Объем настоящего исследования не позволяет более подробно погружаться в анализ идей теоретиков и практиков XX в., чьи работы повлияли на формирование современной английской доктрины толкования закона. Помимо изложенных авторов, следует назвать Джозефа Раза (Joseph Raz), Майкла Зандера (Michael Zander), Найджела Симмондса (Nigel Simmonds), Андрея Мармора (Andrei Marmor), Энтони Даффа (Anthony Duff), которые развивали теоретические и практические аспекты толкования закона в Англии.
В XX в. произошло переосмысление идей позитивизма и натурализма, в результате стремительных цивилизационных изменений сблизились идеологические позиции, в разнообразных понятийных соотношениях возникли научные течения, интегрирующие обновленные подходы к праву. Влияние американского и скандинавского правового реализма способствовало концентрации внимания практиков на фактах права и выработке моральных критериев судейского усмотрения. Эти тенденции наложились на развитие юридической техники, юсгенную детализацию человеческой деятельности, широкое распространение абсентеизма, дальнейшее отделение публичной власти от населения.
Позитивисты уже не отстаивают идею полного отделения права от морали, подчеркивая, однако, что законы, оспариваемые индивидуумами или группами индивидуумов, не перестают быть законами – важнейшими источниками права. Исторические особенности развития английского права, реальная политическая конкуренция, существенное значение прецедента и доктрины, плюрализм мнений в философии права, сформировавшаяся доктрина толкования закона существенно повлияли на характер правопонимания: английское право и в XXI в. не отождествляется с законом.
Глава 9
Доктрина толкования в правовой системе
Парадигма толкования закона, существующая в английской правовой традиции, отражена в российской юридической литературе недостаточно. Не предпринята попытка сведения в единую структуру всех инструментов, используемых при толковании статутов. Некоторые работы по рассматриваемой теме содержат концептуальные и методологические несоответствия английским аналогам, что подчас приводит к искаженным представлениям о корпусе правил толкования.
В целях преодоления терминологической и структурной разноголосицы нами предложена структура доктрины толкования, состоящая из семи элементов: правила, презумпции, лингвистические максимы, законы, прецеденты, вспомогательные средства, подходы. Важная роль при формировании структуры доктрины толкования отводилась лингвистической корректности и анализу возможностей имплементации феноменов общего права в российскую правовую действительность. Английская доктрина толкования закона, сформировавшаяся на принципах исторической преемственности судебной практики и законодательства, делает возможным свободу судейского усмотрения от команды исполнительной власти. Выработанные в английском праве подходы к толкованию имеют несомненное гносеологическое значение для российской теории права.
Включенность в доктрину толкования таких элементов как законы и прецеденты вызывает необходимость выявить соотношение доктрины как комплекса научных идей, нормативных предписаний и практических подходов (правоприменительной доктрины) с доктриной как источником права. К источникам английского права относят прецеденты, законодательные акты, обычаи, доктрины. Под правовой доктриной в строгом значении подразумеваются труды юристов, описывающие закономерности правоприменительной деятельности. Список авторов, чьи труды относят к источникам права, является исчерпывающим, но после Ранульфа Гленвилла (Ranulf de Glanvill, 1112–1190), Генри Брактона (Henry Bracton, 1210–1268), Эдварда Кока (Edward Coke, 1552–1634), Тимоти Литльтона (Timothy Littleton, 1608–1679), Мэтью Хейла (Matthew Hale, 1609–1676), Вильяма Хоукинса (William Hawkins, 1673–1746), Майкла Фостера (Michael Foster, 1689–1763), Вильяма Блэкстоун (William Blackstone, 1723–1780), Эдварда Иста (Edward Hyde East, 1764–1847) формирование доктрин не прекратилось, значение компетентных мнений ученых продолжало возрастать. Статуты и прецеденты составляли значительную часть взглядов вышеперечисленных авторов. Например, доктрина прецедента, помимо научно-практических высказываний и логических конструкций, содержит обширный корпус прецедентных решений, связанных с интерпретацией статутов.
