Среди прочих значимых вещей, заявленных на форуме, из уст российского президента прозвучала критика мировой валютно-финансовой системы, в основе которой лежат одна-две резервные валюты, от чьих колебаний зависят золотовалютные резервы всего мира. Никаких Америк тут Владимир Владимирович, понятное дело, не открыл. Критика эта звучит на самом высоком уровне уже несколько десятилетий. Она, например, стала в свое время далеко не последним доводом в пользу введения евро. Единственный, по мнению российского президента, выход – расширение спектра мировых резервных валют и увеличение числа эмиссионных центров. Выход этот, конечно, не единственный, да и кардинальным решением проблемы назвать его язык не повернется, однако вероятность того, что в мире в обозримом будущем прибавится резервных валют, которые заставят потесниться прежде всего доллар, действительно весьма высока.
Далее российский президент заявил о намерении превратить рубль в одну из мировых резервных валют. Наконец, Путин предложил постепенно вводить рублевые расчеты за российский экспорт. Еще пару лет назад подобное заявление можно было бы списать на переутомление. Однако сегодня идея эта не кажется такой уж неосуществимой.
Итак, задача сделать рубль (по крайней мере, формально) свободно конвертируемой валютой выполнена еще в прошлом году, когда были сняты последние ограничения в этой области, о чем Минфин тогда же торжественно отчитался. Непременное требование к резервной валюте – гарантия от резких колебаний. Золотовалютные резервы, превысившие 400 млрд долл. (и мало кто сомневается, что они достигнут полутриллиона), – неплохая гарантия. На сегодняшний день рубль обвалить практически невозможно, поскольку в природе просто нет достаточного количества рублей, которые можно было бы продавать, чтобы взвинтить курс доллара или евро, а финансовые производные, которые давали бы атакующим кредитное плечо, не развиты в достаточной степени. В идеале резервная валюта должна укрепляться и не должна быть подвержена сильной инфляции. Вряд ли стало совпадением сделанное министром финансов Алексеем Кудриным на форуме заявление о том, что главным приоритетом является удержание инфляции в заявленных рамках (7% на этот год), ради которого денежные власти пойдут практически на любое укрепление курса рубля – как реального, так и номинального.
С переходом на рублевые расчеты за российский экспорт дело обстоит несколько сложнее. «Газпром» с «Роснефтью», а за ними и «Норникель» и РУСАЛ дружно возьмут под козырек и начнут принимать только рубли, едва поступит команда сверху. Другое дело, что смысла особого в этом не будет, пока ценообразование на их товары происходит в Лондоне. Российские власти это понимают и пока не настаивают. Точнее, не настаивают, пока не заработала Санкт-Петербургская товарно-сырьевая биржа. Здесь, очевидно, и будет обкатываться переход на рублевое ценообразование – сначала углеводородов, а там, глядишь, и других биржевых товаров отечественного (и не только) производства. Позиции российских компаний на рынке никеля или алюминия вполне позволяют сделать питерскую биржу одним из мировых центров, если Олег Дерипаска с Владимиром Потаниным переместят центры продаж из Лондона в Петербург (а куда они денутся, с другой стороны). В этих условиях включение рубля в золотовалютные резервы стран-импортеров, по крайней мере в объемах, сопоставимых с импортом из России за полгода-год, выглядит вполне логичным и экономически обоснованным.
Другое дело, что Россия должна будет полностью поменять эмиссионный механизм и перестать печатать рубли исключительно под скупку нефтедолларов. Российскому ЦБ придется научиться использовать механизм ставки рефинансирования, которым активно пользуются Федеральная резервная система США и Европейский Центробанк. Для того же, чтобы рублем в качестве резервной валюты заинтересовались частные финансовые институты, необходимо как минимум обеспечить его ликвидность на международном межбанковском рынке и ликвидность рублевых производных финансовых инструментов на основных финансовых площадках. И, само собой, обеспечить беспрепятственный доступ иностранным игрокам на Московскую межбанковскую валютную биржу. И даже всего этого может оказаться недостаточно. Российская экономика должна еще доказать свою устойчивость к падению цен на мировых товарных рынках, только после этого крупные инвесторы поверят в рубль. Выгоды в положении эмиссионного центра валюты, которую центробанки (а вслед за ними и страховые компании, пенсионные фонды, инвестиционные банки и компании) складывают в свои резервы, объяснять не нужно. Достаточно взглянуть на США, которые могут себе десятилетиями позволять постоянно растущий торговый дефицит, исчисляющийся десятками миллиардов долларов, и которые без труда финансируют любую авантюру собственного правительства, имея практически неограниченный кредит со стороны остального мира. Но и расплачиваться за это приходится необходимостью поддерживать сильную национальную валюту, что чревато снижением конкурентоспособности экономики. Единственный выход – повышать производительность труда быстрее, чем она растет в среднем по миру. А для этого нужна инновационная экономика. Способность российских властей при помощи массированных государственных инвестиций сделать таковой нашу экономику пока вызывает серьезные сомнения.
1 июля 2008 г. • Большой Бизнес
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ФРЕДДИ И ФАННИ
Появившаяся было в начале лета надежда на то, что ипотечный кризис пошел на убыль, не оправдалась. Если в июне, выступая перед конгрессом США, председатель Федеральной резервной системы (ФРС) Бен Бернанке утверждал, что угроза рецессии американской экономики снижается, то его выступление перед законодателями 15 июля было куда пессимистичнее. По словам главы ФРС, весьма вероятен пересмотр в сторону понижения прогноза экономического роста, существенно выросла угроза инфляции. В июне цены производителей в Америке выросли еще на 1,8%, поднявшись по сравнению с прошлым годом на 9,2%. Такими темпами они не росли с начала 1980-х годов. «Сейчас у меня самый пессимистический взгляд на ближайшие экономические перспективы с того момента, как я занял пост главы ФРС», – заявил Бернанке.
При этом Федеральный резерв просто не может себе позволить начать бороться с инфляцией, повышая ставки, как это делает, например, европейский Центробанк, поскольку это способно обрушить банковскую систему. Начало июля и без того ознаменовалось в США появлением первой жертвы ипотечного кризиса: IndyMac Bancorp Inc, крупный калифорнийский банк, специализировавшийся на выдаче ипотечных кредитов, не выдержал потока вкладчиков, забравших за 2 недели 1,3 млрд долларов, и начал процедуру банкротства. Это рикошетом ударило по крупнейшим в США ипотечным агентствам Fannie Mae и Freddie Mac, акции которых за неделю с небольшим обрушились более чем вдвое. Всего потери акционеров Fannie Mae и Freddie Mac с начала кризиса превысили соответственно 82% и 85%. Созданные с государственным участием, эти агентства владеют или гарантируют ипотечные кредиты на 5,3 трлн долларов. Причем под эти кредиты выпущены облигации, часть которых куплена иностранными Центробанками (в том числе и российским) и включена в золотовалютные резервы этих стран. По данным американского казначейства, обязательства перед иностранцами составляют около 1,3 трлн долларов.