ничего не осталось.

«Интересно, долго ли смогли бы древние инки, к примеру, прожить в городе двадцатого века, если бы город этот им оставили в их личное пользование? Что бы произошло? Они овладели бы техникой, или погибли бы из-за неё, или просто-напросто все механизмы помаленьку заржавели бы от неизбежного простоя и небрежения? Не это ли происходит здесь?»

Гордон вздохнул. Последние остатки мусора исчезли внутри фургона.

Он уже успел промокнуть под нескончаемым моросящим дождём, но радовался прохладе. Смахнув капли со лба и ресниц, он скользнул в кабину, забрался на сиденье и нажал кнопку на пульте управления.

Мусоровоз затрясся, надрывно взвыл и заскользил вперёд со скоростью улитки. Как только машина отъехала на такое расстояние, что Эша не смог бы увидеть никто из хранителей Дома, он отодвинул край рукава и посмотрел на часы. Неплохо. Он все рассчитал верно. До здания, в котором располагалась система переработки отходов, археолог доберётся с большим запасом времени.

Фургон, то и дело чувствительно подрагивая, тащился по своему маршруту. Время от времени его основательно подбрасывало, и он почти останавливался. Всякий раз Гордон вылезал из кабины и с помощью плоского инструмента, найденного среди мусора, выдёргивал из земли зловредные растения, успевшие обмотать своими корнями подземные рельсы. Фургон плёлся настолько медленно, что, проделав эту процедуру, археолог успевал в несколько шагов догнать его и вспрыгнуть в кабину.

Он снова задумался о связи — об ещё одной проблеме из этой же области. Сведения, поступавшие от Сабы, были слишком скудными, зато русские выходили на связь слишком часто.

Гордон думал над тем, что ему сказать русским мужчинам, когда он с ними увидится, и как заговорить об этом. Женщинам он решил выговор не устраивать. Вполне достаточно было отчитать Никулина.

Вдобавок он поверил Ирине и Вере, когда они сказали, что не выходили на связь ни с Михаилом, ни с Виктором. Правда, Павловой в этом смысле просто не везло, поскольку она отправляла Никулину импульсные послания каждый вечер. Пыталась вызвать его на настоящий разговор? Ей Михаил, судя по всему, не отвечал, зато каждый вечер упорно пытался «достучаться» до Базаровой. А она дисциплинированно выполняла приказ хранить молчание.