Формируясь, доктрина толкования закона катализировала принятие нормативных актов, определяющих единообразный понятийный аппарат, содержащих регламентацию процессов интерпретации и толкования. Акты о толковании законов 1850, 1889, 1978 гг. составляют законодательную основу доктрины толкования. В английской науке вряд ли можно обнаружить правовую доктрину, не основанную на статутах и не подтвержденную судебными прецедентами.
Используемые в российском праве концепции и доктрины долгое время не требовали доказательств их практической пригодности. Да и как можно подтвердить, например, состоятельность концепции постепенного «отмирания» государства и права, идеи уничтожения преступности как явления, доктрины построения коммунизма, концепции «единства партии, правительства и народа». Установившийся в советский период разрыв между академической юридической наукой и практикой применения норм можно рассматривать как особенность российского правопорядка. Известная политизированность советского юридического образования сформировала у правоприменителей пренебрежительное отношение к общетеоретическим научно-правовым исследованиям. В настоящей работе предпринимается попытка гармонизации научных представлений, нормативных положений и юридической практики.
Понимание правоприменительной доктрины в английском праве имеет существенную особенность: если в российской правовой науке принято считать, что доктрина – это мнения компетентных ученых, то английская доктрина может существовать только в условиях практического подтверждения выявленных наукой закономерностей. Английская правовая наука в силу исторических и политических причин более приближена к ежедневной юриспруденции, поэтому под правоприменительной доктриной понимается совокупность теоретических представлений, подтвержденных юридической практикой. В английское понимание правовой доктрины принято включать деятельностный аспект, доктрина не ограничивается только мнениями ученых, факт ее существования, содержание и структура требуют подтверждения, в первую очередь, судебными решениями. Правоприменительная доктрина может возникнуть на основе нормативного акта, но чаще всего именно доктрины формируют направления законодательных инициатив, побуждая парламент к легитимации уже сложившихся правил и презумпций. Нормативные акты становятся частью правоприменительной доктрины, «удачные» статуты, к которым можно отнести Акты «Об интерпретации», способствуют развитию и совершенствованию способов регулирования человеческих отношений по поводу прав и обязанностей.
В последующих семи главах описываются инструменты толкования, применяемые для интерпретации законодательных актов. При анализе английской доктрины толкования закона допустимо исходить из того, что право есть совокупность его источников. Право включает в себя результаты и способы воспроизводства правовой реальности. В таком дискурсе толкование права будет деятельностью по уяснению смысла и содержания как классических источников (статут, прецедент), так и (не всеми признаваемых) юридических доктрин, моральных принципов, политических целей и т. д. Возражения по поводу «политических целей» как источника права опровергаются современной теорией и практикой законодательствования: через статуты реализуется законодательная программа политической партии, контролирующей высший законодательный и исполнительный органы публичной власти. Законодательная программа есть часть общего комплекса политических задач любой современной партии.
В середине XX в. одна из европейских партий, руководствуясь своими «политическими целями», избрала лидером Адольфа Гитлера (Adolf Hitler, 1889–1945), затем, легитимировав свои представления о законе и праве, в течение нескольких лет успешно (с точки зрения реализации политических и экономических целей) распространила свое правопонимание на большой круг лиц и государств. Другая политическая партия общемирового масштаба на протяжении десятилетий одобряла лидерство Иосифа Сталина (1879–1953), определившего каноны нормативных систем и принципы толкования закона для многих государств. Обе политические партии, построенные на монистических принципах, руководили своими могущественными тоталитарными государствами, используя характерные особенности населения, готового принимать и репродуцировать предложенный правопорядок.
Авторитаризм как в мягких, так и в жестких формах основывается на единой доктрине официального толкования закона, отвергающей конкуренцию в сфере интерпретации воли правящего режима. Отсутствие конкуренции идей и доктрин в сфере толкования закона становится фундаментом для уничтожения политической соревновательности, что непосредственно отражается на экономическом состоянии большинства населения. Поддержание жизнеспособности авторитарных государств в конце XX в. осуществлялось преимущественно за счет эксплуатации внутренних ресурсов и завладения дополнительными источниками в ослабевших государствах.