Но особенно много писем приходило на Плуталову улицу в середине 30-х годов, когда стали появляться одна за другой книги занимательной серии.
Читатель из Башкирии сообщал о редкой шаровой молнии, наблюдавшейся им, другой читатель - из Белоруссии - указывал на опечатки в книгах, третий уведомлял о «таинственных акустических явлениях, сопровождавших снежную лавину в горах Кавказа» (Перельман использовал это письмо для того, чтобы в очередном издании «Занимательной физики» пояснить явление сухого трения переохлажденных снежинок).
Главный инженер ленинградского завода «Красный химик» интересовался, каким насосом лучше всего откачивать вязкие жидкости: поршневым или диафрагменным.
Хирурги торжковской больницы просили сообщить, какая марля быстрее останавливает кровотечение из ран при операциях - с мелкой или крупной ячеей? (Позднее в Доме занимательной науки появится экспонат «Чудеса в решете», поясняющий фильтрующее действие сеток различной густоты.) Другому медику важно было узнать, как пульсирует кровь в капиллярных сосудах.
Автор научного труда по гидравлике просил консультации о причинах шумов в трубопроводах.
Аэронавт из Москвы интересовался поведением дирижабля в турбулентных (возмущенных) слоях воздуха.
Домашняя хозяйка из Гатчины допытывалась: «Профессор Перельман, посоветуйте, пожалуйста, как замазывать окна на зиму - обе рамы или одну? Вы, говорят, в этих делах большой специалист». (Кстати, многие называли Перельмана профессором, хотя этого звания он не имел. Во время одной из лекций на ленинградском заводе «Большевик» в ответ на обращение к Якову Исидоровичу со стороны одного из рабочих, назвавшего лектора профессором, Перельман ответил: «Я не профессор», и в ответ услышал: «Как это не профессор!? Написать столько книг, и не быть профессором?»).
Инженер Балтийского судостроительного завода обратился с вопросом чисто физического характера. Судно, в один из отсеков которого налита вода, стоит на наклонном стапеле перед спуском. Пока судно недвижно, уровень воды в отсеке, естественно, параллелен поверхности земли. Но вот судно начинает сходить на воду. Останется ли уровень воды в отсеке горизонтальным, пока судно будет скользить по стапелю на хорошо смазанных салазках?
Перельман, включив позднее эту задачу в «Занимательную механику», сообщил кораблестроителю: «В сосуде, движущемся без трения по наклонной плоскости, уровень воды устанавливается параллельно этой плоскости». Понимая, что заводскому специалисту одного словесного заверения мало, Перельман приложил к ответу полное математическое доказательство явления.
Главный инженер Саратовского холодильника просил сообщить, как именно следует хранить сливочное масло - на льду или подо льдом (в ту пору еще не было иных хладагентов, кроме льда).
Множество писем приходило от изобретателей вечных двигателей. Особенно настойчивым оказался слесарь трамвайного депо из Киева. Он буквально забрасывал Перельмана своими письмами, сообщая, что «машина вот-вот заработает, беда только, не хватает денег на шестеренки». Яков Исидорович терпеливо разъяснял подобным корреспондентам их заблуждения. Когда же поток писем на эту тему превратился в водопад, Перельман опубликовал брошюру «Возможен ли вечный двигатель?», которую рассылал вместо ответов на письма.
Немало писем приходило из-за рубежа. Лондонский издатель просил «добавить в «Занимательную физику» что-либо чисто британское», и Перельман любезно ответил, что «физика, математика и астрономия мало походят на сочинения, касающиеся моды, поэтому ничего чисто британского содержать не могут, за исключением имен английских ученых, либо описания их открытий». Другой лондонский издатель пожелал назвать книгу так: «Удивительная физика» и просил сообщить, «не будет ли достопочтенный сэр Джейкоб Перлман возражать против подобного названия?». Ответ гласил, что и такое название автору по душе. Из Швеции почта принесла письмо от некоего пастора, намеревавшегося написать «Занимательное богословие» и просившего совета о наилучшем исполнении своего замысла. Яков Исидорович, показывая это письмо, со смехом заметил:
- Вот уж никак не предполагал, что подам повод для насаждения мракобесия…
Пастору же ответил так: «Разумеется, вы вольны сочинить свое «Занимательное богословие». Но прошу Вас учесть, что я в своей работе придерживаюсь исключительно научных фактов. Сумеете ли Вы, опираясь только на Библию, а не на факты науки, написать свою книгу?».
Писали на Плуталову улицу и коллективы многих предприятий, приглашавшие Якова Исидоровича выступить перед рабочими. Вот лишь одно из таких писем - с завода из Рыбинска: «Уважаемый Яков Исидорович! Рабочие-стахановцы, ударники нашего завода (а завод у нас большой) очень интересуются Вашими произведениями.
В распоряжении заводской библиотеки имеется большое количество экземпляров Ваших книг, и этих книг на полках никогда не бывает - настолько велик спрос…
У рабочих при чтении возникает много вопросов, и к нам поступают многочисленные заявки и пожелания от стахановцев и орденоносцев провести конференцию, посвященную разбору Вашего творчества. Заводской комитет завода и библиотека, выполняя их желания, наметили провести встречу о Вами в начале октября.
Обращаемся к Вам с просьбой принять участие в этой конференции. Хочется надеяться, что Вы не оставите нашу просьбу без внимания и приедете к нам. 20 августа 1940 г.».
Перельман выезжал в Рыбинск, где встретился со своими читателями-рабочими.
На вопрос, как-то заданный Перельману, не опасается ли он потопа писем читателей, последовал такой ответ: «Я жду этого потопа! Плохо, очень плохо, если он иссякнет. Стало быть, меня перестали читать… Это было бы ужасно!».
Всем своим многочисленным корреспондентам Яков Исидорович посылал ответы, написанные от руки, необыкновенно четким, каллиграфическим почерком.
Количество приходивших писем было огромно. Запомнилась одна из записей на листке его настольного календаря за 3 июля 1939 года: «В июне получил 197 писем».
Глава 6. «Бациллоноситель острейшего перельманита»
Центр притяжения
С весны 1932 года Перельман стал сотрудничать в ленинградском отделении издательства ЦК комсомола «Молодая гвардия» в качестве автора, консультанта и научного редактора. Его приход в это издательство не был случайным. К тому времени, как известно, издательство Сойкина прекратило существование, а «Время» находилось накануне ликвидации. Яков Исидорович сделал многое для сосредоточения видных авторов-популяризаторов в «Молодой гвардии».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});